Чужой Владыка - Юрий Корчагин
Немного отойдя от произошедшего, я привлёк тем же телекинезом ближайшего ко мне стрелка. Дав ему понять что делать, я передал ему бессознательного Талиэля и указал назад. Сообразительный парень понял всё без слов.
Разобравшись с возникшими проблемами, я оглядел поле боя, что разительно изменилось за время моего отсутствия. Видя, что место скопления шаманов было буквально усеяно ледяными копьями, Талдорские маги начали действовать намного активней. Со стороны города в сторону лагеря кочевников полетели массовые заклинания, что вносили опустошение в ряды врага там, где он не успел восстановить защитный купол, а со стороны степи, немногочисленные представители магической братии ударили по кружащимся в карусели стрелкам. Огненные шары, немногочисленные шаровые молнии и даже простейшие магические стрелы, мало что могли сделать, если бы шаманы были в порядке, но теперь без их защиты, заклинания начали вносить опустошение в ряды врага. Да, они были слабыми и не всегда идеально созданными, но их было много.
Поток стрел, создаваемый каруселью, стал односторонним, а великий хан, кажется, решил пойти ва-банк, бросив на нас свою элиту. Закованные в ламинарные доспехи, в шлемах с высоким плюмажем и с изображением демонов на личине, они пошли вперёд. Рядом с ними, сотрясая землю, ехали великаны на своих питомцах. Усмехнувшись, я дал ментальную команду големам с баллистами заменить стрелы на бомбы с чесноком, пусть так я создам опасную зону для нашей кавалерии, зато гарантированно остановлю эту лавину.
Синхронный залп и последующие за ним множественные взрывы, ознаменовали конец тяжёлой кавалерии кочевников. Кони и прочие твари, что несли своих всадников сеять смерть в наших рядах, начали падать от боли в копытах и ступнях. Образовавшаяся куча мала выглядела великолепно, и пусть хоть кто-то скажет, что я поступил не благородно — плевать, главное, жизни моих людей.
Однако, элита войск великого хана не собиралась сдаваться так просто. Вставая с земли и перебираясь через тела своих боевых товарищей, они продолжили свой путь к нам. Великанов пронзали снаряды баллист, у спешенных всадников стрелы находили бреши в защите, но они продолжали идти вперёд, пока не дошли до первых рядов моей пехоты. Уставшие, утыканные стрелами, они буквально бросались на копья, в надежде дать товарищам шанс прорваться в ближний бой и напоить сабли кровью, но продолжали падать один за другим. Единственным их успехом было убийство нескольких ополченцев, чьи товарищи жестоко отомстили за смерть братьев по оружию. Элита великого хана пала, не сумев сделать ничего.
Бой же продолжался, начиная превращаться в свалку. Больше не было искусно закрученных каруселей или идеально выверенных манёвров, только рубка стенка на стенку. Как раз в этот момент из открывшихся городских ворот выехало герцогское войско, а из-за стен поднялась небесная кавалерия, во главе с очень знакомым грифоном.
Оценив, что скоро бой подойдёт к концу, а шаманы и прочие чародеи больше не контролируют воздух, я дал команду подняться и нашим крылатым скакунам, пора познакомить кочевников с бомбардировкой. Конница герцога как раскалённый нож сквозь масло прошла сквозь остатки лагеря кочевников, сметая всё на своём пути. В это же время в задних рядах кочевников, что схлестнулись с нашей кавалерией, начали расцветать огненные цветки. Последний штрих в этом бою поставил я, создав длинную огненную стену на пути пытающейся удрать крупной группы кочевников, пытаясь унять напуганных коней, они потеряли скорость и были растоптаны. Бой закончен.
Остаток дня был потрачен на такие малоприятные вещи, как добивание раненых и мародёрство. Пытающих урвать себе что-то с поле боя крестьян никто особо не останавливал, лишь рядом со ставкой великого хана поставили небольшой отряд охраны, что отгонял самых непонятливых.
Дав с команду отдыхать, сам я направился к Мирославе и Талиэлю, что больше всех пострадали в этом бою. Первая уже пришла в сознание и немного виновато смотрела на меня, а второй хоть и был без сознания, но был в полном порядке.
— Давай, рассказывай, что с тобой случилось? — устало спросил я, смотря на исчерченное шрамами-трещинами тело подруги.
— Я себя переоценила, — поморщившись, ответила она, — посчитала, что если немного усилю поток энергии, то ничего страшного не случится.
— Вот скажи мне, зачем? Мы же всё правильно рассчитали, тебе только и нужно было, что действовать по плану, — убрав с лица Талиэля растрепавшиеся пряди, я снова повернулся к ней.
— Я не знаю, хотелось, чтобы всё это закончилось быстрее, чтобы я больше, — с удивлением я понял, что она всхлипнула, — чтобы больше я не лечила ничьи раны, чтобы не запихивала кишки внутрь, чтобы…
— Всё, тихо-тихо, — единственное, что я мог сейчас сделать — это подставить своё плечо и дать ей выплакаться.
Я никак не ожидал, что она так себя поведёт, что за её каменным лицом скрывается столько боли от увиденного. Эх, ну что ей мешало просто подойти ко мне, чтобы поговорить, да что там, если бы она хотя бы намекнула.
Успокоив плачущую ведьму, я тихим и успокаивающим голосом убедил её немного поспать, а когда она затихла и ровно задышала, повесил на палатку односторонний барьер от звуков: их услышат без проблем, а вот они будут в полной тишине.
— Хей! Эрик, — прогарцевавший передо мной граф Дозора Стевиана, лучезарно улыбался из-под помятого забрала, — мы победили! Победили! Сейчас дожмём сраных конеёбов и погоним их в степь, чтобы они навсегда забыли дорогу в Талдор!
— Это и так понятно, -сняв шлем, посмотрел я на него, — а кто возглавит преследование?
— А, бездна его знает, но я точно поучаствую! Но не это главное, ты слышал о славной традиции нашего герцогства?
— Нет, просвети.
— Там, на юге, в горах, есть особый виноградник, что выпускает пару сотен
