Что такое топонимика? - Александра Васильевна Суперанская

При этом чем лучше вписывается название в ландшафт, тем больше возникает вполне правдоподобных версий относительно его происхождения. Версия считается имеющей право на существование, если найдено ее географическое или культурно-историческое подтверждение, если имеются соответствия в исторических документах, если аналогичные связи «имя – объект» обнаруживаются на соседних или сходных в топонимическом отношении территориях. При этом названия физико-географических объектов обычно имеют географическое обоснование. Поэтому если топони-мист в ходе своего анализа добирается до географического слова и оно соответствует местным условиям, задачу можно считать решенной. Например, Рас-эль-Абъяд, Кап-Блан, Кабо-Бланко, т. е. 'белый мыс' -всё это названия, данные па разных языках одной и той же географической реалии, которая как бы сама подсказывает, как ее назвать. Это типичный пример топонима, мотивированного самими свойствами объекта. Но далеко не все топонимы обладают столь четкой причинной связью «слово – топоним».

Сложнее обстоит дело с объектами рукотворными, для которых наличие в непосредственной близости от них каких-либо выдающихся природных образований – факт побочный, не имеющий закономерной логической связи с самими объектами и их названиями. Например, Белогорск Крымской области, расположенный вблизи Белой скалы, долгое время назывался Карасубазаром, а поселок Лени-но именовался Семь Колодезей. Наличие или отсутствие колодезей, гор, скал важно для скотовода-кочевника, дающего названия урочищам. При наименовании селений эти факты оказываются побочными, случайными, поскольку сами селения как объекты принципиально иного характера не находятся в столь непосредственной зависимости от природных условий, как пастбища, водопои, кочевья. В связи с этим для их называния открываются возможности обращения ко многим другим источникам, неуместным при создании имен для физико-географических объектов. Это и исторические события, имевшие место при их основании, и имена первопоселенцев или владельцев, и названия церквей, и ремесла жителей, и отношение к другим поселениям. Следовательно, географическое обоснование названия поселения – лишь одно из возможных, но отнюдь не обязательное.

Причины обращения к тем или иным словам при создании ойконимов не могут быть реконструированы путем анализа слов, лежащих в их основе. Они могут быть обнаружены лишь в процессе изучения древних документов. При этом лингвистически реконструируемая более древняя форма названия может считаться доказанной лишь в том случае, если она найдена в каких-либо исторических источниках. Анализ большого фактического материала показывает, что любая гипотетическая форма топонима при всех ее соответствиях законам языковых преобразований может оказаться реально не существующей, поскольку топонимы нередко обнаруживают свои особые закономерности исторических преобразований.

ИНФОРМАЦИЯ

Сведения, которые мы получаем, анализируя смысловые связи топооснов, определяя, от какого слова и почему образовался топоним (англ. Лонг-Айленд 'длинный остров', назван так по форме), составляют лишь часть его информации, при этом наиболее доступную, «внешнюю». Мы условно употребляем это слово, имея в виду связи топонима с внешним миром, его выход за пределы чисто языковых отношений. Эти связи практически беспредельны. Так, давая внеязыковую характеристику объекту, именуемому Лонг-Айленд, мы скажем, что это остров вблизи берегов США, на котором построена основная часть города Нью-Йорка. Вокруг этого острова курсирует прогулочный пароход, показывая туристам достопримечательности города. Вся эта чисто внешняя по отношению к слову Лонг-Айленд информация известна каждому американцу. Она составляет для него так называемые фоновые знания, благодаря которым это слово легко включается в любые речевые ситуации. Связь информации о слове (географическом названии) и информации об именуемом объекте, осуществляющаяся через топоним, отражена в табл. 2. Языковая информация топонима Лонг-Айленд состоит в том, что это название дано на английском языке и может быть сопоставлено со словами long «длинный'+ island 'остров', название достаточно прозрачно, что свидетельствует о том, что оно относительно новое. Многие топонимы обладают достаточно большой «внутренней», чисто языковой информацией, получить и расшифровать которую порой бывает нелегко. Это информация о том, какому языку принадлежит топоним, каким народом он создан, к какой эпохе относится (информация о топониме как о слове), что представляет собой именуемый объект, какой он, чей он, как соотносится с соседними (информация о самом объекте). Вся эта информация закодирована в отдельных элементах топонима (см. табл. 3).

Таблица 2

Информация о слове и о географическом объекте

Языковая информация имени (кроме первичной и минимальной, что это имя) – наиболее постоянная и неизменяющаяся часть его информации. Опа заключается в характере и составе компонентов имени. Но, чтобы ее получить, необходимо детально проанализировать имя, что само по себе очень трудно.

Таблица 3

Языковая информация топонимов

Результаты языкового анализа обычно дают комплекс неязыковых сведений, которые могут быть известны исследователю и ранее (и тогда это еще одно подтверждение) или не известны (и тогда это материал для новых исторических, этнографических, социологических и т. п. гипотез). В любом случае это сведения о фактах, хронологически предшествующих моменту создания имени. Благодаря этому имена могут служить своеобразными хронологизаторами древних памятников.

Топонимы, сложившиеся естественным путем, содержат географические, исторические, социальные характеристики объектов (станица Горячеводская – у горячих источников, пгт Новоуголъный – новый поселок, жители которого заняты добычей угля). Топонимы придуманные (в основном для переименования объектов, уже имевших названия) часто оказываются никак не связанными с историей объекта и, следовательно, не содержат никаких характеристик последнего (сёла: Изобильное, Золотое, Голубое; деревни: Трудолюбовка, Грушевка, Виноградов-ка). Наличие в Грушевке и Виноградовке Крымской области грушевых деревьев или виноградных плантаций оказывается недостаточно характерным признаком для названия, потому что указанные культуры растут там повсеместно и, наоборот, в Грушевке может не оказаться груш, а в Виноградовке – винограда. Все эти искусственно придуманные названия, данные в ходе массовых переименований, не констатируют ситуацию, а служат лишь своеобразными дезицерата, т. е. пожеланиями на будущее. Однако, несмотря на то что в них применяются топонимически пустые основы, и такие топонимы несут определенную информацию – о времени и месте своего создания. Прежде всего в них использованы топоосновы, «модные» для послевоенного времени. Далее, в них использованы форманты, типичные еще в XIX в. для Новороссийского края. Следовательно, место их создания – юг Европейской части СССР.

Для XX в. типичнее другие форманты: -ское, -ский, -ное: Генеральское, Краснофлотский, Целинное, Урожайное.

Вбирая в себя новые, актуальные для каждой эпохи элементы, топонимия как бы «консервирует» их, сохраняя на длительное время. Многие слова, от которых образованы топонимы, давно вышли из общего употребления и сохраняются лишь в составе топонимов. Выявление этих слов представляет большой интерес для истории языка. Например, Г. П. Смолицкая, проведя сплошной анализ гидронимов бассейна р. Оки, пришла к выводу, что слова абал/обал 'овраг', чечора 'старое русло реки',