Мы в город Изумрудный... (СИ) - Лукин Андрей Юрьевич
Элейн оглянулась и испуганно взвизгнула. Майкл уронил капсулу на землю и замер, глядя на приближающееся к ним нечто.
Оно было похоже на огромное грубо вытесанное из дерева чучело, много лет пролежавшее в земле, полусгнившее и рассохшееся. И оно шагало. Оно неуклюже переставляло несоразмерно тонкие деревянные ноги, теряя за собой бурую труху, которая сыпалась из всех трещин и щелей. Одна рука у чудовища была заметно короче другой, ноги гнулись в разные стороны, с трудом удерживая на себе массивное туловище, изъязвлённое многочисленными вмятинами и отщепами. Попорченная временем круглая голова сохранила некое подобие носа, а два глубоких провала на месте глаз и широкая щель рта, делали её похожим на оскалившийся череп.
В общем, это была грубая пародия на человека. Этакое деревянное чучело. Нелепое и пугающее. И оно двигалась. Оно целеустремлённо приближалось к пикапу и тянуло вперёд руки с явным намерением схватить и задушить (а для чего же ещё?). Ужасающий скрип разносился на несколько миль вокруг. Непонятно было, откуда этот монстр появился, видимо, он стоял неподвижно на той стороне улицы, и они, проезжая, просто не обратили на него внимания.
Шаг. Ещё шаг. Деревянные ноги оставляли в смеси песка и вулканического пепла отчётливые следы.
Элейн, прикусив губу, пятилась к заправке. Майкл, в ужасе глядя на приближающееся чудовище, шарил в кабине пикапа, пытаясь нащупать ружьё.
— Это что такое, Майкл? Как оно ходит? Стреляй, что же ты медлишь!
Банг! Банг! Банг!
Промахнуться Майкл, конечно, не мог. Попасть с пяти метров в столь крупную мишень сумел бы и ребёнок, впервые взявший в руки ружьё.
Первым выстрелом у чудовища вырвало приличный кусок из головы, второй и третий заряды крупной дроби безвредно увязли в массивном туловище. На монстра эти раны не произвели ни малейшего впечатления. Покачнулся, замер на миг, и вновь двинулся вперёд. Элейн показалось, что уродливое лицо исказилось в злобной усмешке.
Монстр приблизился к пикапу, ухватился целой рукой за борт и рванул его на себя. Металл заскрипел.
— Надо что-то делать, Майкл! Он нам машину сломает! Смотри, он сейчас до капсул доберётся.
— У меня патроны кончились! А запасные лежат в кузове!
Деревянный монстр стоял, покачиваясь, словно в тяжком раздумье, ещё раз дёрнул борт, заметно выгнув его, потом медленно повернул голову к людям.
Элейн вздрогнула. Это движение было таким одушевлённым, таким ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ! Всегда обладавшая живым воображением и даже гордившаяся этим своим качеством, Элейн тут же нарисовала себе жуткую картину. Представилось ей моментально, что какой-нибудь путешественник, вроде них, остановился здесь на ночь и превратился (ОДЕРЕВЕНЕЛ!!!) вот в такого ужасного кровожадного уродца, мстящего теперь всем за свою неудачу. Может быть, здесь излучение какое-нибудь (я не верю в это, не верю, но вдруг). Или эта проклятая вулканическая пыль так действует на людей… (А старик — почему он не превратился?) Да нет, полная чушь, конечно. Не может такого быть! Это только в позапрошлом веке любили снимать наивные фильмы ужасов, в которых картонные чудовища нападали на ничего не подозревающих путешественников. Но нам-то точно известно, что никаких чудовищ не бывает!
— Майкл! Мне страшно! Сделай что-нибудь! — голос её предательски дрогнул.
— Отойдите-ка, молодые люди, — произнёс вдруг за их спинами старик. — Сейчас я его прогоню.
Он с трудом поднял немощными руками дубину и пошёл прямо на монстра. Майкл выругался, Элейн задержала дыхание. Она потянулась, чтобы задержать старика (ведь это же опасно!), но что-то её удержало. Страх и — стыдно признаться — мимолётная надежда на то, что пока монстр будет занят стариком, они успеют уехать. А за пикапом это нелепое чудовище ни за что не угонится.
— Ты зачем пришёл? — грозно вопросил старик. — Я тебе сколько раз говорил, чтобы ты не показывался мне на глаза без приказа! Мало я тебя лупил, сейчас добавлю!
