Прислушайся к музыке, к звукам, к себе - Мишель Фейбер
Кроме того, I Should Be So Lucky – танцевальная композиция, так что вы обращаетесь и к части мозга, отвечающей за моторику. Мозг отправляет сигналы вашим ягодичным мышцам, приводящим мышцам бедра, икроножным мышцам, а также десяткам мышц в пальцах ног и ряду других мышечных тканей, чтобы вы могли приплясывать под песню Кайли, если понадобится. (Где-то в глубинах вашего мозга могут лежать воспоминания о неуклюжих попытках на пути к менее неуклюжим движениям, которые вы сочли пригодными для публичной демонстрации.)
Но дело не только в словарном запасе и координации движений. Ритмический рисунок со скоростью 116 долей в минуту, разработанный продюсерским трио Сток, Эйткен и Уотерман, напоминает ритмический рисунок многих других танцевальных композиций. Это означает, что когда вам что-то напоминает песню I Should Be So Lucky, вы одновременно вспоминаете множество других песен, каждая из которых имеет свой набор ассоциаций. Стиль подачи и звуковая текстура отошлют вас к 1987 году, и вы обратитесь мыслями к тому, что тот год значил в вашей жизни, чем он запомнился. Так, к вашему удивлению, песня I Should Be So Lucky, до которой вам в общем-то и дела нет, напомнит о лете, когда вы первые влюбились, или о том вечере, когда погрузили все свои вещи в фургон и покинули родительский дом, или главную музыкальную тему из сериала «Соседи», где снималась Кайли, что, в свою очередь, побудит подумать о смешных соседях из далекого прошлого. Вот так липкие споры песни Кайли Миноуг проникают в самые разные значимые моменты вашей жизни.
Если вы гoмoсeксуальны, то под давлением окружения наверняка ощущаете необходимость любить Кайли Миноуг уже только за то, что она гeй-икона. Не исключено, что это повлияло на степень вашей готовности быть полноценным участником гeй-сцены, а степень готовности, в свою очередь, могла определить некоторые нюансы вашей сeксуальной реакции.
Если вы гeтеросeксуальны, колебания культурного статуса Кайли – сначала безнадежно нелепая, потом простительно безобидная, потом суперкрутая, потом нормальная, потом певица, в любви к которой вы постесняетесь признаться на людях, – скорее всего, подвергали вашу социальную идентичность испытанию на прочность, отшлифовывая стеснительность или уверенность в себе.
У вас, возможно, был бойфренд, который считал, что Сток, Эйткен и Уотерман – несмываемый позор нашей цивилизации. А может, вы сами были этим бойфрендом. Песня I Should Be So Lucky послужила поводом для настоящей войны между ее поклонниками и порицателями, и вы заняли сторону, поскольку, даже если вам совершенно плевать на Кайли, вам небезразличен ваш статус среди соплеменников.
°°°
Песни, которые вам действительно нравятся, и музыка, которая вас действительно волнует, оказывают до смешного сильное воздействие на ваш мозг. Вы приходите в такое волнение, что весь он светится, как лавовая лампа. Внешне вы можете сохранять спокойствие, но внутри все так и бурлит. Мы неспособны ничего утаить от измерительных приборов: наше возбуждение видно как на ладони. The Beatles или Бейонсе – всего лишь искорки в системе передачи нервных импульсов, но мы чувствуем их (или нам так кажется) в сердце, животе, слезных протоках и половых органах, в душах, в нашем «ядре», чем бы оно ни было.
Это означает, что когда определенные области нашего мозга получают повреждения, музыка, которая хранилась в них, имеет резервные копии где-то еще. Это как поиск «потерянных» файлов после системного сбоя в компьютере. Может быть, это не самые прекрасные и полные версии, но уж явно лучше, чем ничего.
°°°
В одном американском доме престарелых сидит, сгорбившись в инвалидной коляске, пожилой афроамериканец Генри. Вперившись пустым взглядом в стол на колесиках, на котором ему привозят еду, он не может ответить даже «да» или «нет» на простейшие вопросы (либо не хочет отвечать). Деменция – или какой-то другой неврологический недуг – сожрала его мозг.
Но стоит Генри услышать в плеере избранные музыкальные композиции из 1940‐х, как в его глазах словно загорается свет. Он расправляет плечи. Его скрюченные руки выпрямляются, чтобы помахивать в такт музыке.
– Обожаю музыку, – вдруг заявляет он. – Очень красивую песню вы поставили, красивая мелодия.
Плейлист представляет собой набор предположений, основанных на разговоре с его дочерью. И теперь, когда Генри включился, он способен ответить на вопросы исследователей о том, какую музыку любил в молодости.
– Самым любимым исполнителем был, помнится, Кэб Кэллоуэй, – он напевает джазовую вокальную импровизацию, подражая Кэллоуэю, а потом заводит I’ll Be Home For Christmas.
В другом доме престарелых, в штате Аризона, живет Орма. Ее речевые функции серьезно нарушены. На вопросы она отвечает бессвязным набором слов. Орма настолько дезориентирована, что даже неспособна расстроиться по этому поводу.
Терапевты надевают на нее наушники, в которых играет песня As Time Goes By. На лице Ормы, до этого совершенно безучастном, сменяется последовательность эмоций.
– Где он? – спрашивает она, имея в виду Бинга Кросби. – Скажите ему, чтобы пел еще.
После этого специалисты задают ей те же вопросы, на которые она ранее не могла ответить. Теперь ее нейронные пути восстановились под влиянием песни Кросби. Она вспоминает имена родителей, хихикает, признаваясь, что была «не очень честным ребенком». Похоже, она довольна тем, что ей удалось добавить нюансов в чересчур идиллическое представление посетителей о ее детстве.
– Такая была жизнь, – подытоживает Орма.
°°°
На короткое время, пока длится эффект от музыки, Генри и Орма «возвращаются» откуда-то, куда ушли. Чтобы забрести в это место, где бы оно ни было, они блуждали долгие годы, но некоторые люди – примерно тринадцать миллионов человек в год, если верить статистике, – теряются внезапно, в результате удара. Инсульт может мгновенно лишить речи самого умного и красноречивого человека. Губы, язык, голосовые связки – все инструменты, которые эти люди использовали для речи, – в идеальном рабочем состоянии, они лишь ожидают связной команды от теперь мертвой области мозга.
Человек, который в результате инсульта утратил способность говорить или стал производить звуки, напоминающие вопли измученного животного, тем не менее может петь. Перенесшие инсульт пациенты, которых уже считали немыми, могут до смерти перепугать членов семьи, внезапно начав подпевать Глории Гейнор, услышав I Will Survive по радио в машине. Речь – слабое звено, а вот музыку в нас убить почти невозможно.
°°°
Ноябрь 2019 года, центр города уже начинает покрываться рождественской мишурой. Я отправляюсь в район на окраине, рядом с автомагистралью, ведущей в Дувр. Здесь притулилась среди частных домов обшарпанная, не избалованная
