Псих из Крашти - Мара Вересень
Дверь дернулась, затем последовал удар. Стул подпрыгнул козой и завалился ножками кверху. Дверь распахнулась и так же быстро закрылась.
Безумные лиловые блики в глазах с покрасневшими веками и общий нервно-всклокоченный вид заставил сердце Аманды в который раз грохнуть в пятки.
Мигом оценив ситуацию, темный, не сходя с места, выпростал парочку темных лент, выдернул из ванной оставленную там одежду и швырнул Аманде.
— Одевайся быстро, — рявкнул Пи.
Уронив тряпки на постель, она сдернула простыню, наплевав, что под ней совсем ничего, быстро натянула свежую рубашку, штаны, успела надеть один короткий чулок.
— Глядь… — тихо ругнулся Пи, раздавшийся следом утробный рык мало походил на голос. — Хватай шмотки!
Аманда нагнулась, схватила сапоги и метлу, буквально прыгнувшую в растопыренную пятерню из-под кровати, выпрямилась...
По нервам дернуло тьмой, тупой пилой по голым костям… Реальность рвалась, прямо в комнате расширяющейся ледяной трещиной распахивалась грань, а чудовище в рогатом шлеме и драном плаще шагнуло вперед, протягивая навстречу костистую лапищу.
Многострадальная дверь распахнулась, вломила Пи, Пи вломился в стену, а в комнату вломились бравые блюстители порядка.
— Хватай… рыжую, — улыбнулся, судя по нашивкам, старший.
Первую сеть Аманда отбила, предварительно швырнув сапогами в надзоровцев, от второй увернулась, но в нее угодила метла, и локоть онемел, шквал брошенных «вихрем» с постели вещей устроил еще больший хаос. Что-то полыхнуло, лопаясь и взрываясь.
Один из надзоровцев упал с обожженным лицом и ногами, спеленутыми темной дымкой. Третья сеть распалась, располосованная краем подставленного Амандой щита. Еще один вояка взвыл, пытаясь отодрать от себя мохнатый черный ком, брызжущий зеленым, а потом в комнату вошел некромант. В глазах у Аманды замельтешило черными мушками, к горлу подкатило тошнотой, и четвертая сеть спеленала по рукам и ногам вместе с метлой.
— Нику, чтоб тебя бездна схарчила, полегче, чуть наизнанку не вывернуло, — услышала Аманда, приложившись об пол плечом, а сверху словно плитой придавило, надгробной. — Твое дело было некра прижать, а не всех прочих. И где, мать твоя темная, этот псих Питиво? До сих пор передергивает от того, как он бедолагу Плеха разделал… Будто напоказ.
— Свалил гранью.
— А он может? В наводке ничего такого не было.
— Получается, что да, может. Или внезапно научился. Когда нужно, еще и не так извернешься, — флегматично заметил некромант.
Он был весь какой-то блеклый, словно не-живой: волосы, глаза чуть навыкате, даже брезгливая мина и та отдавала мертвечиной.
Прежде чем в темнеющих глазах окончательно померкло, Аманда увидела истлевший ниткой переход на ту сторону.
Вот же темная сволочь, опять… И это было обиднее всего. Даже разумные доводы о том, что нужно уберечь артефакт, а явившийся некромант мог оказаться сильнее, не помогали.
Пусть только явится, пусть только… собственными руками…
Тень под кроватью протлела алыми точками, клыкасто улыбнулась и приложила палец к губам.
Эпизод 6. Полный глядь. 1
1
Время словно застыло. Сквозь пелену раскрывающейся грани Пи видел Аманду совсем иначе, чем обычно. Она казалась нереально прекрасной, с бурлящей в крови яркой, искрящейся силой, щипучим восторгом и манящим привкусом страха.
Пи тоже немного боялся. Ему еще не доводилось сознательно использовать грань и порог как мост между удаленными друг от друга точками или протащить по этому мосту кого-то помимо себя. Но раз удалось однажды, в далекий день обретения, получится и сейчас. Другого способа сбежать, не устраивая бойню, не выйдет. Разрешение разрешением, но вряд ли Арен-Фес будет в восторге от помятых надзоровцев.
Пи протянул Аманде руку. Видок у него сейчас, должно быть, тот еще, но ведьма не из трусливых. Отличная напарница. И в рунном круге постоит, и вломит, если нужно.
Распахнувшаяся дверь вломила не слабее. Пи влепился в стену, а в комнату вломились бравые блюстители порядка.
— Хватай… рыжую, — улыбнулся, судя по нашивкам, старший.
Пи бы с удовольствием изобразил злодейский смех, но поостерегся, что ушибленная челюсть посыпется. Рыжая была категорически против, чтобы ее хватали, и моментально дала это понять.
Пи боялся использовать что-то действительно убойное в такой толчее, не рискуя задеть Аманду, поэтому спеленал за ноги одного, пнул другого прямо под летящее проклятие…
Проклятье! Морф! Вот тварь… Впрочем, сейчас любая помощь в плюс.
Бездна…
Бездна шла по коридору, не торопясь. Бездне не обязательно было торопиться, потому что бездна и так достанет. Рано или поздно…
В комнату вошел некромант. Старше, опытнее, сильнее. Для принятия решения был один миг.
Лучше поздно.
Грань обняла, пронизывая силой, и почти с такой же силой, как обняла, выпнула обратно в мир, как и задумывалось.
Глядь!
Пи выбросило на чей-то подоконник. Тоже, можно сказать, порог, если через окна в комнату ходить…
Он пошатнулся, прыгнул, хотя больше было похоже, что упал, в тонущую во мраке подворотню.
Хоть бы… Ху-у, не высоко. Только спина пристроившегося облегчиться громилы случилась некстати. Следом был удар, еще одна встреча со стеной, на сей раз лопатками, и обмякшие колени. И… Нет, про шавку, пометившую его сапоги, Пи точно никому не скажет. Сам тоже забудет, да. Выберется из этой подворотни и сразу забу... Буэ… И это тоже лучше забыть.
Как ни странно, некромаг наиболее уязвим в самый момент перехода, когда уже не здесь, но еще не там. Не важно, в какую сторону. Да там и сторон нет. Любое дурацкое проклятие прицепится или можно вот так, грубой силой.
Бить в момент перехода — такая низость, что ни один темный этого не сделает. Ни один и никогда. Это все равно что самому себе в душу нагадить. А вот на подходе к возможному сопернику щиты сложить, показать могущество и всем этим могуществом придавить так, что нутро наизнанку попросится, — это в порядке вещей.
Некромант его оглушил и чуть не сцапал. Впрочем, Пи бы с этим матерым пободался, но не при таком раскладе, какой в таверне был. Морф — забавное совпадение, а вот крыса под кроватью — не весело.
Пи заметил «щеночка» как раз перед тем, как переход схлопнулся. Мастера тени только с порога можно вычислить, если он притаился. Зато сразу ясно стало, кто бедолагу младшего Плеха на ленты разделал.
Братья те еще поганцы, но это было слишком. И то, что на дороге произошло, и то, что Пи в таверне этажом выше обнаружил, когда узнал у «крысы» за стойкой, что младший как
