Письма из Терра Арссе - Татьяна Миненкова
Все стойла были заняты породистыми скакунами гостей из столицы, поэтому мне пришлось тихонько позвать:
— Валаар!
И къярд отозвался, так же тихо фыркнув в одном из денников. Он был расседлан и стреножен, поэтому мне пришлось немного повозиться.
Еще какое-то время потратила на поиск седельных сумок и, поскольку своих найти не сумела, пришлось довольствоваться чужими. Сложила в них ворованные с кухни припасы, жалея, что моя удобная походная сумка, вместе с теплой одеждой и необходимыми для побега вещами остались в усадьбе Гербертов.
Хотя после того, как Виктор с легкой руки отправил мистера Герберта под стражу, вопрос о том, чья это усадьба, становился спорным. Наверняка брат назначит кого-то исполнять обязанности наместника, но кем бы он ни был, мне это никак не поможет.
Завершив все необходимые приготовления, я по-мужски взгромоздилась в седло, отчего мое платье совсем неподобающе задралось, оголив острые колени, на которых от холода тут же пробежали мурашки.
Валаар же, взяв необходимый разгон, эффектно выбил дверь конюшен, с глухим треском обрушившуюся на стражников, успевших с криками разбежаться в разные стороны.
Но, оказалось, что сбежать — это только полбеды. Теперь нужно было еще куда-то и как-то ехать.
На выезде из Глиндала пришлось обменять половину еды на потрепанный дорожный плащ. Его единственным преимуществом было то, что он был чистым и выстиранным, но я была не в том положении, чтобы привиредничать.
И, удостоверившись, что смерть от холода и голода мне не грозила, я направила къярда в сторону Нарог Палласа.
Но что мне было теперь делать в вивианской столице? Жаловаться матери и Ксандру на Виктора? И к чему это приведет? Пока он король — он всегда прав. Он найдет нужные слова, даже чтобы оправдать в глазах подданных мое убийство.
Как он там сказал? Я «опозорила его в глазах представителей другого государства»? Вот, так, наверное он и скажет, вернувшись домой, хотя на самом деле он просто не сдержал злость, которая накопилась за все годы нашей жизни бок о бок.
Мы всегда расходились во мнениях, по любым вопросам. От самых мелких, до серьезных. От того, что вкуснее готовит дворцовый повар, до необходимости союза с Лимерией. Но все это он мог бы мне простить и быть более снисходительным.
Главная причина наших разногласий была в ином: в отличие от него, я всегда поддерживала Блэйда. С самого детства, интуитивно, не задумываясь о причинах, я всегда была на его стороне.
Наша с Блэйдом разница в возрасте была несущественной, он именовался младшим лишь формально, и мы росли вместе. Играли в одни и те же игры, дружили с одними и теми же детьми дворцовой прислуги, вместе защищались от нападок Виктора. Между нами никогда не было соперничества, а была дружба, союз — крепкий и нерушимый.
Ксандр был средним и почему-то никогда не принимал ничью сторону, он был сам по себе.
А вот Виктор невзлюбил Блэйда с самой первой встречи. Он постоянно поддевал его, дразнил, тайно портил его вещи, жаловался на него матери.
В детстве мне всегда казалось странным, что такая незаслуженная агрессия со стороны старшего брата не озлобила Блэйда, не сделала его таким же, как Вик — ищущим любую возможность, чтобы досадить противнику.
Он оказался мудрее, снисходительнее и великодушнее. Не тратил энергию на то, чтобы злиться. Часто оборачивал ссоры с Виком в шутку, выставляя последнего дураком. Не только не агрессировал на брата, но и защищал от него меня. Все это, по словам матери, делало его гораздо больше похожим на Елеазара Вива, нежели его старшего сына.
Пожалуй, в этом и крылась причина моей симпатии к Блэйду.
И мое расположение к нему было лишним камешком на весах ненависти короля, всю жизнь видевшего в отцовском бастарде своего главного соперника. И, пожалуй, не без оснований.
Если младший брат сумеет раздобыть древний меч и призвать драконов — он станет серьезным претендентом на престол Терра Вива. В этом случае никто не посмотрит на то, что он всего лишь сын короля, но не королевы. Он будет сильнейшим из драконоборцев. И его право стать королем станет неоспоримым.
Виктор не был глуп и осознал все это еще раньше меня. И вряд ли ничего не придумал, чтобы себя защитить. Вероятнее всего, союз с Лимерией — всего одна из, предпринятых им по этому поводу, мер.
Хорошо было бы дождаться возвращения Блэйда. Я была уверена, что он, как и всегда, нашел бы выход из сложившегося положения.
Однако на улице было не теплое лето, а поздняя осень и долго путешествовать у меня вряд ли получится. Отсутствие припасов и теплой одежды в конце концов вынудят меня вернуться домой, но пока возвращаться не хотелось.
За день непрерывной скачки я преодолела отрезок от Глиндала до стоянки у озера, но останавливаться там не стала, не рискуя быть пойманной, отъехала чуть дальше, спешившись прямо у воды, на берегу.
После Нового круга у озера разобьют лагерь метисы и я могла бы какое-то время пожить у них, вот только вряд ли я сумею дождаться этого момента без еды и оружия, а искать нынешнее место стоянки кочевого народа было бесполезно.
Оказалось, находиться в седле было теплее. К тому же, спрятавшееся где-то за горами Терра Арссе солнце, больше не грело. Ветер шелестел камышом, пригибая его к земле и вызывая на озерной воде мелкую рябь.
Я напоила Валаара, не решившись пить из озера сама, после чего мы дошли до небольшого пролеска. Опавшие листья под ногами оказались сырыми и мне пришлось наломать веток, чтобы устроить себе какое-никакое место для ночлега.
Жаль, что я не взяла с собой никакой посуды, чтобы вскипятить воду. Пришлось довольствоваться на ужин куском вяленого мяса и парой сырых морковок, после чего, заснуть на колющихся ветках, под аккомпанемент, урчащего от голода, желудка.
Видимо из-за неудобной лежанки, сны мне снились странные и спутанные. То бал, где в большом красивом зале нарядно одетые люди танцевали и пили вино, то жестокая кровавая битва с воинами в алой военной форме, то жуткий заброшенный город, усыпанный разбитыми стеклами.
Эти и другие картинки мелькали в моих сновидениях всю ночь, а проснулась я на рассвете от холода и того, что серые лучи поднимающегося солнца мешали спать.
Руки и ноги окоченели. Я потерла ладони, чтобы согреться, подышала на них. Разулась и растерла ноги, которые тонкое платье совсем не
