Владислав Шейченко - Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суде
И что мешает тебе отвечать той же звонкой пощёчиной. Прочь реверансы, препятствуй представлению обвинительных доков, заявляя об их неотносимости также до оглашения, возражай их исследованию на том же основании в процессе их исследования. Беспрестанно тормоши суд проблемами неотносимости. Пусть и нет прочного повода к этому.
Кроме как в судебном следствии о неотносимости доказательств, пусть кратко, но позволено выговориться уже во вступительном слове, где защита выступает вслед уже огласившему свой список доказательств обвинителю, что и даёт защите право выразить своё отношение к предъявленному обвинению. В том числе это позиционное отношение к обвинению может быть выражено и оценкой фактических оснований (то есть, доказательств). Само собой, полный, безудержный расхлёст уместен будет в прениях, где во всех красках извергнешь свои соображения по итоговым оценкам всех предъявленных суду улик.
Суд оценку свою, конечно, сделает. Но о его выводах в обычном течении разбирательства ты узнаешь только из итоговых решений (Приговор, Определение, Постановление). Эта оценка гипотетически может и не совпадать с оценками сторон, например, если обвинители указывают об относимости, защита молчит, а суд выводит неотносимость сам. Пусть это и фантастика. Но я считаю, что решение по вопросу относимости может состояться и по ходу разбирательства по аналогии с разрешением споров по допустимости доказательств. Тогда изъятие из следственного оборота неотносимых сведений оговариваться должно так называемым «промежуточным» решением. Особенно это актуально для судов присяжных, где остро стоит проблема недопущения ко вниманию жюри любых порочных свидетельств.
5.4.2. Анализ достоверности
Спор сторон в процессе порождается противоречием интересов у сторон. А одной из причин возникновения противоречий является различное отношение сторон к доказательствам друг друга. Антагонизм такого рода отношений выразим формулой: доверяем своим доказательствам и сомневаемся в правильности доказательств оппонента. Главный атрибут спора – несогласие с позицией противника. Но всё это не означает, что наличие спорного состояния является самоцелью, оно всегда вторично и порождено позиционным разногласием в том числе по восприятию доказательств. Может быть и иной процесс. Спор изначально не состоится, когда нет недоверия к доказательствам: ты принимаешь доказательства обвинения, а мусора доверят твоим.
Установить достоверность доказательства с наибольшей точностью возможно только через объективную его оценку. Объективность подразумевает, что правильность или неверность, сомнительность или убедительность сведений определяются без учёта интересов сторон и отдельных участников, определяется беспристрастно (то есть, при отключке страстей), независимо, где осознаваемая ценность соответствует реальному значению по совести и справедливости. Но мы-то знаем, что даже суд не может быть абсолютно объективен, хотя бы уже потому, что Закон ставит ему изначальное условие – исходить в своих оценках из оценок сторон, при постановке выводов отталкиваться от их позиций, оценивать не только правильность доказательства, но и правильность его оценки сторонами.
Факты, изложенные в доказательстве, могут соответствовать действительности, а могут не соответствовать. Парадокс: информация может считаться, может признаваться правдивой и верной, но не являться истиной. Отсутствие опровергающих фактов однозначно не определяет достоверность доказательства, так как должных опровержений может и не обнаружиться вообще, например, если доказательство единственно в своём роде, не может быть перепроверено или ложный информатор не поддаётся разоблачению. Ты легко столкнуться можешь с Заключением эксперта, исследовавшего труп, или же с показаниями очевидца-одиночки и окажешься не способен эти сведения перепроверить, потому как нет проверочного материала. По этим сведениям всё складно и наряжено. Так что же, верить им? Но и в таких могут быть ошибки, блуд, намеренные и искусные искажения. На эти случаи в нашем портфеле тлеет правило о всесторонней проверке. В пункте 5.3.1 касались этого. Не лишним будет напомнить кое-что. Всесторонность – от корня «сторон» – углов зрения на доказательство, которых всего-то парочка: изнутри и наружка. Внутренний облик сам по себе может быть оценен на предмет стройности, последовательности мысли, правдоподобности описываемых обстоятельств, по наличию противоречий, нестыковок, многозначности или бессмыслицы. При внешнем анализе прибегают к сопоставлению с иными сведениями, хот как-то касающихся обстоятельств по проверяемой информации, в том числе от одного и того же источника исходящими. Если мы имеем дело с вышеуказанным вариантом одиночки-очевидца, то подвешиваем его за рёбра крюками, суём ему паяльник между булок… ой, что я такое говорю, извини – замечтался. Сведения от очевидца проверяют через его же неоднократные разновременные показания, по показаниям свидетелей, кому он сообщал об увиденном, сравнивают с данными по осмотрам и исследованиям, с вещдоками и прочим. Тем самым выясняют противоречия или, наоборот, – складности по информации от сиротливого очевидца. А применение тех крюков да паяльников очевидностей не прибавит, конечно. Свидетель тебе в таком угаре что хочешь набрешит, лишь бы подольше на крючьях кайфануть и принудить тебя всё-таки включить этот чёртов паяльник. К внешнему оценочному вектору отнесём и ценность самого источника ввиду его личных качеств. Например, должны учитываться его паталогическая склонность к трёпу, болезненное воображение или наличие обстоятельств, принуждающих его к обману или заблуждению.
