Олжас Сулейменов - Улыбка бога

…Соперничество м–б порождает и удивительный компромисс «мб». Такое стечение родственных согласных системно встречается в начале слов в африканских языках банту. Одним из первых можно, наверное, считать mbuzi – «коза, козёл» (во многих языках этого семейства. А всего их – пятьсот).

Морфологически соответствует mozi, mori – «телёнок, тёлка» (банту), mozi – «телёнок, тёлка» (арм.).

1) Сравните. Казахские: muη – «1000», men – «я», muz – «лёд», murun – «нос», mò iz – «рог» и т.д. Турецкие: bin – «1000», ben – «я», buz – «лед», burun – «нос», buinuz – «рог» и т.д.

2) Явление ротацизма z/r и ламбдаизма s/l отмечается в разных языковых семьях. Этим необъясненным чередованиям подвержены романские и германские, тюркские и монгольский языки. Странно, что индоевропеисты ещё не обратили внимание на параллель būs (лат.), bous (греч.) и bull (англ.). И если было buz – «бык», то ему соответствовало – bur – «бык». Что подтверждает основа глагола bóro – «мычать» (норв.), bóriud – «мычать» (др. — ирл.), «baòruàt» – мычать (лтш.). Интерес в этой связи представляют и семантические соответствия в монг. и тунгузских (названия безрогого животного): mori – «конь, лощадь» (бур.), mor’ (монг.), morin (письм. — монг.), mori – «лошадь», morika – «жеребёнок», «лощадка» (нан.) и т.д. На Западе: mare – «кобыла» (англ.).

3) Закон NLR – переход носового согласного в плавный.

Корова

…Самых ранних названий коровы, откровенно содержащих в корне имя быка, осталось не так много. Зная морфологическую схему, являющуюся отражением сложного знака «рога + копьё», понимаемого как «бык + не», можно восстановить конструкцию итальянского термина mucca – «корова» (můη–ha) и его близкородственного варианта boucco – «корова» (кельт.). Праформа, скорее всего – bůη–ha. В самом конце линии развития последней стоит, мне кажется, vacca – «корова» (лат.). Итальянское слово не просто старее латинского, но, по–видимому, одно из самых древних слов человеческой речи: произошло ещё в прапраязыке. Когда проявил себя в произношении «итальянский рефлекс» (превращение стыка согласных в долгий слоговой)1? Но достаточно рано, если сказался на форме кельтского и латинского слов, а так же нем. — швейц. mugg – «корова» (mugga).

Неположенная древность итальянского слова смущает этимологов.

Латинский признан «прароманским» языком, а его формы, естественно, являются исходными для итальянского, французского и др., происходящих от вульгарной, т.е. народной латыни IV–V в.в.н.э. Посему, проще считать итальянское слово поздним заимствованием из нем. — швейцарского mugg, muchi – «корова», чем собственно итальянским2. Эта этимология, конечно, более правдоподобна, чем предложенная в другом «Этимологическом словаре»: mucca – «скрещение итальянского глагола muggire – «мычать» и латинского vacca – «корова»3.

…Как можно рисуночно передать отношения латинского и романских языков? Утвердившееся представление изобразимо в виде детского солнышка («латинский язык») с расходящимися во все стороны лучами («романские языки»). Мне думается – реальнее другой образ. Море, в которое впадают реки, речки и ручьи. Таким, вероятно, и был в итоге своей истории великий, могучий, имперский латинский язык. Выработавший терпимость ко всем диалектным нормам. Он, в частности, признавал всевозможные стечения согласных и не превращал их в долгие, как это делалось в итальянском и, смею думать, в древнеитальянском произношении.

Большинство форм с долгими согласными в латинский попали из «древнеитальянского». Целенаправленное исследование в указанном направлении способно будет, уверен, избавить необычный термин от кавычек.

Море, над которым взошло незакатное солнышко – это и есть золотая латынь.

…Название быка сохраняется в основе производных глаголов: mūgio – мычать (лат.), mûhen – «мычать» (ср. — в. — н.). В эту группу слависты включают и распространённый в южнославянских глагол mucati – «мычать». Но не присоединяют сюда же bukti – «мычать» (лит.), bugad – «мычание» (кимр.). И даже словенское bukati - «мычать», boukati – «мычать» (чеш.). Поразительно, что ни один этимолог не увидел родственности buk (byk) с основой глагола mukati. И тем более – būro – «мычать» (норв.), buriud (др. — ирл.), baüruó (лтш.), möröh (монг.)…

Фасмер подозревает, что литовское слово bukti – «мычать» родственно славянскому «бык». Он опирается на параллелизм корня ст.чеш. búkati, bуkati – «мычать» и byk – «бык».

