Журнал «Компьютерра» - Цифровой журнал «Компьютерра» № 17 (170)

Жилище героев Тома Круза и Андреи Райзборо «Небесная башня» (Sky Tower) представляет собой двухэтажный коттедж с практически полностью стеклянными стенами — пример эстетской архитектуры начала ХХI века. Разница лишь в том, что это «гнёздышко» располагается на высоте трёх тысяч футов (то есть чуть менее километра). Соответственно за окнами — только небо, облака, очень далёкий горизонт плюс те самые гигантские башни, выкачивающие воду из океана, да разрушенная Луна.

Как это всё показать? Обычно для подобного используется синий экран. Соответственно в данном случае вместо окон (занимающих большую часть фона) должен был располагаться хромакей. Но Косински решил пойти другим путём.

«Я не хотел делать фильм с избытком синего экрана. Так что мы нашли способ модернизировать метод фронт-проекции, которым пользовался Кубрик в «2001: Космическая одиссея». Он проецировал фотографию высокого разрешения на всю площадку и снимал всё так, чтобы казалось, что изображённое на этом фото располагалось снаружи. И мы сделали то же самое», — говорит Косински.

По его словам, группа операторов отправилась на вершину вулкана Халеакала на острове Мауи (входит в Гавайский архипелаг) и там с помощью трёх камер Red Epic, оснащённых новыми объективами, снимали атмосферные явления, закаты и рассветы — в общем, всё то, что потребовалось для сцен фильма.

«На Гавайях мы использовали риг из трёх камер Red Epic, каждая из которых снимала с разрешением 5k. Наша команда в Штуттгарте комбинировала получившиеся съёмки вместе, так что в итоге получились 40 минут 26-мегапиксельных видео. Они были разрезаны на 10 отдельных клипов — в зависимости от времени дня и ночи, погодных условий и так далее», — рассказывает супервайзер компании Pixomondo Бьорн Майер. По его словам, в конечном счёте были заготовлены 130 четырёхминутных клипов для каждой сцены, описанной в сценарии.

А затем эти роскошные виды были просто… спроецированы на стены павильона, в котором располагается «Небесная башня», с помощью 21 проектора.

Да, источником света на площадке стали сами декорации.

В результате удалось избежать сразу нескольких проблем, которые возникли бы при использовании синих экранов. Во-первых, съёмки осуществлялись в «натуральном» освещении, проекция на экран была достаточно яркой, чтобы обеспечивать нужные оттенки на всей площадке и на лицах актёров; во-вторых, на этапе цветокоррекции не понадобилось убирать лишнюю «синеву», которую давал бы синий экран (особенно в таких количествах); ну, а в-третьих, актёры видели (почти) то же самое, что потом видели зрители, что значительно упрощало им задачу.

http://www.youtube.com/watch?v=38crQSrMVwM

Кстати, ровно заботой о натуральности освещения (подразумевающей не только «правильный» цвет, но и нужную яркость) и было продиктовано решение снимать в 2D: стереофильмы по-прежнему значительно тусклее.

Как видно на скриншоте выше, модель летательного аппарата, которым пользуется герой Тома Круза (Bubbleship — как это перевести? «Сферолёт»?), была построена в полном размере.

Это дизайнерское чудо представляет собой гибрид вертолёта и реактивного истребителя. Внешний вид вызывает явные ассоциации с гражданским вертолётом Bell 47, и, собственно, отчасти его дизайном создатели модели и вдохновлялись. По словам Косински, ему хотелось показать в фильме «чистые, передовые технологии» (а не типичные для постапокалиптики ржавые устройства, которые вот-вот развалятся).

Непосредственным изготовителем модели стала компания WildFactory, специализирующаяся на промышленном концепт-дизайне (кстати, именно WildFactory делали модели мотоциклов для фильма «Трон: Наследие», так что Косински с ними работает не впервые). Модель «сферолёта» изготовлена в основном из алюминия, имеет в длину 25 футов (7,6 метров) и весит около двух тонн.

У этой модели было множество подвижных частей: поворачивающиеся двигатели, открывающиеся двери и т. д. И надо сказать, благодаря скрупулёзности её изготовления действительно возникает чувство, будто эта «большая муха» — при наличии тех самых передовых технологий — действительно могла бы летать.

