rakugan - Коридор
Ловцом стал Драко Малфой, а не Дамблдор. Честно говоря, ловец из него (Драко) аховый. Но его отец купил всей команде Слизерина гоночные метлы, так что Драко не могли не взять. (Кстати, Гарри просил узнать, нет ли у вас случайно денег на новые метлы для команды Гриффиндора; он отработает).
«Э.» значит «эльф». Какой-то сумасшедший эльф явился к Гарри в лазарет и уговаривал его уехать из Хогвартса. Я думаю, это один из школьных, но Гарри говорит, что он был одет в жутко грязную наволочку, а хогвартсские домовики обычно себе такого не позволяют.
Касательно окаменевшей кошки — я думаю, это чья-то дурацкая шутка. По школе ходят разные слухи о Тайной комнате, но, по-моему, это просто байки, вроде «белой руки» или «черного старосты». Пока никакого наследника чего-то там и близко не видно.
Правда, вчера случилось новое нападение. Как раз когда Гарри был в лазарете, туда принесли окаменевшего Колина Криви. Он грязнокровка, везде ходил с магловским колдографом и зачем-то постоянно делал снимки. Гарри он доставал ужасно, и видно, не его одного, раз нарвался. Но мадам Помфри говорит, что, как только созреет мандрагора, пацана можно будет привести в порядок…
***
Вся эта история мне очень не понравилась. Легенды о Тайной комнате, где скрывается то ли чудовище, то ли мумия Салазара Слизерина, ходили по школе, еще когда мы учились. Никто их, ясное дело, всерьез не принимал. Надпись на стене оставили для отвода глаз, это понятно.
Но кто напал на Криви? Может, собственные дружки-гриффиндорцы? Моя разбушевавшаяся фантазия тут же сочинила целый сюжет: группка гриффиндорцев собирается по ночам в туалете для проведения тайных ритуалов, приносит в жертву кошку, об этом случайно узнает первокурсник, пытается их сфотографировать, и его обращают в камень… А вдруг Гарри окажется в такой секте? Если его уже не втянули!
Белла с ходу отмела эту мысль:
— Руди, у гриффиндорцев на секту ума не хватит. Мой кузен учился в Гриффиндоре, так что я знаю, о чем говорю.
Саму Красотку волновало другое. Когда она узнала, что по вине преподавателя Гарри остался без тридцати трех костей, удержать ее дома было невозможно. Я даже не пытался. Ну, не убьет же она его, в конце концов.
Как ни странно, учитель ЗОТИ мгновенно согласился нас принять, хотя обычно педагоги в Хогвартсе не спешат видеться с родителями. А этот, даже не спросив, кто мы такие, сразу открыл доступ через камин в свой кабинет.
Профессор Гилдерой Локхарт оказался настоящим красавчиком, как с открытки. Едва мы вышли из камина, он направился к нам, протягивая руку для пожатия и сияя белозубой улыбкой.
— Добрый день! — сразу начал он уверенным, хорошо поставленным голосом, не давая нам сказать ни слова. — Спасибо, что зашли навестить, я всегда рад видеть своих почитателей! Увы, друзья, должен предупредить, у меня очень мало времени. Думаю, вы понимаете, почему, — он добродушно рассмеялся. — Как вам известно, я принял на себя миссию учителя. Знаю, многие меня не поняли и даже осудили за то, что я отошел от активного противостояния злу. Но! — Локхарт наставительно поднял палец вверх. — Я ни разу не пожалел о принятом решении. Не скрою, когда Дамблдор явился просить меня о помощи, я сначала засомневался, но потом сказал себе: «Гилдерой, сейчас ты один борешься со злом. Конечно, нелегко думать, что с твоим уходом тысячи людей, может быть, десятки тысяч останутся беззащитными. Но зато тебе на смену придет множество юных, пламенных героев, твоих воспитанников. Не в этом ли твой моральный долг?». И как ни тяжела была жертва, друзья, я понял, что должен…
Белла отчаянно затрясла головой, словно пытаясь вытряхнуть что-то из ушей. Мне самому казалось, что глаза, уши и мозги мне залепили ватой. Гилдерой Локхарт был, что и говорить, мастер — своей трескотней он умудрялся за каких-то полминуты ввести слушателей в настоящий транс.
Но Красотка не стала рассусоливать и просто-напросто зажала Локхарту рот ладонью. Он умолк на полуслове и удивленно уставился на нее. Потом вывернулся, отскочил и возмущенно спросил:
— Что это значит?
Белла последний раз встряхнула головой и, кажется, окончательно пришла в себя. Сделав шаг к Локхарту, она схватила его за грудки.
— А то и значит, что я — мать Гарри Поттера! И вот что я тебе скажу, красавчик: если ты еще хоть раз близко подойдешь к моему сыну…
Теперь уже Локхарт слушал ее, растерянно хлопая глазами. Блэки, когда в ударе, сами кого хочешь введут в транс. Красотка же заводилась все сильнее. Пустив в ход свой богатый азкабанский репертуар, она подробно излагала Локхарту, что будет в этом случае с его смазливой мордашкой, а также с другими частями его тела, и что именно, куда и как будет при этом засунуто.
