Ледокол - Ann Lee
— Кир, — выдыхаю я и кончаю, когда его пальцы ещё во мне. Он не торопиться их вытаскивать, наслаждаясь сокращениями, вибрацией моих мышц. Тяжело дышит мне в ухо, наконец, оторвавшись от моего истерзанного рта. Можно подумать, что ему доставляет особое удовольствие, наблюдать, чувствовать, как я, откинувшись на его плечо, переживаю пик.
Он толкает меня вперёд, как всегда бесцеремонно, и нагло. Я падаю почти у самого края, но он тут же, подтягивает меня за ягодицы, к себе, рвёт пополам трусы, оставив на талии, странный кружевной пояс. Разминает, жмёт ягодицы, гладит, крутит. Вкладывает между половинками твёрдый член, и зажимает его там, трётся, елозит, тихо и низко порыкивая от удовольствия. А я, разомлевшая от оргазма, поддаюсь этой страной игре, и начинаю даже ловить кайф, в этом трении, и жёстком хвате. Немного странное чувство, но всё такое же, волнующее, жгучее, немного смещённое, от обычного эпицентра.
Но всё встаёт на свои места, когда Ямал, наигравшись, врывается во влажное лоно. Начинает вбиваться резко, сразу задаёт бешеный темп. Меня сотрясают размерные быстрые толчки, снова задевая какие-то скрытые точки внутри. Я беспрестанно зову его по имени, пересохшими губами прошу ещё, потому что хочу ещё, хочу сильнее, больше. И не сразу замечаю, новые ощущения, поглощённая эйфорией, в которую вновь погружается тело и разум.
В тугое колечко ануса, давит, вторгается его палец. Я замираю, осознав, что он делает.
— Кир? Что… что ты делаешь?
— Тих, тих, ну чего ты испугалась? — его голос звучит непривычно мягко, и от этого я растерялась ещё больше.
— Расслабься, красивая, тебе понравится! — обещает он, и толкается вновь, оставив в покое спорную территорию. Наоборот находит мой клитор, и вместе с мощными толчками, нежно оглаживает чувствительный бугорок. Повторяет раз за разом, пока я снова не забываюсь, от нахлынувших эмоций, снова бессвязно начинаю повторять его имя. Таю в его больших и сильных руках, под мощным и гибким телом. Он вновь повторяет попытку, когда я уже ближе всего к разрядке. Снова, давит и проталкивает палец в анус. Я вздрагиваю, от новизны ощущений. От небольшой боли, которая впрочем, смазана, общим возбуждением и преддверием пика. От чувства распирания, и давления. Но сейчас я уже не в силах здраво мыслить, и он это наверняка понимал, когда доводил меня до исступления. И я доверяюсь ему и не зажимаюсь, и он проталкивает палец глубже, не прекращая вбиваться в моё лоно. И даже нашептывает, какая я хорошая, тесная, узкая, нежная и отзывчивая. Видимо у него совсем голову повело от похоти, потому что, такие нежности впервые. А я к своему удивлению, отвлекшись на его слова, пропускаю тот момент, когда начинаю получать кайф, от новых ощущений.
От более чёткого ощущения его и без того немаленького члена. Теперь ему ещё теснее во мне, а мне ещё чувствительнее, и каждый толчок, словно маленькая смерть. Я даже кричать не могу, просто беззвучно открываю рот, и закидываю голову назад, подаюсь вся к нему, и вибрирую настолько сильно, что мне кажется, я сейчас тресну на маленькие осколки себя.
— Я умираю, — только и могу вымолвить я, пока мощная разрядка сотрясает моё тело. А следом, уже угасающим сознанием чувствую, как кончает Кир. Тоже сотрясается всем телом. Протяжно с выдохом, рычит, сжимая мои ягодицы до боли. И его горячее семя заливает меня изнутри.
Стоп.
17
— Кир, ты с ума сошёл? Что ты натворил? — выдыхаю я.
Говорить ещё сил нет, да и трудно, когда на тебя навалилась тяжеленая, расслабленная туша. Его член ещё вибрирует во мне, да и я ещё вся во власти мощной разрядки, но чувство, неизбежной, возможно ошибки, быстро отрезвляет.
— Блядь, — стонет он и скатывается с меня.
— И это всё, что ты можешь сказать, — устало усмехаюсь я.
Возможность того, что я забеременею от него, перекрывает весь этот умопомрачительный секс. Перекрывает страх и трепет перед ним. Всю абсурдность нашего знакомства, и таких странных отношений. Потому что если я забеременею от него, это будет такая насмешка судьбы надо мной. Это будет просто отработка кармы, за весь шлюшенский род. Потому что я тоже хороша. Кому доверилась? Разве ему есть дело до меня? До моих чувств. Здоровый чурбан. Лежит, и даже не переживает не о чем.
— Ты кого хочешь, милый, — издеваюсь я, — сына или дочку?
Он поднимает на меня тяжёлый взгляд, а я в ответ давлю его не менее уничижительным. Пытаюсь выразить все, что чувствую в этот момент.
— Остынь, красивая, — Ямал садиться, и отворачивается, — в душ сходи.
Встаёт и выходит из комнаты. А я так и остаюсь сидеть на кровати, растрепанная, злая. Прячу лицо в ладонях, и усиленно тру его. Мысли скачут, и скачут, и паника подбирается всё ближе, хотя по большому счёту, для неё ещё совсем нет причин. Но если вдруг… тогда что? Что?
Встаю, стягиваю остатки белья, и плетусь в ванную. Ладно, будем решать проблемы по мере поступления.
Или будешь решать сама, подсказывает внутренний голос. И вроде бы успокоившаяся паника, снова встрепенулась, и понеслась выбросом адреналина в кровь.
Я задрожала всем телом. Меня затошнило. Я представила как Ямал, заставляет сделать меня аборт. А может и вовсе забывает, обо мне, и я рожаю ребёнка, так не похожего на моего мужа, и все вокруг, родители, друзья презрительно шепчутся у меня за спиной.
— Ну чего замерла? — прерывает мои метания грубый голос. Ямал стоит рядом, как был голый, так и остался. От него мощно пахнет табаком. А ещё я даже не заметила, как зашла в просторную ванную, на автомате забрела в душевую кабину, но только так и осталась стоять, упершись спиной в холодную стену, поглощенная своими мыслями.
Я вскидываю на него, мокрое от слез лицо, а потом и вовсе кидаюсь на него с кулаками.
— Ненавижу тебя! — кричу ему. — Не хочу от тебя рожать!
Бью его, и кричу, словно буйнопомешанная. Выкрикиваю в лицо ему гадости, а он спокойно наблюдает мою истерику, не делая попытки прикрыться от моих кулаков.
Да и что ему мои кулаки? Что ему мои слёзы? Что ему мои чувства. Захотел, взял, захотел, выкинул. А
