Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1988 год
Оба вскочили и побежали к нему. Лакод поспешил за ними вслед.
— Что это такое, вон там, приближается к нашей горе? — воскликнул старик.— У вас глаза моложе моих!
— Это солдаты. Либо конная федеральная полиция,— сказал Доббс.— И тут же встрепенулся: — Ах ты, негодяй, подлая твоя душа! — он повернулся к Лакоду.— Вот ты, выходит, из каких! Недолго же тебе пришлось притворяться!
Резким движением он выхватил револьвер и направил на Лакода. Но Говард, стоящий у него за спиной, заставил его опустить руку.
— Ты не прав,— сказал Лакод, побледневший при импульсивном движении Доббса.— У меня ни с солдатами, ни с полицией дела нет.
— Послушай, крошка,— обратился Говард к Лакоду.— Не заставляй нас расхлебывать твой супчик. Если это тебя ловят, смывайся, да поживее. Пусть они тебя увидят, отвлеки их от этого места, нам здесь полиция ни к чему. Марш, спускайся отсюда и выходи на дорогу, не то мы загоним тебя им прямо в пасть.
Куртин вскарабкался еще повыше и внимательно глядел на происходящее внизу.
— Не торопитесь, парни,— сказал он.— По-моему, это не солдаты. И никакая не полиция. Одеты они кто во что горазд и вооружены чем попало. Если не ошибаюсь, у одного из них дьявольски длинная пукалка, ей, видать, лет сто. Теперь я знаю, кто они такие. Это — бандиты!
— Черт побери! — ругнулся Говард.— Из огня да в полымя. Полиция нас арестовала бы, и так как мы ничего особенного не натворили, только мыли без лицензии, мы бы с ними договорились. А от бандитов пощады не жди.
И вдруг, будто вспомнив о чем-то, в свою очередь, натолкнулся на Лакода:
— Ну, сынок, выкладывай всю правду. Ты, значит, навлек бандитов на наши головы! Бандитский шпион! Выходит, я не ошибся...
— Нет у меня ничего общего с бандитами,— сказал Лакод.— Дайте-ка и мне поглядеть.
Вскарабкался наверх, к Куртину, некоторое время напряженно вглядывался в даль, потом сказал:
— Да, это бандиты. И я даже знаю, откуда они взялись. Слышал на асиенде сеньора Гомеса. У него была газета с их описанием. Я углядел среди них одного в сомбреро с золотистой лентой — о нем упоминалось в газете. Смельчак, даже шляпы своей не сменил. А скорее всего и не знает, что его сомбреро попало в газету. Газет он не видит, читать не умеет. Из всех бандитов я меньше всего хотел бы встретиться именно с этим.
И пока все четверо наблюдали с высоты за движением бандитов, ожидая, свернут ли они на тропку, которая выведет их к горе, Лакод рассказал, что он прочел в газете об этих бандитах и что успели ему рассказать о них работники на асиенде. Пусть большинство индейцев вообще и индейцы с асиенды в частности газет не читают, слухи о подобных событиях разбегаются по этой широкой открытой стране со скоростью несущегося по прерии огня.
На маленькой железнодорожной станции, где ночью поезд останавливается на две минуты, чтобы оставить и взять почту и принять или высадить двух-трех пассажиров, в вагоны село двадцать-двадцать пять мужчин.
Никогда прежде не случалось, чтобы на этой маленькой станции в поезд подсаживалось столько пассажиров, но ни дежурный по станции, ни персонал поезда на это особого внимания не обратили. Может, эти мужчины собрались на базар или работали на рудниках, а теперь вот бастуют, а может, вообще едут искать работу в других краях.
Все они были метисами, все в высоких сомбреро с широкими полями, в брюках, рубашках, в сапогах или сандалиях на босу ногу. После наступления темноты на маленьких станциях билеты не продаются, потому пассажиры и сели в поезд без билетов. На станции было темно-темно, лишь дежурный стоял у столба с тусклым фонарем, да проводники бегали с фонариками вдоль состава, и никто лиц садившихся в вагоны не разглядел. К тому же все они укутались по нос в одеяла, что здесь принято и ничьего любопытства не вызывает. Все севшие на последней станции собрались в первом вагоне второго класса, который идет сразу за почтовым. В этом вагоне сидела, как обычно, дюжина солдат во главе с офицером. Все с винтовками, заряженными боевыми патронами,— охраняли поезд от бандитских налетов.
Большинство мужчин так и остались в этом вагоне, хотя, когда поезд тронулся, некоторые из них перешли во второй вагон второго класса. В обоих этих вагонах почти все места занимали крестьяне, мелкие ремесленники и индейцы, которые везли свои товары на продажу в ближайший большой город. За вагонами второго класса следовал вагон первого класса, а уже за ним, в хвосте, шел пульмановский спальный вагон.
