Белые кресты - Юлия Булл
Идя по коридору мимо кабинетов, Козырев думал, что делать, если все подтвердится. Если убийца Ани на самом деле сын Умарова, то наказания он избежит. Можно, конечно, постараться и отвести все подозрения от Анзора Умарова, но совесть замучит. Дойдя до нужной двери, Козырев дернул за ручку.
– А, Владимир Алексеевич, приветствую! – громко произнес Шмидт.
– Привет, не виделись сегодня – думал, заглянешь.
– Да мне тут своих совещаний с утра хватило. И вообще, сидим под одной крышей – районный отдел милиции, паспортный. А кому надо транспорт на учет поставить или, наоборот, то милости просим, за углом расположилась автоинспекция. В нашем крыле так вообще прокурора и судьи не хватает.
– Кстати, у них там война между собой, никак не поделят квадратные метры предлагаемого здания.
– Разруха полная и бардак. Не понимаю я всех этих споров суда с прокуратурой: им бы дружбу водить, хотя бы в рамках сотрудничества по работе, а не бывшее здание мэрии делить.
– Про мэра ты, кстати, удачно напомнил. Что там опять произошло? Пока шел к тебе, слышал разговор двух оперативников.
– Да достали уже. Очередные выходные, с раками, шашлыками, водкой, пивом, баней и телками. Соответственно, все по привычному сценарию: молодежь напилась, с ними девчонки были молодые, гоняли пьяные по городу, не справились с управлением. Одна в тяжелом состоянии в реанимации, хирург наш говорит, совсем дело плохо.
– За рулем, я так понимаю, был сын мэра.
– Когда их из машины вытаскивали, за рулем был этот наш гонщик, но оформить просили другого.
– Друга, который с ним был рядом?
– Нет, которого привезли на место ДТП.
– Понятно.
– Слушай, не бери в голову, скоро у тебя, как и у меня, начнется новая жизнь, там, на новом месте, тебе не придется всем этим заниматься, все будет куда проще.
– Не скажи, на новом месте неизвестно что вообще будет. Это ты за новой жизнью, а на меня вместо проблем провинции свалятся проблемы большого города.
– Наверное, ты прав. На самом деле я долго сомневался, уезжать или нет, но жить стало очень сложно. Там нас ждет действительно новая жизнь, детям хорошее образование, стабильная работа. Все, кто из наших первыми уехал, довольные и возвращаться не собираются. А машины какие – ты же видел, на каких наши бывшие земляки приезжают?
– Видел, понимаю тебя. Значит, вот и ты скоро приедешь на новой иномарке.
– Я ведь из детей самый младший, старшие давно все уехали, родителей не стало, вот я и подумал, что надо, наверное, к своим туда перебираться. Да и жена поддержала, у нее мать тут, две сестры, брат, все семейные, но бедные, так, глядишь, может, хоть помогать будем, денег присылать, посылки.
– Деньги – это хорошо. Вот насчет этого я и хотел поговорить. Начальники наши не очень рады, что в деле Кравцовой фигурирует сын влиятельного человека, так это будем называть.
– У нас все влиятельные, у кого деньги есть, а про вышестоящее руководство сам все знаешь, кто на каких условиях. Ты не серчай на главного, он ведь сам как заложник: с одной стороны вон мэр, с другой – бизнесмен, а еще не забывай, кто у нас тут «крышей» зовется.
– Ладно, что делать будем с этими деятелями по делу Чернышовых?
– Судить по всей строгости закона. Кстати, этот несостоявшийся зять согласился пообщаться, так что предлагаю тебе выйти с ним на диалог, пока его в областное СИЗО не отволокли.
– Не будем откладывать, звони своим, пусть готовят.
– Сейчас организуем. Если он выдаст информацию о том, что Умаров причастен, то что делать будем?
– Пока у нас вообще никакой информации нет, да и неизвестно, что он знает.
Капитан прокрутил циферблат на телефоне и заговорил с ответившим на том конце провода. Козырев подошел к окну и посмотрел во внутренний двор. На площадке стоял служебный автомобиль с открытым капотом, а рядом потягивал сигарету механик. К нему подошел оперативник с канистрой, тот огляделся по сторонам и махнул рукой в сторону гаража.
