Татьяна Нефедова - Неизвестное сельское хозяйство, или Зачем нужна корова?
Пригороды – борьба за землю
С позиций рекреации и экологии крупные агропредприятия и животноводческие комплексы вблизи столицы – помеха. Но уничтожать рентабельные предприятия, кормящие города, – слишком рискованно. Уникальное пригородное сельское хозяйство нельзя создать в других районах и скоро нужно будет охранять, как памятники культуры или заповедники.
Специфика хозяйств населения в пригородах заключается в том, что они вынуждены существовать в условиях достаточно острого земельного дефицита, высоких цен на землю и конкуренции разных типов пользователей. Помимо сельскохозяйственных предприятий здесь есть интересы и у городских дачников, и у банков, и у строительных, транспортных, торговых и других фирм. Купля-продажа земель в пригородах весьма интенсивна независимо от того, разрешена она официально или нет.
Стоимость одной сотки земли колеблется от нескольких сот долларов до нескольких тысяч или десятков тысяч вблизи Москвы. В пригородах крупных городов России земля давно приобрела настоящую цену.
Рассмотрим несколько видов конфликтов землепользования, возникающие в пригородах. Здесь можно выделить пять типов действующих «агентов», вступающих в очень сложные взаимоотношения в условиях дефицита земли: 1) местное сельское население, 2) городские дачники, садоводы, огородники, 3) строители коттеджей, 4) крупные и средние агропредприятия, 5) фермеры, 6) городские и сельские администрации, 7) сторонние финансовые и прочие фирмы.
Покажем наиболее типичные пригородные проблемы землепользования на примере Подмосковья. В таблице 5.6.1 мы попытались выделить не формальных владельцев паев, которые считаются собственниками земли, хотя ею распоряжается предприятие, а реальных частных пользователей земель, в той или иной степени занятых сельскохозяйственным производством – фермеров, владельцев индивидуальных хозяйств, дачников, – в противоположность коллективным сельскохозяйственным предприятиям. Последние сократили свою долю в территории Московской области с 47 % в 1990 году до 34 % в 2004-м, а в подмосковных сельхозугодьях – с 94 % до 85 % (Сельское хозяйство 2004:235). Несмотря на крайнюю востребованность земли под Москвой, доля крупных и средних предприятий в сельскохозяйственных угодьях здесь даже выше, чем в России в среднем (см. раздел 3.2). Тем не менее доля частников в землепользовании выросла за те же годы в 3 раза, хотя они занимают всего 6 % подмосковных земель.
Основной сдвиг землепользования произошел в начале 1990-х. Из 600 тыс. га, изъятых у сельхозпредприятий, около 200 тыс. попало к частникам. Остальные перешли в ведение сельских и районных администраций или были поглощены другими пользователями (табл. 5.6.1).Таблица 5.6.1. Земли коллективных агропредприятий и частных землепользователей в Московской области, 1985–2004, тыс. га
Рассчитано по официальным отчетам о наличии земель в Московской области и их распределении по категориям, угодьям, собственникам, землепользователям и землевладельцам (форма 22-3).
Примечательно, что при положительной динамике частного землепользования, в том числе увеличении земель сельских жителей в 1,5 раза, самый бурный его рост был характерен все-таки для горожан. А доля фермеров, достигнув максимума в 2001 году, стала снижаться. Это связано не только с общероссийскими тенденциями (см. раздел 5.2), но и с вытеснением фермеров с дорогих земель за пределы Московской области.
В целом благодаря разрастанию земель под садами, коттеджами и сокращению обширных земель бывших колхозов и совхозов землепользование в Подмосковье становится «мелкошинкованным». Однако если учесть, что наиболее пространственно агрессивно здесь строительство шикарных особняков, то в отличие от других регионов эта мозаичность еще не означает увеличения трудоинтенсивности использования земель.
В Подмосковье коллективные предприятия в ближайших к Москве районах уже к 2000 году потеряли более половины своих посевных площадей (табл. 5.6.2). В остальных районах, несмотря на натиск частников, потери невелики (20–30 %) и, по крайней мере, гораздо меньше, чем в других регионах Нечерноземья – благодаря относительной устойчивости крупных предприятий в этой пригородной зоне.
