Галина Синило - История мировой литературы. Древний Ближний Восток
Несмотря на преимущественно культовое, ритуальное назначение, шумерские любовные песни живо и достоверно отражали чувства и настроения реального человека, прокладывая русло любовной поэзии в мировой литературе.
Тексты Эдубы
Большую группу шумерских литературных текстов составляют так называемые тексты Эдубы. Эдуба (также Эдубба, Э-дубба – букв. «дом табличек») – так называлась шумерская школа. Ни об одной из школ древнего мира (систем школьного образования) мы не знаем так много, как о шумерской школе, ибо ученые располагают большим количеством табличек, по которым учились шумерские школьники и которые они сами исполняли, подражая учителям. Учебные тексты относятся к самым древним находкам в Двуречье и датируются концом 4-го – началом 3-го тыс. до н. э. В 3-м тыс. до н. э. шумерская школа достигает своего расцвета. Школы были подлинными очагами шумерской культуры. Здесь давалось универсальное по тем временам образование: ученики учились не только трудному искусству клинописи, но и изучали математику (до нас дошли математические таблицы), богословие, ботанику, зоологию, минералогию, географию, лингвистику, литературу (при этом и сами упражнялись в сочинении литературных текстов).
Обучение строилось по принципу лингвистической классификации (обучение другим предметам неизбежно было связано с обучением письму, лексике и грамматике). Лексика разделялась на группы, в которых слова и выражения были связаны общим смыслом. Эти группы слов заучивались и переписывались учениками, пока они не привыкали грамотно воспроизводить их. До нас дошли длиннейшие списки названий животных и растений, птиц, насекомых, камней, минералов и т. д., списки сложных существительных, глагольных форм. Ученики переписывали и заучивали наизусть поэтические тексты объемом от 50 до 1000 строк, и во многом их успехи определялись тренированностью их памяти. Школьные учителя – уммиа (букв. «знающий человек») создавали образцовые литературные тексты, содержащие поучения или рассказывающие о школьной жизни, а также учили писать подобные сочинения своих учеников (несомненно, именно из учительской среды выходили очень многие талантливые шумерские поэты, равно как и из воспитанников Эдубы).
Итак, литературные тексты Эдубы – это во-первых, произведения о школьной жизни, во-вторых – дидактические сочинения (поучения, споры-диалоги), в-третьих – афористика, пословицы, поговорки, басни. Исследователи были удивлены, обнаружив среди древнейших учебных текстов (XXVII в. до н. э.) сборник пословиц и поговорок (собирание такого рода произведений традиционно считалось явлением гораздо более позднего времени). Очевидно, это объясняется тем, что очень лаконичные и выразительные тексты было удобно использовать для обучения, переписывания, запоминания.
Тексты Эдубы очень живо и непосредственно, используя разговорную речь того времени, рисуют жизнь шумерской школы, обычные школь ные будни. Одна из поэм, впервые реконструированная С. Н. Крамером из 21 отрывка и отдельных фрагментов, хранящихся в музеях Пенсильвании, Стамбула и Парижа (в Лувре), и опубликованная в 1949 г., описывает день школьника (до этого отдельные ее фрагменты были переведены и исследованы Т. Якобсеном и А. Фалькенштейном). А. Фалькенштейн назвал поэму «Сын дома табличек»[442], а Крамер – «Школьные будни»[443], о которых он рассказал в главке с соответствующим названием в своей книге «История начинается в Шумере»[444]; в русском переводе В. К. Афанасьевой текст именуется в соответствии с его первой строкой – «Школьник, куда ты сызмальства ходишь?» – с подзаголовком «Сочинение о школьном обучении»[445]. Это одно из первых произведений о жизни Эдубы, которое стало известно ученым и всему остальному миру. Оно начинается с вопросов, обращенных к ученику:
«Школьник, куда ты сызмальства ходишь?»«Я хожу в школу».«Чем же ты занимаешься в школе?»«Я табличку мою изучаю, завтрак мой потом съедаю.Вот табличку мою я сделал, написал ее, закончил.Копии мои поставив,К полудню задания мои подготовив,Школьные занятья окончив – я могу идти домой.Я спешу домой, где отец меня ждет.Вот заданье мое я ему рассказал,Табличку мою ему прочитал – очень доволен мой отец. [341]
Судя по всему, этот школьник совсем еще мал, ибо он говорит отцу: «Пить хочу – напои меня. // Есть хочу – накорми меня. // Ноги помой мне, уложи в кровать – я лягу спать» [341]. А утром шумерский школьник спешит в школу и так же, как современный, боится опоздать, только последствия для шумерского ученика были гораздо хуже: в шумерской школе существовали телесные наказания:
Матушка мне два хлебца дала – прямо пред нею я и поел.С собою мне матушка два хлебца дала – и в школу я побежал.А в школе наставник: «Ты что опоздал?» – так он сказал.Все внутри у меня затряслось.Вот к учителю я подошел, вот ему поклонился я.Школьный «отец» мой табличку мою посмотрелИ, ее поломав, ударил меня. [341]
В этот день ученику явно не везло: учителя, воспитатели и надзиратели сплошь делали ему замечания и беспрерывно наказывали его. Воистину, это был «черный день» для школьника, а в шумерской школе царили суровые нравы:
Учитель, за школьными правилами следя,С надзирателем вместе: «Ты на улицу глядишь,ты не почистил своего платья!» —И меня ударил.…А тот, кто за поведеньем следит: «Без разрешения моегочто ты болтаешь?» —И меня ударил.…А учитель черчения: «Без разрешения моегопочему встаешь?» —И меня ударил.А сторож, что в воротах стоит: «Без разрешения моегопочему ты выходишь?» —И меня ударил.А другой надзиратель: «Без разрешения моегочто берешь?» —И меня ударил.А учитель шумерского: «По-шумерски плохо ты говоришь!» —И меня ударил.А мой учитель: «Твоя рука нехороша!» – и меня ударил. [342]
«Твоя рука нехороша!» – это значит, что табличку, написанную школьником, признали абсолютно негодной. Ученик страшно расстроен, он близок к отчаянью: «Я ученье ненавижу! Я к ученью неспособен! // Учитель мой слова со мною не молвит!» [342]. Школьник предвидит, что его вообще могут отчислить из школы. Вопреки отчаянию, в нем очень сильно желание учиться, и он, рассказывая отцу обо всех своих злоключениях в школе, говорит: «Писцовую грамоту да осилю! // Среди младших учеников школы, // Среди “старших братьев” учиться да разрешат мне! // Дай ты ему плату, пусть найдет к тебе дорогу! // От счетов-расчетов да освободит он! // Да будет принято решенье о школе! // Учеников школы считая, пусть и меня к ним присчитает!» [342]. Тем самым ученик предлагает отцу пригласить учителя домой, одарить его подарками и как следует угостить. С. Н. Крамер называет героя поэмы «первым подхалимом в истории школы»[446]. Но, как предполагают современные шумерологи, таков был кодекс поведения, предписанный в шумерской школе (поэма и представляла его, имела назидательный смысл и, вероятно, была написана одним из учителей Эдубы). Показательно, что дома, в раскованной обстановке, ученик демонстрирует перед своим отцом и учителем блестящие знания:
Отец внял словам ученика.Учителя школьного он позвал,В дом пригласил, на место почета его посадил.Школьник служил ему, пред ним он всталИ все, что грамоте он постиг,Отцу своему он показал.Отец его с ликующим сердцемОтцу школьному радостно молвит:«Вот малыш мой руку раскрыл,и ты мудрость свою в нее вложил.Грамотейную мудрость, всю искусность ее ты ему открыл.Все решения, все вычисления,все толкования ты ему объяснил,Познание, сокровенность его – тем сиянием его озарил!» [343]
Отец ученика чрезвычайно признателен школьному учителю и стремится всячески отблагодарить его: «Добрый елей на живот и спину, словно воду, ему излили. // В новое платье обрядили, хлебом-пищей одарили, кольцами руки его украсили» [343]. Благодарный учитель, которого так хорошо приняли и вознаградили в доме ученика, произносит особое благословение своему воспитаннику, призывая на помощь покровительницу писцовой мудрости – богиню Нидабу:
Учитель в радости сердца молвит:«Малыш, ты слов моих не отбрасывал, не отшвыривал.Грамотейной мудрости вершины достигнешь,в совершенстве ее изучишь!Нечто ты сумел мне дать, так, что я мог это принять[447].Хлеб – мое пропитанье – сверх меры ты дал,честь большую мне оказал.Нидаба, владычица защитниц,твоей покровительницей да станет!В тростниковую палочку удачу да вложит,Из копии глиняной зло да изымет,Перед братьями своими да встанешь,Над сверстниками верховодить будешь,Будешь средь школьниковлучшим из лучших признан…» [343]
Учитель обещает школьнику блестящую будущность, так что им будут гордиться отец, мать и все родственники: «Родичи твои твоими доблестями воистину облагорожены будут!» [344]. Поэма заканчивается кратким сообщением о том, что ученик полностью оправдал надежды своего учителя и своей семьи: «Он блистательно закончил школу, он получил хорошую должность. // Нидаба, владычица школьного дела, об успехах его похвалу сказала. // Славься, Нидаба!» [344]. Ученые обнаружили 21 копию этой поэмы, что свидетельствует о ее высокой популярности (вероятно, текст ее был практически в каждой школьной библиотеке).
