Иль Мактуб. Судьба Эмира - Ульяна Соболева
— Мужем? — я не могла поверить своим ушам. Это какой-то кошмар, сон, из которого я вот-вот проснусь. — Вы ошибаетесь. Я не замужем... я не могла выйти за вас замуж.
Моё сердце колотилось в груди, словно птица, бьющаяся о клетку. Этот человек... он не может быть моим мужем. Это какая-то чудовищная ошибка.
— Ты действительно не помнишь меня, Вика? — его голос стал тише, но я почувствовала, как в нём зазвучала угроза. — Не помнишь, кто я? Кто ты?
Я покачала головой, не в силах принять его слова. Всё это неправда. Всё это ложь. Я не могла выйти за этого страшного человека. Не могла стать его женой. Это невозможно.
— Это какая-то ошибка, — я умоляла, чувствуя, как страх медленно сжимает моё сердце в ледяной хватке. — Пожалуйста... отпустите меня. Я хочу домой. Я хочу к маме. Где мама? Где моя семья? Моя сестра?
Его лицо стало ещё мрачнее, и я заметила, как его рука сжалась в кулак. Он явно боролся с собой, и в его глазах мелькнула такая боль, что я невольно задрожала.
— Твоя семья... я — твоя семья, — произнёс он, и его слова прозвучали как удар. — Ты моя жена, и ты принадлежишь мне.
— Нет, — я почти выкрикнула это, отшатнувшись назад. — Нет! Я не ваша жена. Это какая-то чудовищная шутка! Вы не можете быть моим мужем... я не могла выйти замуж за вас.
Он не отводил взгляд от моего лица, и в его глазах была такая тоска, что она разрывала моё сердце. Но что-то тёмное и холодное поднималось в моей душе, заставляя меня отвергать всё, что он говорил. Я не могла поверить, что это правда. Это не могло быть правдой.
— Ты выйдешь отсюда только вместе со мной, — его голос снова стал жёстким, словно он принял решение, которое не подлежало обсуждению. — Мы будем вместе, всегда.
— Но я не хочу быть здесь! — мои слова звучали отчаянно, и я слышала собственный страх в каждом слове. — Я не помню ничего, я не знаю, кто вы. Пожалуйста, просто отпустите меня домой! Или…Или покажите доказательства, что я ваша жена! Кто нас поженил? Когда?
Мужчина сжимал кулаки, и я видела, как его мышцы напряглись, словно он удерживал себя от чего-то. Его лицо стало твёрже, будто он решился на что-то окончательное.
- Достаточно моего слова, поверь. Эмир Ахмад ибн Бей не лжет. Вика, — его голос прорезал воздух, как острый нож, — ты не понимаешь. Ты не можешь уйти. Ты принадлежишь мне. И ты будешь здесь до тех пор, пока я не решу иначе.
Эти слова врезались в моё сознание, как острие кинжала, как будто он прокрутил его внутри моего сердца. Он говорил с такой уверенностью, что мне стало по-настоящему страшно. Я не знала, как реагировать, не знала, как бороться с этим ощущением полной беспомощности.
— Допустим…Допустим я была вашей женой! Но теперь я не помню этого, не помню вас! И больше не желаю быть вашей! Почему? — я уже не старалась скрыть дрожь в голосе. — Почему я должна быть здесь? Почему вы не отпускаете меня? Что я сделала…что я сделала такого что меня нельзя просто отпустить?
— Ты ничего не сделала, — ответил он, его голос был напряжённым, словно он сам не до конца верил в то, что говорил. — Но ты принадлежишь мне, и я не позволю тебе уйти.
— Я не ваша! — я уже не могла контролировать слёзы, они текли по моим щекам, оставляя солёные следы. — Я не принадлежу вам! Я никогда не была вашей!
Он остановился передо мной, его глаза пылали, как два угля, как две дьявольские бездны, и я видела, как он борется с самим собой.
— Вика, — произнёс он медленно, словно каждое слово давалось ему с трудом, — ты моя жена. И ты останешься здесь, со мной. Это не подлежит обсуждению.
Эти слова прозвучали как удар в сердце. Я не могла поверить, что всё это действительно происходит. Этот человек, с лицом, изуродованным шрамами, с этой страшной уверенностью в своём праве на меня... Как я могла оказаться в такой ситуации?
— Но это невозможно, — я покачала головой, отказываясь принять его слова. — Я не помню, чтобы выходила замуж. Я не помню ничего. Вы... вы просто мне лжете. И я не знаю зачем вам это!
Я пыталась найти в его глазах хоть каплю сомнения, но там была только твёрдость и боль, скрытая глубоко внутри. Эта боль казалась мне непонятной, чужой. Я не могла понять, почему он так держится за меня, почему он так упорно твердит об этом браке, которого я не помню.
— Но почему я не помню? — мой голос сорвался, и я услышала в нём свою беспомощность. — Почему я не помню ничего?
— Ты ударилась головой, — ответил он, его слова прозвучали как приговор. — Ты много чего забыла. Но это не меняет того, что ты принадлежишь мне.
Я чувствовала, как внутри всё сжимается от страха и отчаяния. Этот человек, этот мужчина, который утверждает, что я его жена, был для меня незнакомцем. Но его уверенность в том, что он говорит, пугала меня до глубины души.
— Но я не могу, — выдохнула я, чувствуя, как дрожат мои руки. — Я не могу быть здесь. Это место... оно не моё. Я не помню, как я оказалась здесь. Я не помню, как я стала вашей женой. Это всё неправда!
Он стоял передо мной, его лицо выражало смесь ярости и боли. Его шрамы, казалось, становились ещё глубже, ещё ярче, подчеркивая всю его внутреннюю борьбу. Я видела, как он сжимает зубы, как его дыхание становится всё более тяжёлым.
— Я не отпущу тебя, Вика, — произнёс он наконец, и его слова прозвучали как окончательный приговор. — Ты принадлежишь мне. И я не позволю тебе уйти. Не заставляй меня повторять это снова и снова. Хватит. Давай лучше поговорим о чем-то другом…
— Но почему? — в моём голосе звучала мольба, и