Шмидт сообщил следователю, что можно идти, Козырев кивнул в ответ и еще раз посмотрел в окно: механик с оперативником вышли из гаража, пожали друг другу руки и разошлись; оперативник открыл багажник своего автомобиля, поставил канистру и сел в салон.
– Тебе тоже надо, Алексеевич? – задал вопрос Шмидт, наблюдая ту же картину, что и Козырев.
– Нет, спасибо. Обойдусь.
Козырев взял со стола свою папку и вышел из кабинета, за ним последовал капитан, немного вздыхая и что-то проговаривая про себя.
Уже находясь в комнате допроса, Козырев, глядя на задержанного, вспомнил один случай.
На заре своей карьеры он вел допрос подозреваемого в убийстве. Это было не просто убийство: парень защитил девушку, которую изнасиловали на его глазах. Он только вернулся из армии и сделал предложение девушке, которая ждала его два года. Гуляя по набережной, влюбленные свернули на малолюдную улицу и наткнулись на компанию подвыпивших: ладно бы просто пьяные – каждый имел проблемы с законом, один и вовсе два срока отмотал. Разумеется, их внимание привлекла красивая блондинка с осиной талией и в коротком платье. Пройти незамеченными не получилось. Жених пытался мирно разобраться, но хулиганов это не устраивало. На просьбу девушки оставить их в покое они отреагировали предложением компромисса – пусть девушка разрешит себя поцеловать. Жених ничем не мог помешать – его держали двое, пока третий совершал половой акт с его невестой. Надругались над девушкой все трое по очереди. Когда обессиленная и окровавленная она лежала на земле, практически не подавая признаков жизни, оскорбленный жених, избитый, с переломанными ребрами, сумел подняться на ноги и, догнав одного из обидчиков, забил его насмерть металлическим прутом, подобранным с земли.
Суд приговорил парня к десяти годам тюрьмы. За надругательство над девушкой один из обидчиков получил три года, второй – год исправительных работ, поскольку результаты экспертизы не показали его причастность к насильственным действиям в отношении потерпевшей. Спустя год девушка смогла оправиться от всего ужаса и наладить личную жизнь, переехав в другой город.
Тогда Козырев действительно сочувствовал молодому парню, но ничего поделать не мог, понимал, что наказание будет неизбежным. Правосудие гласит, что каждый должен нести наказание, даже при самообороне и защите чести других, чтобы другим неповадно было размахивать кулаками и оружием, всегда надо быть готовым к тому, что светит срок.
Выйдя из воспоминаний, Козырев еще раз взглянул на сидящего напротив него и понял, что этого совсем не жалко – пожалеть можно лишь о том, что он в двадцать один год так безалаберно взял и испортил себе жизнь.
– Мне сказали, ты хотел что-то сообщить про убийство Ани Кравцовой. Ты был с ней знаком?
– Я скажу, кто ее убил, если меня отпустят.
– Ты же знаешь, это невозможно. Ты убил людей, тем более сам организатор. Все, на что ты можешь рассчитывать, так это на замену пожизненного конкретным сроком.
– Я это уже слышал. И меня такой расклад не устраивает.
– Ну а нас не устраивают твои условия.
– Я знаю, кто ее убил, а вы – нет!
– Уже весь город знает! Доказательств у тебя все равно нет.
– Я видел ее с Умаровым и могу это доказать.
– Это не требуется.
– Я все равно сидеть не буду!
Но Козырев молча встал и вышел – все, что ему требовалось, он услышал.
Глава 10. Неожиданный посетитель
Прошло пару дней, а Козырев не знал, что делать. Ведь привлечь сына Умарова не получится. Тем более предъявить обвинения. Перебрав все варианты, следователь принял решение поговорить с прокурором.
До самых дверей руководства Козырева накрывали сомнения, но другого выхода не было. Постучав, он вошел в просторное, довольно прохладное помещение, с разрешения сел за стол и сразу приступил к делу.
– С Умаровым надо выйти на разговор.
– Все-таки подтвердилось?
– Не совсем, но есть свидетель, хотя сложно назвать его свидетелем. Подозреваемый в убийстве по делу Чернышовых сообщил, что видел убитую с Умаровым.
– Ну мы точно не можем брать во внимание
