Английское договорное право. Просто о сложном - Вячеслав Владимирович Оробинский
Это классический подход. Если вдуматься, какая-то доля правды в этом утверждении есть. Действительно, суд рассматривает дело, «когда уже все плохо». Но! Суд выносит решение, которым как раз и формулирует принцип на будущее. И другие люди, заключая договор и зная, что практика изменилась и (или) появился новый принцип, способны эти новинки учесть. И где тут жесткость?!
И еще по поводу «жесткости». Сравните, как английские суды относятся к электронным письмам в качестве доказательств по делу и как – наши. В Англии суды стали принимать электронные письма в качестве доказательств чуть ли не с появления электронной почты.
Нашим же судам потребовалось лет пять, если не десять, чтобы худо-бедно начать принимать электронную переписку в качестве доказательств. И то – с «шаманскими плясками»: неси акт выемки (осмотра) почтового ящика, удостоверенный нотариусом, которого еще поди уговори этот акт составить, на худой конец – акт снятия переписки, подписанный тремя лицами.
В итоге в арбитраже электронная переписка после этих вот «шаманских плясок» все же стала считаться доказательством. А в СОЮ до сих пор практика идет через пень-колоду: то электронное письмо у нас доказательство, то «это что вы мне принесли?!». Нет печати – не документ: в зависимости от того, с какой ноги сегодня встал суд.
К чему было это отступление об электронной переписке? А к тому, что в учебниках теоретики до сих пор пишут про мифическую жесткость, а на практике той жесткости давно уже нет. И английское право, в отличие от континентального, гораздо слаженнее идет в ногу со временем. Вы думаете, почему английское право так любят в ВЭД-сделках?
2. Сложность (complexity). Обычно этот пункт сводят к тому, что, дескать, в континентальном праве все просто: открыл Кодекс – и вот тебе ответ на блюдечке с голубой каемочкой и вензелем «ГК», а в англосаксонской системе права нужно брать запас еды на пару недель, разбивать лагерь в библиотеке и вести археологические раскопки древних прецедентов.
Когда-то, лет 50 назад, быть может, так и было. Но не сейчас. Во-первых, в каждой отрасли права – договорное, корпоративное, деликты[39] и т. д. – есть основные, великие (ведущие) дела, которые установили правила игры в этой области. И эти дела известны не только узким специалистам и профессионалам, но и новичкам – начиная со студенческой, а то и школьной скамьи. Здесь уместно процитировать Хатчисона, который очень удачно определил роль и место великих дел в английском праве:
«Чем считать великие дела – “вечными звездами” или “путевыми камнями”, я думаю, уместнее считать великие дела временными маяками, зажженными ради какой-то определенной цели, а сами маяки сделаны из подручных материалов, и гореть этим маякам определенный срок (не вечно). Общество идет вперед, маяки меркнут, нужда в маяках отпадает, появляются более полезные устройства, которые приходят на смену маякам»[40].
Когда с маяком что-то происходит, т. е. когда суд изменит, расширит принцип, лежащий в основе того или иного великого дела, – это сенсация на весь юридический мир Англии.
На моей памяти не было случаев, чтобы «маяк» погасили, т. е. полностью отменили древний принцип. Но маяк могут развернуть в другую сторону, поменять цвет пламени или расширить на новую сферу отношений: «Теперь маяк, зажженный в деле таком-то, распространяется не только на корабли, но и на самолеты».
После таких вот «профилактических работ» в английской юридической прессе и в сети Интернет сразу появляется масса комментариев и научных статей, академических исследований и т. д. И если вы готовите, допустим, договор и смотрите, что там у нас с маяками, то мимо изменений великих дел вы не пройдете.
Кроме того, англичане очень стараются помочь простому смертному постигнуть свое право, сделать право более удобным. И периодически делают кодификацию. Вот как это выглядит.
Какой у нас самый популярный договор? Купля-продажа и подвид ее – поставка. Чтобы каждый раз практикам не лопатить все прецеденты по купле-продаже, а давайте-ка объединим все удачные наработки судебной практики в один статутный закон. Зачем? А удобства ради.
Сказано – сделано. Так, в 1883 г. приняли SOGA – Sale of Goods Act – закон о купле-продаже товаров. Приняли. Работает. И хорошо работает, потому что первые изменения/дополнения в этот закон были приняты только в 1979 г., т. е. закон служил верой и правдой без малого сто лет (!). А почему так? А потому, что не изобретали велосипед, а просто увековечили в законе лучшие наработки судебной практики. Вот вам образчик грамотного и вдумчивого подхода к закону.
Но это еще не все. Так, система регистрации юридических лиц, установленная законом Joint Stock Companies Act 1856, продержалась аж до 2006 г., когда на смену ей пришел Companies Act 2006.
Поэтому, мне кажется, можно утверждать, что в туманном Альбионе[41] удалось претворить в жизнь идею Платона: «Лучше мало законов, но – хороших». И сложность английского права, на мой взгляд, сильно преувеличена.
3. Медленный рост/совершенствование. Английскому праву часто ставят в вину, что оно, мол, медленно развивается и не поспевает за реалиями жизни. Подчеркиваю: так говорят в теоретических источниках. А что скажут практики? А вот что:
«Вообще, суд связан и обязан применять принципы, найденные в законодательстве и в прецедентах. Со временем закон в любой области может измениться; но процесс перемен – медленный и поэтапный, основан на расширенном применении старого принципа к новым обстоятельствам.
При этом одни судьи более расторопны, другие – менее, но в большинстве своем суды отказываются вносить существенные изменения, а также изменения, чреватые серьезными последствиями на будущее. Есть веские причины, которые объясняют нежелание судей менять существующие правила.
Возможно, суду сложно судить о недостатках закона, но если поменять закон, то недостатков будет еще больше. Суд обычно рассматривает какое-то одно дело. А если сформировать новое правило, то это правило повлияет на все аналогичные дела.
Более того, суд может полностью не сознавать, какие будут экономические последствия, если пойдет на поводу у стороны и изменит то или иное правило. Существенные изменения в законе обычно влекут изменение второстепенных правил и процедур. Это задача, которую