Поезд быстро набирал скорость. До ближайшей станции — минут двадцать или чуть больше. Когда поезд пошел на всех парах и железнодорожные чины собрались было продавать новым пассажирам билеты, эти мужчины закрыли выходы из вагонов, близ которых устроились с самого начала, и, не говоря ни слова и ни о чем не предупреждая, выхватили из-под своих одеял ружья и револьверы и открыли огонь. В первую очередь по солдатам.
Стрельба продолжалась секунд десять, и вот уже все солдаты валяются на полу в лужах крови, большинство убито наповал, а остальные в агонии или при последнем издыхании. Железнодорожники тоже убиты либо лежат, смертельно раненные, на полу и на скамейках. Ранено не меньше двадцати пассажиров, некоторые уже мертвы, раны других ужасны. Женщины на полу, вздымая руки, молят о снисхождении, милости, поднимают на руки верещащих детей, желая вызвать в бандитах сочувствие, предлагают им в обмен на жизнь свой жалкий скарб. А бандиты все стреляли и стреляли. Потом принялись за грабеж и хватали все, что представляло для них хоть какую-то ценность.
Потом бандиты перешли в вагон первого класса и принялись грабить тут. Правда, на сей раз обошлось без стрельбы. Часы и кошельки, кольца и серьги, ожерелья и браслеты — добыча оказалась богатой. А если кому-то из бандитов казалось, что он получил мало, достаточно было ударить господина револьвером или прикладом ружья под ложечку, как тот тут же вспоминал о золотых монетах в левом кармане брюк или кольце с бриллиантом в чемодане.
Затем бандиты включили свет в спальном вагоне, подняли людей с постелей, согнали их в конец вагона и отняли все, что были в силах унести.
А поезд все мчался сквозь ночь. Может быть, машинист не услышал звуков выстрелов, или же он слышал их и теперь нарочно гнал поезд, чтобы бандиты не успели соскочить на ходу до следующей станции.
Через платформу грабители пробивались к багажному вагону, где, убив охранника, вскрывали чемоданы либо выбрасывали их, чтобы потом подобрать вдоль пути. Покончив с багажным вагоном, на ходу перелезли в почтовый, где пристрелили обоих сопровождающих и перерыли все мешки с почтой.
Тем временем машинист то ли сообразил, что случилось что-то неладное, то ли увидел нескольких бандитов, перебиравшихся из почтового вагона на тендер. Станция еще далеко, до нее не дотянуть. Он резко рванул рычаг, и, останавливаясь, поезд чуть не встал на дыбы. Кочегар сразу спрыгнул и попытался скрыться в лесной чаще по другую сторону железнодорожного полотна. Но так и остался лежать на рельсах — в спину ему попало с полдюжины пуль. Прежде чем успел соскочить сам машинист, на паровоз поднялось четверо бандитов, которые схватили его за руки, но убивать не стали.
В товарном вагоне бандиты обнаружили бочки с керосином и газолином, которые предназначались для городских магазинов. Облив керосином вагоны, они плескали в открытые окна газолин, а потом бросили в вагоны горящие спички. Языки пламени взметнулись к темному ночному небу как после взрыва.
Кричащие, ревущие, стонущие, гонимые безумным страхом, запертые в вагонах пассажиры сбивались перед окнами, и, если кому даже и удавалось выскочить, то, падая с высоты на полотно, они ломали кости, а одежда на них загоpалась от пылавшей обшивки вагона. Тот, кто был тяжело ранен и в панике не находил руки, которая бы его подсадила, сгорал в страшных муках.
А впереди, на паровозе, бандиты, направив револьверы на машиниста, приказали ему отцепить паровоз и ехать вперед, пока не прикажут остановиться.
Паровоз тронулся с места, оставив позади горящий состав и людей, которых освещали всполохи пламени из вагонов. Потом один из бандитов приказал машинисту остановиться. Паровоз встал, все бандиты спрыгнули. Последний из них выстрелил в машиниста и ногами столкнул с полотна.
Некоторое время спустя машинист паровоза пришел в себя. Собрав остатки сил, он вскарабкался на насыпь и подтянулся на паровоз. И довел до самой станции.
Начальник станции, удивленный видом одинокого паровоза и отсутствием самих вагонов, о прохождении которых ему давно сообщили, первым подбежал к паровозу и увидел истекающего кровью машиниста. Он немедленно дал телеграммы в обе стороны. Станции ответили сразу, пообещав прислать вспомогательные поезда. На запасных путях станции стоял товарняк, который пропускал пассажирский поезд. Теперь от него отцепили два пустых вагона, подогнали паровоз товарняка.