Садово-дачные и коттеджные поселения не выделяются как особая категория поселений, т. е. не имеют своего поселенческого статуса, хотя и занимают большие территории. Они могут находиться на землях городских и сельских администраций, сельскохозяйственных и других организаций, на лесных землях, неудобях и т. д. Например, на стыке Пушкинского и Щелковского районов они формируют огромные сплошные массивы, псевдогорода, по площади куда большие, чем ближайшие к ним города областного подчинения (рис. 5.6.3). Подобные массивы типичны и для восточного Подмосковья. А в западном они мельче и разрозненнее, чаще примыкают к населенным пунктам или окружены лесами, что делает эти территории привлекательными для частника, а землю – дорогой. Несмотря на рассеянность, общая площадь рекреационных поселений больше все-таки в западном секторе: он концентрирует 38 % площади всех дачных участков и почти 30 % земель, занимаемых садовыми товариществами (данные Комитета по земельным ресурсам и землеустройству Московской области).Рисунок 5.6.3. Структура землепользования на стыке Пушкинского и Щелковского районов
Таблица 5.6.2. Распределение частного сельскохозяйственного и рекреационно-сельскохозяйственного землепользования в Московской области по зонам удаленности от Москвы, 2001, %
Таблица 5.6.3. Стоимость земли под строительство в ближнем Подмосковье на разном расстоянии от МКАД, 2003, USD за 1 сотку
Источники: Игнатьева 2003; Ступин 2003.
Распределение разных видов частного агрорекреационного землепользования по зонам удаленности также отличается (см. табл. 5.6.2). Дачи и «индивидуальное жилищное строительство» больше всего тяготеют к Москве (в двух первых зонах сосредоточено соответственно 85 и 70 % от общего их числа). Три четверти садов находятся во второй и третьей зонах. А фермеров больше всего на окраинах.
Если распределение частных владений бедного и среднего слоев населения довольно стабильно, то предпочтения богатых меняются.
В 1990-х на первом месте по востребованности с большим отрывом находилось Рублево-Успенское направление. Сейчас оно наиболее востребовано: 34 % заявок на покупку и строительство коттеджей только вблизи столицы (Дачи 2004). Но уже в 15 км от Москвы на первое место выходит Новорижское шоссе (42 %). Доля Рублево-Успенского направления снижается до 18 %, немногим опережая Калужское направление (17 %). При удалении свыше 30 км также лидирует Новорижское шоссе, но становятся все популярнее Киевское и Минское направления. Стоимость одной сотки земли в 2003 году оставалась самой высокой все же на Рублево-Успенском направлении (табл. 5.6.3), поднимаясь в живописных лесных местах до 40 тыс. долларов (Ступин 2003).
Самое главное, что востребованность земли горожанами и ее дороговизна вступают в противоречие с развитием сельского хозяйства области. А ведь Московская область, в отличие от многих развитых стран, где сельское хозяйство давно ушло из пригородов, сохранила свое ведущее положение в агрокомплексе России, занимая по объему валовой продукции 3-е место после Краснодарского края и Татарстана. Во многом это связано с общим кризисом агропроизводства в России, начавшимся еще задолго до 1990 годов, при котором наиболее стабильные предприятия сохранялись в основном в южных и пригородных районах (Нефедова 20036:130–141). Из 100 самых крупных и эффективных сельскохозяйственных предприятий России треть расположена в Московской, Ленинградской областях и в Краснодарском крае. Урожайность основных культур и надои молока в Московской области в 2–3 раза выше, чем в окружающих регионах, хотя природные условия гораздо лучше, например, в Калужской и Рязанской областях. Рентабельность агропредприятий Подмосковья также всегда была выше, чем в смежных областях. Для Подмосковья в наибольшей степени характерно выстраивание вертикальных цепочек агропромышленных структур, и часть предприятий уже куплена пищевыми гигантами или работает с ними в тесной кооперации. Именно подмосковные предприятия служат наиболее стабильными поставщиками продукции на московский рынок и перерабатывающие предприятия Москвы и области, включая и предприятия с иностранными инвестициями (Danone, Campina, Ehrmann и др.), снабжающие всю страну. При этом более двух третей животноводческого производства расположено в первой, второй и третьей зонах соседства со столицей, где наиболее заметно расширение землепользования горожан. С их точки зрения, столь крупные агропредприятия и животноводческие комплексы вблизи столицы не нужны. Но уничтожать рентабельные предприятия, кормящие города, – слишком рискованная стратегия. Эта проблема довольно серьезна, так как производства такого типа не только в глубинке, но и в полупериферийной зоне функционировать не смогут (см. подробнее: Иоффе, Нефедова 2001: Нефедова 20036:290–301).