Он подступил к чудовищу почти вплотную. Элейн закрыла глаза. Может быть, сказать Майклу, чтобы уже заводил машину?
Бум! Бум! Бум!
Она не могла поверить тому, что увидела. Ссохшийся, скрюченный, немощный старик избивал огромного деревянного монстра дубиной, а тот не предпринимал даже попытки ударить в ответ или хотя бы защититься. Так и стоял, покачиваясь и жутковато таращась в пустоту. Бессмысленное избиение продолжалось недолго. Старик выдохся довольно скоро. Он опёрся на свою дубину, с трудом отдышался, а затем сердито выкрикнул, чуть ли не каркнул:
— Смирно! Кру-угом!
Майкл поперхнулся нервным смешком. Элейн пронзила острая жалость к сошедшему с ума старику, спустя несколько секунд сменившаяся удивлением.
Монстр дёрнулся, опустил руки по швам и чётко (но с ужасающим скрипом) развернулся, буквально и абсолютно правильно выполнив приказ.
— На своё место шаго-ом марш!
Поверить в такое было трудно, но это была не галлюцинация. Монстр, понимающий человеческую речь, выполняющий приказы, неужели у него в голове есть какие-то мозги? Элейн почувствовала, что её трясёт. Пережитый испуг, непонятность всего происходящего, дикость какая-то, бред полный… Но вот же он идёт, шагает по песку, переставляя деревянные ноги, размахивая нелепыми руками, того и гляди завалится, но не валится же, не валится, идёт… Почему он послушался старика? Как такое возможно в наше время? Может быть, мы уже сошли с ума? Или это один из тех древних японских роботов?.. Но разве их делали из дерева?
— Вот так, — сказал старик, тщетно пытаясь отдышаться. — Вот так с ним надо! А вы говорите: волшебники! Хех!
— Дьявольщина! — воскликнул Майкл, опускаясь на колени. — Я не знаю, что это такое, почему оно ходит и почему выполняет ваши приказы, но оно раздавило капсулу!
Выпавший из капсулы росток лежал в пыли, бессильно раскинув тонкие стебли с нежными листьями.
— Ерунда, Майкл, — сказала Элейн. — Мы посадим его здесь. Я уверена, что он приживётся даже на такой бесплодной почве.
А сама всё посматривала туда, где на другой стороне улицы застыл деревянный монстр. Он пугал её до дрожи.
— Зелёные листья. Они в самом деле зелёные, — старик зачарованно смотрел вниз, на распластанный в пыли росток. — Я не видел настоящей зелени с того проклятого года, когда проснулся вулкан. И вы хотите сказать, что эта беспомощная травка способна вернуть сюда жизнь?
— Если бы вы знали, — Майкл аккуратно подхватил росток и поднялся. — Если бы вы только знали! Эта травка вовсе не беспомощна. Когда она пустит корни, справиться с ней не сможет и сотня таких вот деревянных монстров. Уверяю вас.
— Мне знакомо это растение, — странным глухим голосом произнёс старик. — Я уже видел его. Много лет назад.
— Вряд ли, — сказал Майкл. — Это леонорус сенти… — он поднял глаза на старика, смущённо кашлянул, осознав неуместность латыни, и продолжил уже другим, не университетским тоном, — Это растение называется пустырник колючий. Нам удалось вернуть к жизни несколько найденных в Чикагском раскопе семян. Они сохранились в запасниках просто чудом. Так что вы никоим образом не могли видеть его прежде… — Майкл запнулся и уже менее уверенно договорил. — Вот если бы вы в самом деле прожили лет двести, тогда да, тогда я мог бы допустить…
— Я уже видел его, — упрямо повторил старик.
— Ну, хорошо, — согласился Майкл. — Не буду с вами спорить, — он повернулся к жене. — Милая, я думаю, ты совершенно права. Посадим росток здесь. Пусть будет ещё один центр возрождения. Незапланированный, так сказать. Смотрите сюда, мистер… э-э-э?
— Неважно, — отмахнулся старик. — Моё имя вам ничего не скажет, тем более что я и сам его давно забыл. Можете называть меня просто сумасшедшим огородником. Я не обижусь.
Майкл шаркнул ногой по земле, сметая пыль, и поставил на расчищенное место росток. Несколько секунд ничего не происходило, затем росток дрогнул, выпрямился, вялые листочки напружинились и потянулись вверх. Майкл удовлетворённо кивнул и легонько потянул за стебель. Тот не поддался, уже успев ухватиться корешками за потрескавшийся асфальт.