Равно приём «всесторонность» применима и к самобытному Заключению эксперта. В нашем распоряжении имеется не только документ – Заключение, но и сопутствующие материалы, а также сам эксперт. Скидываешь очкастого эксперта на верёвке в колодец с водой, подливаешь туда же бензинчику… ой, что я такое болтаю, извини – фантазии. Конечно, сведения по экспертизе в некоторой степени можно оценивать с помощью других экспертных проверок, производной и предшествующей информацией, показаниями эксперта и подобным.
А что касается объективности, то в уголовном процессе эта штуковина всё же так или иначе сопряжена с изначально критическим отношением ко всякому доказательству. В тебе в любом случае присутствовать будет элемент неагрессивного, мягко-нежного предубеждения. Ты будешь исходить из предполагаемого наличия фальши в доказательствах ещё до начала самой оценки. Это нормально. Иначе и в самой оценке смысла нет. А далее, уже по ходу анализа или возникнут и укрепятся сомнения в правдивости сведений или первородные сомнения твои рассеются. И пока ты не отрешишься от своих подозрений полностью, ну, хотя бы временно, объективности в тебе ни на слёзку.
Почти медитация. Подход объективной оценки сторонним беспристрастным взглядом позволит тебе определить, конечно, с некоторой погрешностью реальную обоснованность обвинений или защитных доводов соразмерно имеющимся (а также возможно привлекаемым) Доказательствам. В этом – условия объективности в целом. А нам-то требуется объективность по отношению к конкретным доказательствам, которые и составляют фактическую сторону позиций сторон. Как раз объективности в оценке мы по наивности ждём от мусоров. В этом столетии не дождёмся. А пока выруливаем сами. Потому как только оценка вне тенденций во многом позволят тебе выяснить степень верности сведений соответственно их заслугам, а значит и их ожидаемое влияние на выводы то ли в пользу обвинения, то ли защиты, а то ли Толи. Уяснив наличие достоинств или незаслуженность внимания по доказательству, у тебя появиться возможность обдуманно избирать, нивелировать, продвигать оценочную позицию сообразно ценности доказательства как такового и вкупе с другими по той же теме.
Допустим, ты в полной мере осознаёшь весомость и убедительность собранных против тебя улик при отсутствии или значительном недостатке равных либо превалирующих по убедительности доказательств, имеющихся в распоряжении защиты. Так может и правильным будет не бычить, а согласиться с обвинением, двинуть по тракту раскаяния и согласий, добиваться снисхождения, а? Ведь такая поступь в указанном положении также имеет свойство защиты.
Иной рамс, когда делюгу белыми нитками шьют, линчевать тебя пытаются по беспределу посредством дутых обвинений и фуфлыжных доказательств. Иная раскладушка, когда тебя пытаются грузить большим, чем вместить может твой кузовок, и тебе не увезти этого груза. Другое дело, когда может душёнка твоя и с грешком, а добыть обвинительных доказательств не можится (или ты – продуман, или следак – лошара, или…), и мусора пробуют это дело протащить «на соплях». Тогда в самый раз от объективности перейти к предвзятости. Объективничая поначалу, ты понимаешь, что, да, есть почва некоторая в доказательствах обвинения, чтобы подозревать и обвинять тебя. Но вслед за этим встаёшь на дыбы (не путать с дыбой). Заведомо принимаешь выставляемые против тебя доказательства полной блевотиной, пардон, недостоверными. Твоя цель – обнаружить и вскрыть все ошибки, несоответствия, нарушения, воспользоваться ими.