Естественно, сцены с полётами снимались с использованием синих экранов; однако при съёмках использовалась вращающаяся кабина, где актёрам не раз и не два пришлось повисеть вверх ногами. Хорошо, что они не забыли пристегнуться.

http://www.youtube.com/watch?v=K-yhavpntp8

Благодаря тому что зритель видит в кадре полноразмерную, высокодетализированную материальную модель, мозг гораздо охотнее обманывается, когда на экране наблюдаешь цифровую модель «сферолёта» в действии.

Уже упомянутая выше камера Sony f65 — новая разработка, ей на момент съёмок фильма было всего около года, и «Обливион» стал её дебютом в большом кино. Sony f65 оснащена механическими затворами, и, по словам главного оператора фильма Клаудио Миранды (того же, который снимал оскароносный фильм «Жизнь Пи»), на съёмочной площадке, как ни странно, даже не понадобилось специально синхронизировать проекцию и камеры — просто и там и там выставили нужную частоту кадров. «Камеры с электронными затворами не работали как нужно, и я понятия не имею, почему», — заявил Миранда в интервью.

По словам оператора, f65 характеризуется огромным цветовым диапазоном, даёт очень чёткое изображение, но при этом генерирует огромное количество данных, так что съёмочной группе и VFX-департаменту приходится специально подготавливать свой пайп-лайн, чтобы «переваривать» эти колоссальные объёмы. По словам Миранды, как-то раз за день они наснимали на 10 терабайт…

Что ж, как бы хорошо ни смотрелись визуальные эффекты, снятые «в камере», без компьютеров нынче не обойтись.

Среди самых выдающихся эпизодов — это пролёт сквозь грозовые облака. По словам Бьорна Майера, грозовые тучи делались в Terragen. Очевидно, что речь идёт о Terragen 2: оригинальный генератор ландшафтов с облаками справлялся постольку-поскольку, и уж точно он не годился для использования в кино. А вот Terragen 2 для этого очень даже подходит.

Для пущей детализации на передний план в получившийся ролик были добавлены волюметрические облака и капли дождя. Молнии уже добавлялись отдельно.

Больше всего времени и сил у создателей эффектов заняла сцена пролёта по ледяному каньону. Сцена очень явно отсылает к «Звёздным войнам», однако если у Лукаса всё делалось «в камере», то для «Обливиона» этот пролёт сделали целиком в CG, с помощью пакетов 3ds Max и Houdini. В «Максе» изготавливалась «грубая болванка», низкополигональная модель, которая затем уже детализировалась в Houdini с последующим импортом опять в 3ds Max для текстурирования и шейдинга.

Пролёт по каньону (привет, «Звёздные войны»!) занял у создателей спецэффектов больше всего времени — в сумме получилось около 15 месяцев. Работой занимались более двухсот человек.

Стоит отметить, что фильм снимался с разрешением в 4k, однако в результате был выпущен на экране в разрешении 2k. Увы, департаменту визуальных эффектов просто не хватило времени на то, чтобы сделать все нужные шоты в 4k. Для этого им понадобились бы ещё полтора месяца, а срок премьеры передвинуть было невозможно. Да и бюджет был исчерпан.

Зачем все эти усилия с полномасштабными моделями и сверхчёткими проекциями? Как ни странно, степень достоверности общей картинки благодаря использованию таких «практических» визуальных эффектов заметно выиграла. Какой бы совершенной сегодня компьютерная графика ни была, кинозритель пошёл искушённый, всё видевший, и его уже на высокополигональной мякине не проведёшь. Точнее, ею не впечатлишь. Косински в очередной раз доказывает, что рецепт успеха заключается в том числе в правильно подобранной комбинации «практических» и компьютерных визуальных эффектов.

Режиссёр «Обливиона» и не скрывает, что «стоял на плечах гигантов»: здесь и там видны прямые цитаты из Тарковского, из Лукаса, из Кубрика. По сути, единственным уникальным приёмом оказалось освещение площадки широкомасштабной проекцией. И то данный приём является лишь усовершенствованием того, что в конце 1960-х сделал Кубрик.

Оригинально в фильме другое: общее визуальное решение. Постапокалиптическая планета Земля вдруг показана не как мрачная радиоактивная пустыня, покрытая целиком и полностью оплавленными развалинами, а как светлый, прекрасный и девственно чистый, по причине безлюдности, мир. Для постапокалиптики подобное — большая редкость.