Но при этом предполагает различные пути образования слова «бык» в разных славянских наречиях. Так, сербохорватское бäк – «бык» (Бернекер объясняет из бъкъ), Фасмер считает заимствованым из словен. buák – «бык», которое, в свою очередь, происходит, по его мнению, от латинского vacca – «корова» (Фасмер, I, 258).

В той же статье он оспаривает сходную его предложению версию происхождения славянского buk – «бык»: «Ошибочна в фонетическом отношении гипотеза Шахматова (Afsl Ph 33, 87 и cл.) о заимствовании из кельтского boukko – «корова» ». Однако, не только в «фонетическом отношении» спорна «эта гипотеза»: направленность семантического и морфологического развития (да и фонетического) прямо противоположна реальному: наименования коровы, телёнка, барана, козы, лошади могут происходить от названия быка, но никогда – наоборот. Это положение, мне кажется, по праву может претендовать на статус универсалии.

Название «речи быка» стало исходным, отправным для обозначения «языка» других животных: mūgio – 1) «мычать», 2) «гудеть», 3) «греметь»; mūgitus – 1) «мычание, 2) «шум, шелест, треск, гул, скрип»; mūgitor – 1) «ревущий», 2) «гудящий» (лат.); bukati – 1) «мычать», 2) «хрюкать» (словен.); boukati – 1) «мычать», 2) «реветь» (чеш.); bukkati – «лает»; bukkāras – «рёв льва» (др. — инд.); букать, бухать – 1) «глухо, протяжно кричать», 2) «жаловаться» (рус.). В болгарском бухам – «кричать» (о филине).

Мы вправе присоединить к этой группе и тунг. mura – 1) «мычать», 2) «реветь», 3) «рычать», и тюрк. moηra, maηra, möηra – 1) «мычать», 2) «реветь», 3) «блеять».

Если основы этих глаголов восходят к bůη/můη — «бык», то наименее развитым фонетически оказывается mūη – «печаль, тоска» (тюрко–кипч.). Звук ů – из всех гласных самый минорный. (Такое отношение к бычьему сонанту, полагаю, выработалось в эпоху солнцепоклонничества, когда быка стали приносить в жертву солнцу.)

Бычья тема в тюркских языках достаточно выпукло проявляется.

I – muηuz, moηus, muguz, mūs, muos, muinus = buinus, boinuz – 1) рогатое животное (др. — тюрк.), 2) рог, рога животного (уйг., тур., уз., гаг. и.д.). Одно из реликтовых слов, сохраняющих «индоевропейское» окончание мужского рода: můη–us – 1) бык, 2) рога.

В тюркских словарях отложились все возможные варианты консонантизма имени быка, выступающего в качестве корневой части в производных типа:

II – bulan, bolan – 1) олень, 2) лось.

III – buzla, bozla – 1) мычать, 2) реветь, 3) кричать и др.

…И, наконец, ещё об одном понимании знака «копья». Мы рассмотрели: bůη–ha > bůha – 1) «не бык», 2) «малый бык», 3) «малорогий», 4) «безрогий»…

Пятая семантическая позиция выражает толкование протомонгольского грамматиста: buh – «бык», buha – «олень» (монг.). Единственная пара антислов, сохранившихся в одном языке. Монгольский грамматист, наблюдая сложный знак, увидел предметное значение: 5) «многорогий».

Прототюрки заимствовали это слово дважды. Первый раз в период, когда в их языке действовала гармонизация гласных шумерского типа: buha > buhu – олень (общетюрк.).

В другой раз: buha > buka, buha, puha, bua, puga, bucca, byka – 1) «олень–самец», 2) «бык» (общетюрк.). (Хотя в тур. диалекте Севортян находит: buka, buha – «дикая корова»4.) Из тюркского – в иранские и кавказские языки.

В банту, вероятно, соответствует mbogo – «буйвол» («большой бык»).

В тунгусском: muha, moha – 1) «бык», 2) «самец», 3) «мужчина»

1) См. об этом фонетическом законе в книге «Язык письма». Стр. 188.

2) Ttistano Bolelli, Dizionario etimologico della lingua italiana. Milano, 1994, стр.295.

3) Giacomo Devoto. Dizionario etimologico. Firenze, 1968, стр.275.

4)Э.В.Севортян «Этимологический словарь тюркского языка», М.1978, т.2, стр.237