Роберт Сойер - На поверхности

Роберт Сойер

На поверхности

Я сразу понял нехитрый замысел морлоков. С трудом удерживаясь от смеха, я перешагнул через бронзовый порог и направился к Машине Времени. К своему удивлению, я видел, что она была тщательно смазана и вычищена. Впоследствии мне пришло в голову, что морлоки даже разбирали машину на части, стараясь своим слабым разумом понять ее назначение.

Морлок по имени Грах слышал от сородичей, на что похоже путешествие во времени, но их слова не подготовили его к тому, что он увидел. По мере продвижения вперёд призрачный мир вокруг него разгорался и гас — то день, то ночь — словно от взмахов гигантских крыльев. От этих вспышек болели глаза; тьма была словно повязка, которую слишком быстро срывают с глаз. Но Грах выдержал; хоть он и мог прикрыть свои лишённые век глаза бледнокожими руками, зрелище было слишком невероятным, чтобы его пропустить.

Грах держал левый рычаг в одном положении, что означало, что его скольжение сквозь время происходит с постоянной скоростью. Однако суточный цикл явно удлинялся. Грах, конечно, знал, что происходит; другие ему рассказали. Сутки удлинялись по мере того, как приливные силы замедляли вращение стареющей планеты, стремясь повернуть её к солнцу всё время одной стороной.

Этот бесконечный день был бы нестерпим для Граха, как и для любого из морлоков, однако само солнце светило всё слабее, хотя и увеличивалось в размерах — или это просто Земля по спирали приближалась к нему; среди морлоков до сих пор не было согласия о причине того, что солнечный диск стал занимать так много места на небе. Гигантская красная сфера, что болталась над западным горизонтом — никогда толком не восходя, никогда не закатываясь — была угасающим угольком, чей тусклый свет концентрировался в красной части спектра и был того единственного цвета, что не слепил морлокам глаза.

По мере того, как Грах продолжал свой стремительный полёт сквозь время, раздутое солнце остановилось полностью, перестало двигаться по небу; половина его громадного диска оказалась под горизонтом, где неподвижная вода океана сходилась с тёмным небосклоном. Грах сверился с циферблатами на консоли перед собой и начал двигать правый рычаг, тот, который тормозил продвижение, пока, наконец, окружающий его мир не утратил свою призрачную невещественность и не затвердел. Его машина времени остановилась; он прибыл в пункт назначения.

Конечно, вторжение было тщательно спланировано. Другие машины времени, уже прибывшие сюда, выстроились ровными рядами и колоннами; каждая из приземистых конструкций с седлом наверху — сплетение никеля, слоновой кости, латуни и поблёскивающего прозрачного кварца — стояла вплотную к своим соседям.

Строй машин, как было известно Граху, состоял из двенадцати рядов по десять машин в каждом; сто двадцать машин времени, по одной на каждого взрослого члена сообщества морлоков. Всегда казалось несправедливым, что на каждого морлока приходится десять элоев, однако таково типичное соотношение между численностью травоядных и плотоядных — именно столько добычи нужно, чтобы удовлетворить аппетиты хищников.

В строю тут и там пока встречались свободные места, предназначенные для машин, что ещё не прибыли — которые, вероятно, немного промахнулись мимо цели и материализуются через час-другой.

Грах воспользовался моментом, чтобы прийти в себя; эта гонка сквозь время выбила его из колеи. А потом он слез с машины и погрузил свои узкие кривые ступни во влажный песок раскинувшегося перед ним огромного пляжа.

Трое подошли к нему поздороваться; ему понадобилось некоторое время, чтобы в странном красном свете узнать Билт и Морбон, двух самок, а также самца Налка.

Грах и его спутники отошли в сторону, лавируя между рядами машин времени, и выбрались на широкий песчаный пляж. Граж обнаружил, что делает глубокие вдохи — воздух был разрежен. Не было ни ветерка; волны не накатывались берег, однако вся громадная масса воды медленно поднималась и опускалась, почти как сердце великана.

При мысли о великанах Граху вспомнился тот, что явился к ним, по-видимому, из глубокой древности. Если предположить, что отсчёт лет на циферблатах его машины вёлся с номера «1», который примерно соответствовал времени его отправления, гигантский человек переместился в будущее на восемь тысяч столетий. И всё же эта пропасть была совсем крошечной по сравнению с той, что перепрыгнули сейчас Грах и другие морлоки; миллионы лет отделяли их от мира элоев, белого мраморного сфинкса и накрытых от ненастья куполами колодцев, служащих входами в подземные владения морлоков.

Раздумья Граха были прерваны криком Морбон: «Глядите!» Она на что-то указывала; её рука казалась тошнотворно розовой в тусклом красном свете. Грах проследил за её рукой и…

Там, вдалеке, были они.

Трое.

Трое гигантских крабоподобных существ, которые к этому времени отняли у морлоков власть над миром.

Трое врагов, убивать которых морлоки явились сюда.

В ширину крабы были как размах рук Граха и на вид весили примерно вдвое больше него. У них были массивные клешни; толстые, похожие на бичи усики; глаза на стебельках; сложные многосоставные челюсти и гофрированный панцирь, местами покрытый отвратительного вида буграми. Их многочисленные ноги двигались медленно и осторожно, словно существо нащупывало дорогу, не видя, куда ступает.

И они были разумны, эти крабы. Это было замечено не сразу. Драйт, морлок, который испытал первую копию машины великана, первый, кто отправился вперёд во времени, вернулся лишь с восторженными рассказами о мире, на поверхности которого царит постоянный полумрак, о мире, в котором морлоки могли бы покончить со своим унылым подземным существованием и завоевать мир дня. О, да, Драйт видел крабов, но он посчитал их тупыми животными и преположил, что они станут отличной заменой костлявым элоям, которыми питались морлоки.

Однако потом туда отправились другие и увидели крабьи города; их омерзительные постоянно шевелящиеся челюсти вырабатывали вещество, которое скрепляло песок, формируя из него предметы такие же крепкие, как если бы они были вырезаны из камня. Они также общались друг с другом — по-видимому, звуками, слишком высокими для морлокского уха, дополняя их энергичными взмахами усиков. И хотя поначалу они терпели присутствие морлокских гостей, когда те решили проверить предложение Драйта — проломили красный панцирь одного из ракообразных, попробовали белую плоть внутри и нашли её очень вкусной — крабы начали вести себя совершенно непохоже на элоев: они, как это ни трудно было себе представить, напали на морлоков и обезглавили нескольких из них точными ударами гиганских клешней.