Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №06 за 1977 год
А-ах-хах! — по лесу раскатисто прокатился звук выстрела, в траву около ствола шлепнулись два ореха. Тонкий, как карандаш, зеленый стебелек, на котором плоды держались под листьями, был срезан пулей. Девочка подала орехи старухе.
— Хороший выстрел! Молодец! — похвалила она внучку.
— Я больше не нужна, айя эругбо?
— Нет. Теперь играй сколько вздумается. Да, апельсинов в корзине возьми. Подкрепись! Забегалась совсем, — ласково сказала старуха. Девочка, видимо, вполне оправдывала свое имя. На языке местной народности йоруба «Амоке» означает «знать ее — лелеять ее».
Амоке отнесла винчестер в хижину и убежала вприпрыжку с двумя желтыми апельсинами.
Старуха сходила за длинным широким тесаком — мачете, выбрала орех покрупнее. Придерживая плод на левой ладони, несколькими ударами мачете надколола его у того места, откуда отходил зеленый стебелек.
— Попейте! — старуха протянула орех. — А я пока ужин приготовлю. Раз к нам в деревню заехали, значит, наш гость.
Деревня была расположена на пологом склоне и хорошо просматривалась. Круглые хижины стояли вразброс и, как и огороды, отделялись друг от друга изгородями. Людей не было видно. Наверное, ушли в лес за фруктами или работали на дальних огородах.
...Началось все с того, что я где-то сбился с пути: то ли подвела дорожная карта, то ли проскочил указатель. Проселок неожиданно раздвоился, я поехал наугад по левому отростку. Миль через пять снова было разветвление, и я снова почему-то упрямо взял влево. Так повторялось несколько раз. На пути никто не попадался. Убедившись, что безнадежно заплутал, выбрал проселок со следами автомобильных покрышек, который и привел меня в эту деревню. У крайней хижины я посигналил, вышла старуха. К счастью, она вполне сносно могла изъясняться на английском, изредка вставляя в свою речь известные мне местные слова. Как удалось выяснить, я попал в деревушку на юго-западе Нигерии. Отсюда до города Иларо, где мне хотелось побывать по корреспондентским делам, было миль сорок.
До захода солнца оставалось с полчаса. В тропиках темнеет довольно быстро. Если ехать, не собьюсь ли я опять с дороги? Остаться одному посреди тропического леса в кромешной тьме... Тут все же люди. Потом я попросил напиться. От жажды лучше всего спасает молоко свежего кокоса. Старуха сказала, что позовет внучку Амоке...
С орехом было покончено. Но кто научил Амоке так метко стрелять? Я спросил это у старухи.
— От меня переняла. Знаю, что хотите сказать. Ребенок, мол, и сызмала к ружью приучили. А что делать? Сторона наша лесная. Змеи или какая другая тварь часто в хижину наведываются. Взрослые не всегда дома бывают, а с ружьем как-никак защита есть. Сама-то я пометче стреляла, да в последнее время хуже вижу — глаза затуманивает. Но до матери и мне далеко... Мою мать, как и ее подруг, народ называл «сомиа» — «разящие молнии», а белые пришельцы — амазонками.
— Амазонками?
Старуха не ответила.
Амазонки! Легендарные воительницы античного мира, самому Гераклу доставившие изрядные хлопоты. Подтверждения легендам о них находят археологи и этнографы. Но амазонки здесь, в джунглях Нигерии?
Старуха смотрела на меня с прищуром, краешки губ растянулись в загадочной улыбке. День угас, стемнело.
Старуха подбросила в костер сухих ветвей, уселась на вязанку. Костер разгорался.
— Если хотите, расскажу. Давно это было...
* * *
По огромному залу в глубокой задумчивости расхаживал горделивого вида дагомеец. Он был строен, хорошо сложен. Темные волосы курчавились над высоким лбом. Умные, проницательные глаза, выступающий вперед подбородок говорили о решительном характере. Дагомеец был в своей излюбленной одежде, свидетельствующей о богатстве и изящном вкусе, — синей шелковой тунике, ниспадающей ниже колен. На тунике поблескивали вышитые серебряными нитями звезды и полумесяц. Правое темно-шоколадное плечо было обнажено, так что рука оставалась свободной. На ней у запястья отливал желтизной массивный золотой браслет. Обут дагомеец был в кожаные сандалии, от которых отходили белые ремешки, крест-накрест обвивающие голени.
