Redrum 2015 - Валерий Тищенко
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
ИНТ. ЗАГОРОДНЫЙ КОТТЕДЖ КУХНЯ — ДЕНЬ
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Аделаида Карловна достает с полки сахарницу и прозрачный флакончик с розовыми кристаллами, едва закрывающими дно. Аделаида Карловна хмурится, с сомнением смотрит на Алену, но все же высыпает кристаллики в чай.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
ИНТ. ЗАГОРОДНЫЙ КОТТЕДЖ ХОЛЛ — ДЕНЬ
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Алена и Аделаида Карловна не спеша пьют чай. Алена нахваливает пылесос.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
АЛЕНА
…Он даже сам избавляется от мусора: когда контейнер переполняется, пылесос его автоматически отщелкивает.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Алена показывает, как это происходит, задевает и опрокидывает свою полупустую чашку. Чай выливается на скатерть.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
АЛЕНА
Ой, простите.
АДЕЛАИДА КАРЛОВНА
Пустое. Я сейчас заварю еще.
АЛЕНА
Спасибо, достаточно. Так вам понравился пылесос?
АДЕЛАИДА КАРЛОВНА
Пожалуй, я бы его купила. Да! Я сейчас схожу за деньгами.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Аделаида Карловна уходит бодрой походкой. Алена ждет, когда старушка покинет холл, наклоняется к своей коробке. Вдруг комната «плывет» у нее перед глазами. Алена хватается рукой за край стола, но не удерживается, падает на пол и замирает.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
ИНТ. ЗАГОРОДНЫЙ КОТТЕДЖ ХОЛЛ — ДЕНЬ
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Аделаида Карловна стоит на коленях перед Аленой и трясет девушку за плечи. Алена не реагирует. Аделаида Карловна удовлетворенно улыбается, легко поднимается с колен. Открывает коробку. Внутри, кроме пылесоса лежат две катушки строительного скотча, канцелярский нож и аэрозольный баллончик красного цвета без надписей.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
АДЕЛАИДА КАРЛОВНА
Кто бы мог подумать! А такая милая девушка…
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
ИНТ. ЗАГОРОДНЫЙ КОТТЕДЖ ПОДВАЛ — ВЕЧЕР
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Алена открывает глаза, ничего не понимая, оглядывается. Она в каком-то подвале с массивной железной дверью с глазком. В крохотное зарешеченное оконце проникает тусклый закатный свет. У противоположной стены, спиной к Алене сидит девушка в грязном сарафане и с колтуном давно немытых волос.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
АЛЕНА
Эй! Ты знаешь, где мы?
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Девушка не отвечает. Алена встает, слышится звяканье. Алена видит, что прикована к стене за правую лодыжку. Цепь достаточно длинная, и Алена подходит к девушке, трогает ее за плечо. Тело девушки безвольно падает вбок и назад.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
АЛЕНА
А-а-ах, ч-черт!
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Девушка давно мертва — труп мумифицировался. На лбу, руках и между ключицами видны надрезы в виде оккультных символов.
Несколько секунд Алена стоит неподвижно, потом охлопывает карманы джинсов. Там ничего нет.
Алена внимательно осматривается, замечает заколку в волосах мертвой девушки. Алена решительно выдергивает заколку из спутанных грязных прядей.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
ИНТ. ЗАГОРОДНЫЙ КОТТЕДЖ ХОЛЛ — ВЕЧЕР
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Аделаида Карловна разговаривает по сотовому телефону.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
АДЕЛАИДА КАРЛОВНА
…избавишься от машины, возвращайся ко мне. Есть еще дело… Девчонка очнулась раньше времени, да еще и оказалась не так проста. Одна я не справлюсь… Минуту…
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Аделаида Карловна отодвигает трубку от уха и прислушивается.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
АДЕЛАИДА КАРЛОВНА
Что «сколько»? Как всегда: год. И год сверху за дополнительную услугу… С какой стати? Нет, это чересчур!
Пять лет или… Тогда будь любезен: поторопись. Я должна подготовить все до двенадцати.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀«Автор пишет только половину книги: другую половину пишет читатель».
Дж. Конрад
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Игорь Кременцов
Пшеница
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ 1. Вокруг колыхалось море пшеницы, и машина, как субмарина, всплывшая из пучины, грелась на солнце. В распахнутые дверцы рвался ветер.
Закончился бензин. Мужчина опёрся о капот, задумчиво жуя колосок. Женщина присела поодаль.
Его звали Александр. Её — Рахиль. Он был худ, высок, с небольшими залысинами, что гармонично смотрятся у мужчин с приятными лицами. Она, в противоположность мужу, маленького роста. Миловидна, со смуглой кожей и крупными карими глазами.
— Как думаешь, кто теперь будет жать это?
Он кивнул на пшеницу. Вопрос предназначался, чтобы скрасить молчание.
Жена одёрнула юбку.
— Не знаю. Я не смогла сходить в туалет. Хочется, но я не могу! — Она стукнула кулачком в дверцу. — Этот шелест.
Александр обхватил её ладони.
— Прости, — Рахиль закусила губу.
Он чувствовал вину. Ночью, когда жена спала, Александр решил ехать сквозь пшеницу. Под облаками гудели бомбардировщики.
Справа раскинулось поле, хранящее память былого плодородия. В застарелых плужных рытвинах, под сплетением трав, таились следы людей и отпечатки копыт. Свидетельство — что землю любили. Её вспахивали, наполняя семенем, а она рождала символ жизни — хлеб.
До прихода войны.
Поле слева было противоположностью первому. Так бывают, схожи братья, один из которых снедаем недугом, тогда как второй полон сил.
Дорога легла пыльной, выщербленной гранью между прошлым и настоящим.
Александр свернул влево. То ли густота колосьев успокаивала. То ли по ту сторону он надеялся увидеть мир без тени смерти.
Машина съехала с дороги при первых признаках зари. Утих мотор. Стало слышно, как миллионы стеблей двигаются по ветру. Зёрна на вкус оказались сухими и пресными.
На мгновение в дыхании ветра послышался звон детского голоса: «Рахиль-пшеница, Рахиль-пшеница! Нынче хлебу уродиться!». Александр решил, что это от усталости.
Едва солнце припекло достаточно, чтобы внутри стало душно, проснулась Рахиль.
— Где мы?
Он бросился объяснять, что срезал, потому что это сэкономит бензин. К тому же вдали от дороги увеличивался шанс избегнуть встречи с самолетами.
— Мы прибудем в (N) раньше и догоним твою семью. Возможно, удачно перехватим их на вокзале.
Супруга побледнела.
— Какая сегодня луна? — Этим вопросом она удивила.
Александр не знал.
В (N) они не попали. К полудню дорога исчезла за горизонтом, и выяснилось, что поездка затягивается. Волны пшеницы колыхались, наводя сонливость.
— Останови, — бросила Рахиль.
На попытки узнать, что происходит, она гневно мерила мужа взглядом.
— Шорох. Ты слышишь, как она шуршит? Какая мерзость.
— Просто колосья. — Александр неловко провел по
