Моя простая курортная жизнь 6 - Мэри Блум
На этом картинка замерла, и мои летние хроники закончились. Дана, смотревшая весь ролик как завороженная, повернула голову ко мне.
— И ты все лето мне это писал?
— Ну да, — кивнул я, — то там, то тут. Помаленьку.
— А почему ни одно не послал?
— Да мне все как-то казались глупыми…
Не такими, конечно, глупыми, как триста «я помню» в воздушных шариках, но тоже глупыми.
— Нет, — не сводя с меня блестящих глаз, прошептала моя милашка, — это не глупо, это так… так…
И, как и я во всех записях, тоже не нашла слов. Но теперь мы были рядом, и слова можно заменить поцелуями. Больше не теряя времени, она бросилась мне на шею и жарко прижалась губами к моим губам.
— Дана! — тут же попытался испортить момент ее папаша. — А ну хва…
Бац!.. Пронесся по гостиной звонкий сочный воспитательный подзатыльник, который ему отвесила супруга.
— Тебе хватит! — процедила она, схватила его за шею и потащила на кухню. — Ребят! — крикнула мама Даны уже оттуда. — Если хотите побыть наедине, можете пойти к Дане в комнату…
— Но… — начал из кухни ее папаша.
Бааац!.. Слух сразу же порадовал еще один подзатыльник — такой звонкий и смачный, словно по пустой башке стучали как по барабану.
— Так что можете идти! — воинственно-радушно подытожила хозяйка дома.
— Только дверь не закрывать!.. — крикнул следом побитый хозяин.
Бац!.. Да кто его тут спрашивает.
Дана: «Лучший день рождения в моей жизни! Спасибо тебе!!!»
И следом — куча красных сердечек и смайликов с поцелуйчиками, но те настоящие, которые мы сегодня весь день щедро раздавали друг другу, были гораздо слаще. Сначала мы немного потискались в ее комнате, потом поели торт, а потом под недовольное — но уже молчаливое — сопение ее папаши я увел мою милашку из дома. Обнимаясь, мы погуляли по городу, прошлись по Парку любви, посидели в кино, переместились в кафе, целуясь на каждой остановке и просто счастливо проводя время вдвоем. Потягивая клубничный коктейль через трубочку, Дана торжественно пообещала, что никуда от меня больше не уедет.
— А как же твои планы, — спросил я, перехватывая ее трубочку и вставляя в ее губки свою, — учиться в Англии?
— Да ну эту Англию, — отмахнулась она, пробуя мой шоколадный коктейль. — Мне и Мальты хватило…
И за целый день, что мы провели вместе, ее папаша ни разу — ни разу! — ей не позвонил. Правда, уже ближе к вечеру он прислал сообщение мне: «отведи ее домой!» Как будто я без него бы не догадался.
Под самый занавес дня я проводил мою милашку до ее порога. Мы долго стояли на крыльце и целовались, не в силах расстаться. В итоге нас заметила ее мама и затащила обоих в дом, чтоб мы доели остатки торта. Мы доели торт, допили чай — причем в абсолютно дружественной обстановке, ибо папаши Даны в гостиной больше не было. Не портя своим видом взор, он сидел на кухне и смотрел там телевизор, но смотрел так громко, словно хотя бы шумящим гаджетом пытался помешать всем — однако уже не вякал. Видимо, количество живительных подзатыльников, принятых на грудь — точнее, на голову, — для одного дня оказалось достаточным.
В общем, несмотря на то, что этим летом у меня было много счастливых моментов, это, наверное, был лучший его день — сладкий, как тортик, и теплый, как попа моей милашки. Жаль только, что вечер никто не скрасит своим теплом, но я уже привык благодарить судьбу за то, что она дает, и не требовать большего. С этими мыслями я добрался до дома и зашел в гостиную.
— Какой подлец! — сразу донесся из кухни голос одной богини любви. — Даже не думала, что парни такие бывают…
Судьба, спасибо!..
— Да, — посетовала в ответ Полина, — еще и выложил это все в «Веселый Карпов»!
— Ну надо же… — сочувствующе протянула Марианка.
Картина, обнаружившаяся на кухне, была почти идиллическая: за столом изящно поедала печеньку наша Венера, а моя управляющая заботливо хлопотала рядом, разливая по чашкам свой фирменный ромашковый чай.
— О, Ромка! — первой заметила она меня. — Уже вернулся…
— Привет! — игриво помахала мне длинными небесно-голубыми ноготками наша божественная гостья.
Поздоровавшись с ней, я охотно приземлился рядом — впервые за прошедший месяц вживую разглядывая ее ангельскую улыбку, сочный загар и идеальные формы в легком голубом платьице, под которое так и хотелось уже нырнуть руками. Эх, жаль только, что нельзя начать ее лапать прямо при Полине.
— А я уж думала, — странно елейным голоском протянула моя управляющая, ставя на стол еще одну чашку для меня, — что ты домой нынче не придешь. Весь день там провел, еще и ночевать останешься…
— У нее строгий папа, — незаметно подмигнула мне наша Венера и хрустнула печенькой.
— Строгий папа! — хмыкнула красотка постарше и наклонилась к своим коронным нижним полкам. — Вот уж вряд ли…
Что за сарказм, Полин? И почему разговариваешь не ты, а твоя задница?
— Строгий папа, чтоб вы знали, — доставая оттуда джем, добавила она, — не пускает парней в дом вообще. Даже на день рождения!..
Конечно, до уровня воспитательных подзатыльников ей еще далеко, но на пару звонких шлепков эта говорящая задница так и напрашивалась. Ты сейчас что, сердишься на папу Даны, потому что он пустил меня в дом, и я не провел весь день тут с тобой, пялясь на твою пятую точку, которую даже потрогать нельзя?
Спасая всех от этой тупиковой беседы, у ревнивой красотки зазвонил телефон и, подхватив его, она вышла из кухни.
— А я тебя ждала, — мигом сменив тему, лучезарно улыбнулась мне Марианка. — Угощайся, — и острыми ноготками отломила дольку от лежащей на столе здоровой плитки шоколада, внутри которой, судя
