Моя простая курортная жизнь 6 - Мэри Блум
— Нет, — честно ответил я.
— А почему?
И главное, спрошено было таким тоном, как будто то, почему я не сплю с Полиной, зависело исключительно от меня. Дана, как же ты все-таки в меня веришь! Вот в этом и отличие девушки от подруг.
— Ну и хорошо, что не ревнует, — внезапно улыбнулась моя милаха, а затем схватила меня за рубашку и решительно притянула к себе.
И засосала так жарко, что от неожиданности я чуть не грохнулся с крыльца. И даже не сбросила мои руки, которые, пока я возвращал равновесие, ища опору, сами собой уползли ей на попу.
Бип-бип-бип!.. — взорвался клаксон стоявшей неподалеку машины, аж вспугнув в небо гулявших рядом голубей.
— Ромк, — следом высунулась из окна Полина, допугивая криком оставшихся, — мне вообще-то работать надо! Ты долго еще?
— А еще она у тебя очень трудолюбивая, — фыркнула Дана и, подарив мне звонкий чмок на прощание, закатила чемодан в дом.
Я же направился к красотке постарше, которая, судя по гудению, уже извелась от нетерпения — вернуться на работу. Подойдя, я машинально распахнул заднюю дверцу, чтобы сесть там же, где ехал.
— Чего ты сзади-то? — бросила моя водительница, постукивая пальцами по рулю. — Садись сюда, — и кивнула на место рядом. — Тут скучно…
Я охотно сел рядом, при этом невольно отметив, что верхние пуговицы ее блузки опять оказались призывно расстегнуты — не иначе как не выдержав быстрой езды. И теперь моим глазам вновь открывалась темная дорожка декольте, уходившая аж до самого лифчика.
— Твоя девушка, значит, — подытожила Полина, заводя машину. — Вот мы с ней и познакомились… Миленькая.
Однако в повисшей паузе так и просилось какое-то «но».
— Но я думала, что она другая…
— Какая?
— Не такая, — с какой-то досадой бросила красотка и выжала газа.
Тогда я не придал их странному знакомству большого значения — в конце концов, что одну, что другую всегда напрягало, что я не обделен женским вниманием. Они могли даже подружиться на этой почве. Однако вышло иначе.
Можно сказать, именно с этого момента две добрейшие милейшие девушки в моей жизни и начали войну.
Ep. 117. Сладкий-сладкий день
Он смотрел на меня долгим грозным взглядом. Я отвечал ему таким же. Так мы и сверлили друг друга глазами, стоя по разные стороны порога.
— Пап! — раздался голос Даны из глубин дома. — Это Рома?.. Рома пришел?..
Могу поклясться, пока он смотрел на меня, стоявшего на крыльце, в его глазах аж горело «как зря-то я оплатил целое лето дочери на Мальте!» Да, папа, не помогло.
— Дорогой! — следом послышался голос его супруги из кухни. — Если это Рома, впускай его в дом, не держи на пороге! Не порть дочери день рождения!
А затем раздался громкий собачий лай, словно говоря «впусти уже Рому!» И Пират радостно кинулся ко мне.
Папаша Даны бросил мрачный взгляд в сторону кухни, в глубины дома, с досадой отпихнул рванувшего ко мне пса, а потом нехотя распахнул дверь.
— Проходи! — прогнулся этот неуступчивый папаша перед большинством и, смиряясь с неизбежным, впустил меня в дом.
В последнее время наши отношения заметно эволюционировали — как ни странно, за это спасибо надо сказать моему отцу. Словно решив вслед за сыном и старинной любовью подлатать этим летом все свои потрепанные временем связи, батя добрался и до старого друга, превратив его в нового собутыльника, чьи акты дружбы переходили в акты бурных возлияний. Так что летом по утрам я нередко находил два пьяных тела в своей гостиной. В первый раз обнаружив это, я даже подумал, что они друг друга поубивали, пока не унюхал жесткий перегар. В общем, они бухнули и помирились. Контакт оказался даже полезным, доделав крышу на нашу новую беседку. Я даже подумал, а не для того ли батя с ним помирился, чтобы наконец поставить эту крышу?
В любом случае вслед за крышей беседки мой отец сделал самое полезное дело за все лето: умудрился вправить крышу и старому другу — убедив того не мешать моим отношениям с его дочерью.
— Да как не мешать-то! — бурчал тот, отмечая завершение стройки. — Сын у тебя просто отвратительно воспитан!
— Так сам и довоспитывай! — любезно предложил мой отче, распечатывая новую бутылку.
— Уж довоспитываю, не сомневайся!..
На том и порешили. С тех пор я как бы на испытательном сроке. Из плюсов — теперь я официально могу заходить в дом моей девушки через дверь.
— Рома! — именинница, наряженная и накрашенная к приходу дорогого гостя, сбежала по лестнице и кинулась в мои распахнувшиеся объятия.
Я ее закружил и поцеловал. Отчего ее папаша чуть не словил инфаркт прямо на месте.
— Дана! — крякнул он.
— Дорогой! — следом рыкнула из кухни его жена. — Заняться нечем? Иди мне помоги!
Грозный мопс засопел и попятился в сторону кухни.
— А у меня для тебя подарок, — сообщил я моей милашке, протягивая цветы и яркий пакет. — С днем рождения!
Она с восторгом развернула блестящую упаковку, с еще большим восторгом натянула мой подарок — беспроводные розовые наушники с милыми кошачьими ушками, — посмотрела на себя в зеркало и опять оказалась в моих объятия.
— Дана! — снова крякнул ее папаша, некстати выглянувший из кухни.
— Дорогой!.. — его за шкирку втащили обратно.
Он смотрел на меня долгим грозным взглядом. Я отвечал ему таким же. Так мы и сверлили друг друга глазами, сидя по разные стороны стола.
— Ром, — проворковала рядом Дана, — давай я тебе еще мяска положу!
— Дана! — проворчал ее папаша напротив. — Сам себе положит! Не маленький!
— Дорогой! — буркнула его жена, собиравшаяся положить ему картофельного пюре, но вместо этого лишь толкнувшая к нему чашку.
Крякнув, он неуклюже полез ложкой к мятой картошке.
В принципе, я понимал, чего этот папаша так нервничал и так не хотел, чтобы у дочери появлялся парень. Раньше он тут
