Крафтер (СИ) - Александр Сергеевич Сорокин
Дворецкий держался серьёзно, но в его глазах я уловил едва заметный блеск веселья. Плюнув на странности этого мира, я открыл дверь и сел внутрь.
— Ладно, шофёр, вези меня к моей деревне.
Григорий кивнул и уселся в машину. Поездка обещала быть интересной.
Водитель оказался любопытным малым. Болтливый, словно радио, он буквально засыпал нас вопросами. От банальных «Ну и погодка сегодня! Правда?» до более навязчивых: «А вы, господин, случайно, щедрые чаевые не оставляете? А то у меня собака болеет! Лекарства дорогие.»
Я благополучно игнорировал его трёп, наблюдая, как за окном проносились деревья. Григорий, к счастью, весь словесный удар принял на себя, но долго не продержался и демонстративно отвернулся к окну. Так что спустя некоторое время водителю пришлось беседовать, в основном с самим собой.
Тем временем у меня накопились вопросы посерьёзнее.
— Григорий, а как там дела с долгами нашего «великого» рода? — как бы невзначай спросил я. — В кабинете я видел какие-то письма с требованиями, но бросил их в урну.
Дворецкий тяжело вздохнул:
— Долги, господин барон, имеются… и в весьма значительном количестве. В усадьбу уже не раз приходили уведомления от кредиторов с требованием погашения платежей.
Я мысленно выругался.
— Повезло же родиться в прекрасной семье! — я потёр переносицу, размышляя, в какую же финансовую яму меня закинуло это перевоплощение.
— Кому именно мы должны?
Григорий перечислил несколько названий банков. Судя по его тону, он ожидал, что мне это о чём-то скажет. Но, разумеется, я только растерянно пожал плечами.
— И что это за конторы?
— Это крупнейшие финансовые организации империи, господин. В частности, два из них принадлежат влиятельным дворянским семействам, а третий… скажем так, связан с теневым рынком.
Я хмыкнул.
— Великолепно. Значит, если не отдам долг, мне либо предложат «выгодную сделку», либо захотят отправить в познавательную экскурсию на дно ближайшей реки.
Григорий промолчал, что лишь подтвердило мои догадки. Похоже, мне срочно нужны деньги… и чем быстрее, тем лучше.
Я вздохнул, откидываясь на спинку сиденья. В этот момент мой «смартфон», как его называл Григорий, коротко пикнул, оповещая о чём-то.
Я лишь скользнул взглядом по экрану, но не придал этому значения.
— Вам пришло сообщение, — сообщил Григорий, слегка повернувшись ко мне.
— Какое ещё сообщение?
— Этот звук означает, что вам кто-то написал, господин барон. Позвольте, я покажу.
Он протянул руку, и я нехотя вручил ему этот странный артефакт. Дворецкий ловко разблокировал устройство, затем поводил пальцем по экрану, что-то понажимал и в итоге протянул мне его обратно.
— Вот, теперь вы можете читать. Это ваша почта.
— Почта, говоришь…
Я прищурился, разглядывая десятки непрочитанных сообщений. Так, а это уже интересно. С трудом справившись с интерфейсом, я открыл первое письмо.
«Досточтимый барон Морозов! Я была восхищена вашим чудесным артефактом на свадьбе, и мне бы очень хотелось стать счастливой обладательницей подобного. Будьте так любезны, не могли бы вы обсудить со мной возможность заказа?»
Следующее:
«Господин Морозов, мой супруг совсем позабыл, что такое романтика. А ваш артефакт… он, должно быть, настоящее чудо! Я готова заплатить любую сумму!»
И ещё, и ещё, и ещё…
Я пролистал дальше. Все письма были примерно одинаковыми. Просьбы, восхищение, намёки. И что особенно забавно, почти все отправители были дамами. Я довольно усмехнулся. Ну что ж, я всегда знал, что женщины — страстные создания. Вот за это я их и любил.
План по обогащению сам собой вырисовывался в голове. И моя поездка в деревню обещала быть не только лишь ознакомительной. Тем временем машина затормозила, ознаменовав наше прибытие.
Деревня Морозовка встретила нас тишиной и размеренным течением жизни, словно застывшей где-то между прошлым и настоящим. Узкие, но крепкие дороги были уложены неровными булыжниками, а по их краям стояли старые деревянные дома, покрытые тёмной, потрескавшейся краской. В некоторых местах доски были заменены свежими, но таких домов было немного.
Во дворах паслись куры, лениво переругиваясь друг с другом, а несколько коров жевали сухую траву за деревянными оградами. Печные трубы лениво дымили, выдавая присутствие жизни в этих старых домах. Где-то вдали стучал топор, кто-то колол дрова.
Несколько детей, заприметив нашу машину, сперва замерли, а затем бросились прятаться за заборами, исподтишка поглядывая на нас. Старухи у колодца тоже настороженно замолчали, оценивающе разглядывая меня.
— И вправду! Не похоже на процветающую вотчину, — пробормотал я, разглядывая облезлые фасады домов и скудные огороды.
Григорий кивнул, но промолчал.
В этот момент к нам навстречу вышел мужчина. Высокий, жилистый, лет семидесяти, с проседью в бороде и внимательными серыми глазами. Одет он был просто, но аккуратно: плотная рубаха, подпоясанная ремнём, удобные сапоги.
— Это староста? — спросил я у Григория.
— Семен Петрович, — уточнил он.
Староста остановился, скрестив руки на груди, и внимательно осмотрел меня с ног до головы.
— Значит, прибыли, — медленно произнёс он. В голосе не было ни радости, ни злости, только настороженность. — Барон Морозов собственной персоной.
— Ага, я, — хмыкнул я. — Не ждали?
— Не ждали, — прямо ответил староста. — Морозовы давно перестали интересоваться своей землёй.
— Ну, считай, я решил сломать традицию.
Мужчина продолжал смотреть на меня, словно пытаясь заглянуть в душу. Я ответил ему той же монетой, уверенно и спокойно.
— Покажите мне деревню.
Семен Петрович хмуро кивнул, но всё же развернулся и повёл меня по деревне.
— Сами видите, господин барон, — начал он, обводя рукой местность, — Морозовка уже не та, что прежде. Молодёжь почти вся разъехалась, старики остались, да и те не все. Работы нет, земли наши давно никто не ухаживал, а те, что остались обеднели. Леса рядом есть, но без рук толку от них мало.
Я внимательно осматривал деревню, отмечая, в каком она состоянии. Дома старые, многие на грани развала, кое-где крыши провалились, стены перекошены. Земли заросли травой, грядки редкие, хилые.
Мы прошли мимо небольшой площади, где когда-то, видимо, был рынок, теперь же здесь лишь несколько старушек торговали нехитрыми товарами: грибами, ягодами, молоком. Люди смотрели на меня с недоверием, но не прятались, скорее ожидали, что я скажу.
— Когда-то тут кипела жизнь, — продолжал староста. — А теперь вот… В общем, гуляй ветер!
Я хмыкнул, не особо впечатлённый рассказом.
— А где кузница? — спросил я.
— Там, на окраине, — махнул он рукой. — Пойдём, покажу.
Мы двинулись дальше, и вскоре передо мной предстало крепкое здание, на удивление хорошо сохранившееся. Оно выгодно отличалось от других строений. Из трубы валил дым, а изнутри доносился звон металла. Семен Петрович ухмыльнулся.
— Только здесь дело и идет!
Внутри, у горна, орудовали два человека, мужчина лет тридцати