Это был хауссу — король государства, границы которого на западе подступали к реке Вема, отделяющей Дагомею от королевства Ашанти, на востоке — к землям султаната Борну и племен йоруба, на севере — к широкой Джолибе (1 Африканское название реки Нигер.), за которой начинались пески великой африканской пустыни. Это он, хауссу, так расширил пределы своего королевства, сплотив народ и одолев бесчисленных врагов. Но эти победы унесли жизни стольких дагомейцев, что теперь только страх удерживает соседей.
Хауссу хмурился. Несколькими неделями ранее на побережье с корабля высадились белолицые люди. Они пришли по морю и не походили на своих собратьев, совершавших набеги за рабами. Однако намерения у новых пришельцев, судя по всему, были не менее коварными. Они не известили короля о своем прибытии, не направили послов с дарами. В первый же день пришельцы, высадившись на берег, стали валить пальмы. Вскоре над песчаными дюнами поднялся бревенчатый форт. Прибрежные туземцы пробовали наведаться туда, но были встречены ружейными выстрелами.
Хауссу повелел изгнать пришельцев. Под покровом темноты дагомейские воины напали на форт, забросали его стрелами, подожгли. Лишь несколько белолицых людей сумели вплавь добраться до своего корабля. С судна ударили пушки. Утром корабль снялся с якоря и вскоре растаял в просторах лазурного океана.
Король имел обычай ни с кем не советоваться, сам принимал решения и редко ошибался. Но тогда, первый раз в своей жизни, он не знал, что делать, что предпринять. После недолгих раздумий он решил обратиться к жрецу.
Жрец предупредил, уставившись в небо, что первые белолицые — только лишь разведчики. Следом за ними придут другие белые люди, чтобы завоевать страну. Это саранча, и трудно будет с ней бороться... По возвращении от жреца хауссу повелел созвать вождей на чрезвычайный военный совет.
В дорогих одеждах, с золотыми и слоновой кости амулетами на запястьях в зал один за другим входили вожди. Наперебой начали воздавать хвалу своему повелителю. Король мог часами слушать сладкие речи, но теперь был не в духе и велел садиться. Вожди дождались, пока майгэн (1 Премьер-министр (дагом.).) расположится справа от трона, и лишь после этого опустились на шкуры полукругом перед монархом.
— Новые тяжелые испытания ждут мой народ, — медленно заговорил хауссу. — Следом за первыми белолицыми, изгнанными дагомейскими воинами, навалятся, как саранча, другие. Они придут с моря, чтобы завоевать нашу страну, — почти слово в слово повторил король предсказание жреца.— Мои воины храбры и готовы отдать жизнь за своего короля. Но одной храбростью в бою не победишь. У нас мало воинов, и с ними не одолеть заморского врага. Хочу слушать ваши речи, как отразить нападение белой саранчи. Повелеваю говорить!
— Надо построить укрепления вдоль побережья! — предложил один из вождей.
— Долго и бесполезно. Они полопаются, как кокосовые орехи, под ударами пушек с кораблей,— возразил король.
— Давайте приготовим ловушки-ямы, какие делают наши охотники за слонами.
— Ловушки можно обойти!
— Мы дружим с соседями. Пусть хауссу-лейе-би-хауссу (1 Король королей (дагом.).) пошлет к ним гонцов за помощью,— сказал майгэн.
— Белая саранча расползается по всему побережью. Соседи с трудом отбивают натиск пришельцев и сами просили у нас воинов, — пояснил монарх.
Советовались долго, но так ничего и не решили.
Вожди разошлись, хауссу остался один. Снова впал в раздумья.
Вдруг король почувствовал легкое прикосновение женской руки. Около трона стояла его жена, большеглазая Санг (1 Луна (дагом.).). Дорогая заморская парча переливалась на ее стройной фигуре. Жен у короля было немало, но любил он, пожалуй, только Санг. Она была его неразлучной спутницей во всех походах, охотничьих развлечениях. Никогда не жаловалась на длительные, изнурительные скитания по лесам, и король не переставал удивляться ее терпению и выносливости. Санг умело владела ружьем. Случалось, во время охоты метким выстрелом сбивала на лету птицу или прерывала бег стремительной антилопы.
— Чем опечален, мой повелитель?
Секретов от любимой жены у короля не было. Он поведал ей о своих тревогах.
— Не горюй! Санг поможет тебе!
— Ты? Мои вожди оказались бессильны дать правильный совет.
— Как знает мой повелитель, с помощью огня и молота кузнец изменяет форму куска железа. От этого железо становится другим— тверже, прочнее.
— Не пойму, о чем говоришь.
— Хауссу забыл, что в его государстве есть немало молодых женщин и девушек. Если их научить владеть оружием, они станут воинами. Сила дагомейской армии несметно возрастет. Король встал с трона.