Я не вмешивался, только следил, чтоб она не перешла от слов к делу. Попутно рассматривал кабинет: все стены здесь были увешаны колдографиями самого хозяина, а книжный шкаф занят собранием его сочинений в ярких обложках. Видно, плодовитый автор… Как только успевает писать в промежутках между борьбой со злом?
— Сударыня, поверьте, вы ошибаетесь, — слабо пытался защищаться Локхарт.
— Я никогда не ошибаюсь, понял? И лучше заруби это на своем красивом носу, пока тебе его не сломали!
— Мадам, мне очень жаль, что между нами произошло такое недоразумение, — Локхарт разом растерял свое самодовольство, его голос теперь напоминал блеяние барана. — Будьте уверены, я сделаю все возможное, чтобы…
— Позови сюда Гарри! — распорядилась Белла. — Нам надо его увидеть.
— Конечно, конечно, — засуетился Гилдерой. Схватив со стола листок бумаги, он дрожащей рукой нацарапал на нем: «Срочно явиться в кабинет ЗОТИ», на другой стороне надписал: «Гарри Поттеру», сложил самолетиком и, открыв дверь, выпустил в коридор.
Пока мы ждали, Белла расхаживала туда-сюда по кабинету. Локхарт нервно наблюдал за ней. Его альтер-эго с колдографий все куда-то попрятались.
Когда дверь распахнулась и в кабинет вбежал Гарри, Красотка хмуро посмотрела на Локхарта:
— Нам надо поговорить.
— Да-да, разумеется, — Локхарт сразу понял намек и был, кажется, только рад. — Пожалуйста, беседуйте сколько угодно.
Едва он ушел, Белла кинулась к Гарри и стала его обнимать и целовать. Гарри, ошеломленный таким натиском, только переводил взгляд с нее на меня.
— Мам, пап, что вы тут делаете?
— Разговаривали с твоим учителем, солнышко, а разве не видно? Покажи-ка мне твою правую руку. Посмотрим, как сработал костерост. Хорошо… Согни и разогни пальцы… Не болит? Ну-ну, дай я подую, и все пройдет.
— Мама, перестань! — Гарри покраснел до ушей.
Я подошел к ним, устанавливая вокруг заглушку.
— Красотка, отпусти его на минутку… Гарри, скажи, ты имеешь какое-нибудь отношение к окаменевшей кошке и нападению на Криви?
— Нет, — ответил он, честно глядя мне в глаза.
— Ты у себя на Гриффиндоре не состоишь ни в каких тайных обществах, сомнительных сборищах, не знаю в чем еще?
— Па-ап, — он закатил глаза. — Если бы состоял, то уж наверное не сказал бы… Да ладно, это шутка! Нет у нас никаких тайных обществ.
— А почему на тебя все косятся?
Он отмахнулся.
— Потому что идиоты. Мол, я из такой семьи… Ну, понятно. Но никто из нормальных людей так не думает, вы не беспокойтесь.
— На всякий случай будь осторожен, — предостерег я. — Может, все это затеяли, чтобы тебя подставить. Не ходи в одиночку, чтобы на случай чего у тебя были свидетели, и носи всегда с собой мантию-невидимку.
Гарри кивнул.
— Кстати, как твой дневник? — вдруг припомнил я. — Ты там не пишешь лишнего?
— Н-нет, — он замялся. — Честно говоря, я его потерял. Забыл однажды в кабинете трансфигурации, а кто-то, видно, забрал.
— Ну, ты даешь! Молодец…
— Пап, там все равно ничего не было! Только расписание тренировок по квиддичу, и все.
Он выглядел очень искренним. Ладно, с чего бы ему врать, в конце концов?
— Хорошо. Странный эльф больше не появлялся?
Гарри замотал головой.
— Если явится, не разговаривай с ним, постарайся позвать кого-нибудь. Сам не пытайся его задержать — он, похоже, и вправду ненормальный.
— Понял, — Гарри кивнул.
— Нам бы только дотянуть до Рождества, — невпопад сказала Белла.
— А что будет на Рождество? — спросил Гарри.
— Да ничего, — спохватилась она. — Каникулы будут, что же еще?
Когда Гарри ушел, она глубоко вздохнула.
— Руди, с ним же все будет в порядке?
— Конечно.
— Как думаешь, этот Локхарт не побежит жаловаться Дамблдору?
— Нет, — ответил я, подумав. — Вряд ли он кому-нибудь расскажет, скорее, постарается не вспоминать о нашем визите. Зато от Гарри будет держаться подальше.
— Я так и думала, — сказала Белла и презрительно добавила, оглядев колдографии на стенах: — Слизняк.
Мы не стали дожидаться хозяина кабинета и ушли через камин.
