Мне не хватает тебя - Мира Айрон
Надежда Александровна практически никогда не ходила на больничные, и увидеть её в будни дома раньше пяти часов вечера — это всё равно что увидеть невооружённым глазом созвездия в полуденном небе.
Мама обернулась от плиты, которую чистила, и Алёна увидела её бледное и заплаканное лицо. Внутри у девушки всё словно покрылось инеем: она поняла, что мама узнала о неверности отца. Однако всё оказалось гораздо хуже.
— Витю арестовали, — бесцветным голосом сообщила женщина. — Ты взрослая уже, дочка... Да и всё равно узнаешь от людей, ведь шила в мешке не утаишь. Он изменял мне, и уже довольно давно. Я догадывалась, конечно, но не хотела проверять... и верить в плохое не хотела.
Надежда села за стол, продолжая сжимать в руке губку, которой тёрла плиту, протяжно всхлипнула.
— Мам, ты... не думай об этом вообще! Ты самая лучшая и самая красивая!
Это была чистая правда: Надежду природа не обделила ни красотой, ни статью. Высокая, стройная, темноволосая, голубоглазая и белокожая... Алёнка часто мысленно сравнивала внешность мамы с внешностью сказочной Белоснежки.
Сама Алёна больше походила на родственников отца: и невысоким ростом, и густыми светлыми волосами, и огромными голубыми глазами. Но всё же некоторые черты мамы ей удалось унаследовать.
— Если бы только измена, доча, я бы, конечно, приложила все силы к тому, чтобы забыть и не думать об этом.
И тут девушка вспомнила: мама сказала, что отца арестовали!
— Мам, а что ещё случилось? — упавшим голосом спросила она.
— Сердечную подругу отца поймали на сбыте икры. Разумеется, имя поставщика было тут же раскрыто. Так всё сразу и всплыло.
Всё же браконьерство, которым периодически промышлял Виктор Григорьевич, подвело его под монастырь. Разумеется, Надежда не смогла бросиь мужа в такой ситуации, тем более, что во время ожидания суда у мужчины случился первый инфаркт.
Обошлось, восстановился. Все деньги, которые были отложены на образование Алёнки, ушли на погашение штрафов и оплату услуг адвоката. Виктор Григорьевич на год уехал в Соликамск, в колонию-поселение, а о том, чтобы пытаться поступить в медицинский вуз, Алёне велели забыть. Нужно реально оценивать ситуацию и свои возможности, — так ей сказали мама и бабушка. Лучше синица в руке.
Девушка переживала это молча, не спорила, но и не соглашалась. А ещё, хоть в таком и не принято признаваться, но себе-то можно... Она в глубине души была рада тому, что отец в какой-то мере получил причитающийся ему бумеранг. Не сел, и ладно. Зато у него есть время подумать и кое-что переоценить. А дома без него было даже как-то спокойнее, поскольку лёгким характером он никогда не отличался.
Разумеется, в сельской школе все знали о ситуации в семье Андреевых, но у окружающих хватало такта не говорить на эти темы с Надеждой Александровной, Алёной и Женей.
Жизнь шла своим чередом, и неумолимо приближались новогодние праздники. В школе планировались праздничный спектакль и бал-маскарад. По традиции на праздник было приглашено командование заставы, поскольку пограничники были в какой-то мере шефами школы, кураторами.
В спектакле Алёна исполняла роль Снежной Королевы. С костюмом повезло: одна из родственниц поделилась платьем, в котором ходила на выпускной. Синее, в пол, с блестящим лифом, — оно очень шло Алёне. Во всяком случае, десятиклассник Ванька Патласов, исполняющий роль Деда Мороза, почти не отходил от Снежной Королевы.
Девушка не могла понять, что это его так разобрало; они с детства были в одной компании друзей, и она никогда не смотрела на Патласова как на кавалера. Высокий и спортивный, этого не отнять, даже по сравнению с одиннадцатиклассниками. Однако он был на год моложе, и тогда это казалось Алёне непреодолимой пропастью.
Начало спектакля приближалось, и нужно было идти за кулисы, когда Алёнка заметила группу пограничников, стоявших у одного из окон в коридоре. И среди них был он, тот самый высокий зеленоглазый офицер, который дважды помог ей на «Зарнице». Девушка впервые с тех пор увидела его; в голове помутилось и что-то щёлкнуло. Ей захотелось непременно пройти мимо, чтобы он увидел её в красивом платье, а не в грязных трениках и старых кедах на два размера больше. Выпрямив спину и гордо подняв подбородок, Алёнка пошла по коридору.
Пограничник смеялся и о чём-то оживлённо рассказывал своим сослуживцам, но когда Алёнка шествовала мимо, ей удалось поймать его взгляд. Мужчина перестал смеяться, смотрел задумчиво, будто пытался что-то понять для себя, но так и не успел. Девушка прошла мимо и скрылась за кулисами.
Спектакль прошёл нормально, даже хорошо. Алёнка отыграла свою роль с вдохновением и без приключений, потому была исключительно довольна собой и всеми окружающими. Потом началась дискотека — тот самый бал-маскарад.
Ваня Патласов (уже в джемпере и в джинсах, а не в костюме Деда Мороза) опять оказался рядом и пригласил Алёну на первый же медленный танец. Потом остался стоять рядом и вскоре снова пригласил девушку.
Он так и не отходил от неё в течение всего вечера, пытаясь развлечь разговорами, вызвать на её лице улыбку. А Алёнка почти не слышала его, поскольку то и дело встречалась взглядом с высоким зеленоглазым пограничником.
Иван, судя по всему, что-то почувствовал и понял: все его стрелы летят мимо цели, а девушка, внимания которой он так усиленно добивается, вроде, улыбается, но смотрит словно сквозь него. Обернувшись, он увидел стоявших у противоположной стены пограничников. Лицо парня изменилось: напряглось и стало злым.
В этот момент в зале как раз стояла относительная тишина, поскольку ведущие проводили отбор желающих поучаствовать в конкурсной программе и побороться за призы.
— Ну конечно! — голос Ивана прозвучал громко и резко, многие начали оборачиваться, с интересом глядя на разворачивающееся действо. — И что я тут распинаюсь? Ты ведь только перед нами разыгрываешь недотрогу, правда, Андреева?
— Вань, ты чего?
И без того огромные глаза девушки округлились. Она впервые видела друга детства таким взвинченным и злым.
— Да ничего! Я ещё на «Зарнице» понял, что здесь нечисто! И что ты крутишь с офицерами, а перед нами спектакли устраиваешь, изображая скромницу и святошу!
Вокруг Алёны и Вани начал собираться народ, однако парня это ничуть не смутило, и он по-прежнему громко продолжал:
— Танька Плехова тогда на кроссе тоже ногу подвернула, но её никто не таскал на руках и не оказывал первую помощь!
Побледнев, Алёнка во все глаза смотрела на Ивана. Она не могла и не хотела оправдываться в том, чего не совершала, — не считала нужным. А в голове крутилась единственная мысль: «Господи, какой позор! А он всё
