Письма из Терра Арссе - Татьяна Миненкова
Тогда я умышленно не ответил на ее вопрос, лишь тихо произнёс:
— Ты прощена.
Позволил ее воображению домыслить то, чего не случилось на самом деле и, не оглядываясь, вышел из ее гостиной, еще не зная, что тогда мы виделись в последний раз.
Такой я ее и запомнил. Отчаявшейся, разбитой, бледной и измученной. Конечно, позже мой гнев схлынул. Я остыл и простил ее. Только было слишком поздно.
Осознав, что натворила, Тайра вечером этого же дня, выбросилась из того самого окна, в которое я разглядывал разрушенный ею мост.
Историю пишут победители, поэтому во всех арссийских книгах можно было найти информацию о том, что в войне победил я и Терра Арссе, а вивианцы проиграли из-за собственноручно взорванного моста через Инглот. Король Терра Вива погиб при взрыве, а несогласных с моей версией событий, не нашлось.
Позже я не раз предпринимал попытки обнаружить местонахождение сына Тайры, но тот как в воду канул.
А пару лет назад мои шпионы неожиданно доложили о некоем молодом путешественнике со светлыми волосами. Однако его след тут же снова затерялся.
Иногда упоминания о нем мелькали в отчетах королевской секретной службы, но Дэймос Вива то появлялся, то исчезал, не давая себя изловить.
Даже направленный на его поимку отряд королевской гвардии не вернулся.
Я не мог дать себе точного ответа, для чего искал мальчишку, потому что давно решил, что выполню, данную Тайре, клятву и не причиню ему вреда. Может, хотел посмотреть ему в глаза? Или сказать, что признаю свою ошибку, и теперь мне не жаль отдать ему свое королевство?
И я с нетерпением ждал его появления здесь, даже догадываясь, что его приход принесет мне смерть.
Наверняка, Дэймос жаждет возмездия, и он его получит. У меня было много времени для того, чтобы смириться со своей участью.
Раньше я никогда не был склонен к самопожертвованию, но теперь мне казалось, что наказание, каким бы оно ни было, сможет примирить мою душу с тем, что я совершил. Даст мне покой, которого мне столько лет не хватало.
Когда до вершины башни оставалось лишь несколько ступеней, я сжал ключ в руке. Ни разу с того дня я не поднимался в покои Тайры, много лет оттягивая этот момент.
Возраст давал о себе знать, дыхание сбилось, а на лбу выступила испарина. Разжав ладонь, заметил, что бороздки ключа отпечатались на ней замысловатым узором.
Отдышавшись, вставил ключ в замочную скважину до упора и дважды повернул. Дверь поддалась, хоть и со скрипом, и распахнулась, впуская меня в покои погибшей по моей вине любимой жены.
Здесь ничего не изменилось за столько лет. Узнав о ее смерти, я приказал закрыть эти двери и хранил ключ сам, чтобы оставить здесь все таким, каким было при жизни Тайры.
Все предметы покрылись слоем пыли, но были такими же, как и прежде. Пара туфелек на полу. Бумаги на рабочем столе. Флаконы с эликсирами и ингредиентами для них. Раскрытая на середине, недочитанная книга. Перо в давно засохшей чернильнице.
Стоявшие в пыльной вазе, почерневшие цветы рассыпались от моего неосторожного прикосновения. Не желая больше ничего разрушать, я осторожно сдул пыль с бумаг на ее столе, надеясь найти что-то, что объясняло бы ее смерть, оправдало меня или сняло с моих плеч груз вины, что я терпеливо нес все эти годы.
И на верхнем из пожелтевших бумажных листов я действительно обнаружил несколько строк, написанных ее дрожащей рукой:
«Любовь — это дар, который нужно беречь, не упуская ни единой секунды вместе, а боль и разочарование от его потери — страшнее смерти».
И всё. Никаких объяснений и оправданий. Тайра ушла, потому что не видела дальнейшего смыла в жизни без сына и любимого человека рядом. Я не сумел стать для нее этим человеком. А теперь мне некого было винить в своих несчастьях, кроме себя самого.
За окнами светились на другом берегу Инглота огоньки вивианского замка. Тайра выбрала себе эти покои для того, чтобы каждый день видеть эту картину, а у меня каждое напоминание о Елеазаре вызывало лишь злость и раздражение.
Не так давно вивианцы начали восстанавливать разрушенный мост. Вероятно, чтобы Дэймос Вива смог торжественно вернуться домой победителем, захватившим мой трон. Пусть так. Теперь уже все равно.
На лестнице раздались шаги. Я в последний раз окинул взглядом комнату. Вдохнул запах Тайры, который, кажется, все-еще витал в воздухе. Интересно, что бы она сказала, если бы узнала, как все обернется?
На круглом стеклянном столике блеснул в лунном луче камень от королевской броши, оставленной мной в доказательство гибели человека, который сейчас поднимался по этим ступеням.
Шаги стали громче и отчетливей. Через мгновение в раскрытые двери вошел тот, кого я сразу же без труда узнал.
И он не был Дэймосом Вива.
Но в том, что он был сыном одного самонадеянного и чересчур амбициозного короля Эмирата оказалась права.
— Аламур? — Спросил я, не сумев скрыть удивления.
— Здравствуй, отец, — произнес вошедший уверенно и желчно. — Только теперь мое имя — Таламур. И с этого дня я — король Терра Арссе.
Холод, голод и поцелуй къярда
Стасилия Рейн Ана Вива Терра Вива. Дорога Глиндал-Сарн-Атрад
♫ Yehezkel Raz- Autumn wind
Я осознала, что, каким-то немыслимым образом, все еще жива, лежа на холодном полу в кабинете совещаний гербертовского дома в Глиндале.
Села и осмотрелась вокруг. Комната была пуста, а за окнами уже рассвело. Горло болело, а шейные позвонки хрустели при резких поворотах, но дожидаться, пока Виктор вернется, чтобы добить меня, не стала.
Неужели брат действительно меня убил, а неизвестный артефакт, что все еще болтался на шее, подарил спасение? Интересно, исчезла у Виктора сила при моей временной гибели или нет?
Не решилась убеждаться в этом лично. Нужно было бежать. И быстро, пока новость о моем чудесном воскрешении не стала достоянием гласности.
Осторожно выскользнула из кабинета в такой же пустой коридор. Громкий голос Виктора гремел где-то на верхних этажах усадьбы, поэтому я пробежала в сторону кухни и, незаметно ухватив с одного из столов немного съестного прямо в подол нарядного платья, покинула дом через вход для слуг.
На улице было промозгло и сыро. Я очень быстро замерзла в легком наряде, но переодеваться и возвращаться за плащом было поздно.
Перепрыгивая лужи и грязь, направилась за своим къярдом, потому что без Валаара мой побег был бы
