Артефакт острее бритвы - Павел Николаевич Корнев
Я поскрёб успевший зарасти щетиной подбородок, вздохнул и сказал:
— У Доляна есть амулет с четвертью таланта, но по-хорошему он его не отдаст.
— Забудьте! — просипел книжник. — Не думайте даже!
— Четверть таланта мне и не надо! — покачала головой Беляна и вдруг оживилась. — А это идея! Мальчики, вы подъёмные получили?
— Нет! — выдохнул Дарьян. — Лучезар сказал не брать.
— У меня что-то около трёх целковых завалялось, — признался я. — Чуть больше, наверное, даже наберётся. А что?
Девчонка досадливо цыкнула и выудила из кошелька червонец и золотую же пятёрку непривычной на вид чеканки с гербом Южноморска.
— Лучезар, сходи на базар и купи на все деньги самых дешёвых амулетов от сглаза или морока, только не пустышек — нужны те, в которые вложена хотя бы малая толика небесной силы.
— На кой? — удивился я.
— Из них можно вытянуть энергию, — пояснила Беляна. — Всё, беги! Я присмотрю за Дарьяном!
Пятнадцать целковых да ещё сколько-то моих денег — сумма по меркам вчерашнего босяка набиралась несусветная, но полноценное лечение обошлось бы много дороже, поэтому я спорить с Беляной не стал. Понадеялся на то, что она разбирается в таких вещах получше моего.
На миг я замер в дверях, и девчонка резко бросила:
— Ну что ещё, Лучезар⁈
Я отмахнулся от неё, молча вернулся к своей койке и опустошил вещевой мешок, после чего уже с ним вышел во двор. На деле промешкать заставило осознание того просто факта, что представления не имею, ни какими знаниями и способностями обладает Беляна, ни где она всему этому научилась. Не в приюте же, право слово!
Но это была тема отдельного разговора, а если сейчас припозднюсь, то одного в город уже не выпустят.
— Возвращайся сразу, Лучезар! — уже во дворе нагнал меня крик Беляны, будто сам этого не понимал. — Не дожидайся остальных!
На сей раз торгаши повозок нам не предоставили, нанятый ими проводник повёл напрямик через кварталы, застроенные складами и непонятными зданиями с узенькими оконцами на уровне вторых этажей.
— Как вас везли, слишком большой крюк выйдет. Тогда до самого зноя точно обернуться не успеете, — пояснил загорелый дядька в выцветших на солнце штанах и рубахе, голову которого от палящих лучей прикрывала соломенная шляпа. — А здесь на обратном пути точно не заблудитесь. Просто на всех развилках отмеченные синим проходы выбирайте. Специально намалевали.
Эти слова заставили наставника Краса нахмуриться, но он промолчал, а вот Огнеяр сразу предупредил:
— Возвращаться будем отрядом. Не разбредайтесь!
Людей навстречу в лабиринтах глухих переходов почти не попадалось, разве что изредка мы выворачивали на более-менее широкие улочки, там обычно курили у складских ворот смурные молодчики, да ещё приходилось жаться к стенам, пропуская встречные телеги. И — каменные лестницы. Пока что всё больше выпадало по ним спускаться, а вот возвращаться будем в горку. Это нисколько не радовало.
Сам же базар оказался попросту огромен. Проезжая мимо, мы разглядели лишь малую часть торговых рядов, а тут я прямо как-то растерялся даже. Слишком много кругом оказалось людей, слишком они были разные. Взгляд беспрестанно цеплялся за непривычный цвет кожи, странные причёски и необычные одеяния, а обращать внимание следовало на совсем-совсем другое.
К стыду своему, первого карманника я проморгал. Зато не сплоховал Лоб.
— Сгинь, пока ноги целы! — процедил он уголком рта, и седой старик с желтоватой кожей и узенькими глазками, который будто случайно приблизился с переброшенным через руку полотенцем моментально шарахнулся в сторону.
Огнеяр огляделся по сторонам и предупредил:
— Встречаемся в десять у колокольни! Её отовсюду видно!
Поначалу я собирался без промедления отправиться на поиски рядов со всяческой магической дребеденью, но тут заколебался и вот так сразу от босяков отбиваться не стал, двинулся дальше вместе с ними.
Впрочем, долго моя растерянность не продлилась. Базар как базар — даром что огроменный, у продавцов и покупателей непривычный выговор, а от харчевен странными ароматами тянет. Если разобраться, всё как у нас в Черноводске на Заречной стороне.
Одни залежалый товар втюхивают, другие глотки рвут, пытаясь на него цену сбить. Тут карманник, там охранник. Вот на раскладном столике три листка раскидывают, а немного дальше в глухом закутке пропитого вида мужички в орлянку режутся. Под навесами за картами и костями коротала время публика посолидней, а пузатые купчишки и узкоглазые старики с жиденькими бородками порой предпочитали им и куда как более затейливые игры.
И — орехи, специи, кофе, чай, табак, ремесленные товары, прочее барахло. Чуть наособицу высился двухэтажный особняк, у крыльца которого прохаживались южноморские стрельцы. Я решил, что там собираются местные заправилы. Вывеска гласила: «Товарная биржа».
Местные обитатели, вне всякого сомнения, с первого взгляда определяли в нас недавних приезжих, но столь же быстро понимали, что толку с таких покупателей как с козла молока. Самое большее предлагали первую бесплатную затяжку сбытчики дурман-травы. Ещё время от времени подбегали загорелые до черноты мальчишки — эти разносили воду.
Кружка — деньга, кувшин — грош.
Грабёж средь бела дня!
И да — без грабежа тоже не обошлось. Я слишком поздно сообразил, что Лоб со товарищи нарезает круги по рядам отнюдь не просто так, вот и не успел распрощаться с босяками до того, как им подвернулась подходящая жертва.
Впрочем, поначалу троица бледнокожих юнцов решила, будто это они отыскали нас, а вовсе даже не наоборот.
— Вы из какой дыры выползли, что собственной школы стесняетесь? — с презрением бросил парнишка, веснушчатый и лопоухий, на рубахе которого красовалась эмблема в виде зеленовато-синего водоворота. У его приятелей были такие же.
Но это они зря задираться начали. Нас было больше, мы были сильней и к тому же в своём праве, а что босяки умеют, так это запугивать и сшибать деньгу за такие вот необдуманные слова. Очень скоро ученики неизвестной мне школы стали беднее на пятнадцать целковых, причём обошлось без мордобоя; никто из окружающих ничего и не заподозрил даже. Ну или, как минимум, мы не дали никому повода вмешаться.
На соседнем ряду босяки затеяли делёж добычи, но я во время выяснения отношений намеренно держался поодаль, поэтому от денег отказался, ещё и постучал Лба пальцем по оставшемуся на месте споротой эмблемы пятну.
— По таким вот отметинам искать станут, имейте в виду.
— А станут? — усомнился Огнич,
