Анна Разувалова - Писатели-«деревенщики»: литература и консервативная идеология 1970-х годов

1320

Астафьев В.П. Нет мне ответа… С. 31.

1321

Астафьев В.П. Царь-рыба. С. 108. Ср. с более поздней репликой В. Белова, откровенно использовавшего метафору колонизации для характеристики практик управления советской властью крестьянами: «Не жалели лесозаготовители ни леса, ни железа, ни нефтепродуктов, ни самой земли. Нет, не жалели! Государство с 20-х годов щедро снабжало их всем, что они требуют. Еще при Ленине звучали колониальные ноты в грандиозном государственном оркестре, который за счет многострадального русского мужика был создан Сталиным» (Белов В. Тяжесть креста. С. 15).

1322

Липовецкий М. Советские и постсоветские трансформации сюжета внутренней колонизации // Там, внутри. С. 811. Ст. Куняев, точно названный Митрохиным еnfant terrible националистического лагеря (см.: Митрохин Н. Русская партия: Движение русских националистов. 1953–1985 годы. М., 2003. С. 543), наиболее откровенно сформулировал эту идею: «А русские Иваны, которых загнали в Сибирь и на Севера во время раскулачивания и коллективизации? Ведь перед ними тоже никто не извинился. И никто не сказал доброго слова» (Куняев Ст. Поэзия. Судьба. Россия // Наш современник. 1999. № 4. С. 182).

1323

Астафьев В.П. Царь-рыба. С.148. Ср. с замечанием о сугубо утилитарной сырьевой колонизации Сибири: «Увы, тогда, в середине 30-х годов, северные приенисейские земли выглядели более обжито и возбужденно, нежели нынче. <…> Ничья земля. <…> А вот эту-то, сымскую-то (близ реки Сым. – А.Р.), безгласную-то, и вовсе не жалко. Где ее хозяева?» (Астафьев В.П. С карабином против прогресса. С. 297).

1324

См. об этом: Анисимов К.В. Проблемы поэтики литературы Сибири XIX – начала XX века. С. 258.

1325

«Коллективизация, – пишет Ю. Слезкин, – была лишь одной гранью “великого перелома”. “Наступление социализма по всему фронту” предполагало широкомасштабную культурную революцию, которая должна была заменить все устаревшие традиции, верования и обычаи цивилизованными нормами поведения и новой научной идеологией» (Слезкин Ю. Указ. соч. С. 255).

1326

Обычно литературоведы согласно подчеркивают переломный характер этой книги в литературной карьере писателя. «В рассказах о жителях Саян – тофаларах, – отмечает Т.М. Вахитова, – впервые в творчестве Распутина появились образы старых мудрых женщин, умеющих жить в гармонии с совестью и окружающей жизнью (“Продолжение песни следует”, “Эх, старуха”). Впервые Распутин обращался к мифу, фольклору, используя поверья, заклинания, воссоздавая разговоры живых с умершими» (Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги: Биобиблиографический словарь. М., 2005. Т. 3. П – Я. С. 164. См. также: Каминский П. «Время и бремя тревог»: Публицистика В. Распутина. М., 2012. С. 41–53). Если понимать «национальное» как этническое, то последнее мало интересует писателя в тофаларах. Мимо их экзотичного быта художник пройти не мог, но его привлекло не столько этническое своеобразие наблюдаемых уклада и нравов, сколько присутствие в динамичных преобразовательских процессах древних, устойчивых, сопротивляющихся переменам форм. Впрочем, Распутин в тот период считался с существовавшими фабульными конвенциями и снабжал многие очерки инородными по отношению к основной части, как бы специально дописанными оптимистическими «прогрессистскими» финалами (см.: Распутин В. Край возле самого неба. С. 14, 24–25, 58; кроме этого, в книге есть типичные для советского нарратива о северных инородцах очерки, например, «Человек с этого света», повествующий о поездке старой тофаларки в Москву и навсегда изменившем ее жизнь посещении Мавзолея).

1327

Распутин В. Край возле самого неба. С. 6.

1328

Распутин В. От солнца к солнцу. С. 16.

1329

Там же. С. 19.

1330

См. осмысление той же коллизии инородец / русский крестьянин vs. власть с характерным для публицистики времен «перестройки» рессентиментным пафосом: В. Личутин – Г. Калюжный. От горьких утрат к возрождению // Наш современник. 1989. № 12. С. 139–142.

1331

Смыслы, связанные с коллективизацией, в «Царь-рыбе» не тематизируются, но в опыте повествователя и персонажей значимы постоянные отсылки к событиям спецпереселения: «В тридцать втором году шел обоз с переселенцами. Вел их на север умный начальник, узрел это благостное место, остановил обоз, велел строиться» (Астафьев В.П. Царь-рыба. С. 149); «Кому-то в тридцатые годы понадобилось переселять людей из Ербогачона в Туруханск, а из Туруханска в Ербогачон. <…> До Туруханска дошло всего лишь несколько семей, побила плоты Угрюм-река, растрепала в шиверах и на порогах, утащила в унырки. <…> Рассказывая о том страшном пути по Тунгуске, и тридцать лет спустя опасливо озиралась переселенка, вытирая согнутым пальцем глаза…» (Там же. С. 299).

1332

Там же. С. 221.

1333

Астафьев В.П. Царь-рыба. С. 207.

1334

Там же. С. 210.

1335

Там же. С. 117.

1336

Там же.

1337

Там же. С. 208.

1338

Там же. С. 210.

1339

Астафьев В.П. Последний поклон. Т. 5. С. 325.

1340

См.: Астафьев В.П. Нет мне ответа… С. 284, 290, 318, 335, 357, 400, 415, 486, 489, 501, 536, 601.

1341

4 Каганский В. Экологический кризис: феномен и миф культуры // Неприкосновенный запас. 1999. № 4.URL: http://magazines.russ.ru/nz/1999/4/kagans.html.

1342

5 Астафьев В.П. Хомо технократус: Ответы на вопросы (Киевский сборник). Т. 12. С. 290.

1343

Астафьев В.П. Под тихую струну (Из неоконченной статьи о творчестве Ю. Нагибина). Т. 12. С. 472.

1344

Астафьев В.П. Царь-рыба. С. 221–222.

1345

Астафьев В.П. Царь-рыба. С. 300.

1346

2 Слезкин Ю. Указ. соч. С. 15.

1347

Астафьев В.П. Царь-рыба. С. 220.

1348

Астафьев В.П. Царь-рыба. С. 310–311.

1349

Астафьев В.П. Царь-рыба. С. 338.

1350

Анисимов К.В. «Колонизационный» сюжет в прозе В.Г. Распутина и В.С. Маканина // Три века русской литературы: Актуальные аспекты изучения. Вып. 16. Мир и слово В. Распутина. М.; Иркутск, 2007. С. 131.

1351

1 Астафьев В.П. Царь-рыба. С. 37–38.

1352

Там же. С. 37.

1353

Вообще для астафьевского творчества антитеза Севера и Юга гораздо более значима, нежели противопоставление Запада и Востока. С точки зрения писателя, «почти мертвая земля» Севера (Астафьев В.П. Кража. С. 299) – пространство печали и скудости – точнее и глубже раскрывает подлинную сущность бытия, чем яркая, праздничная, чрезмерная в своей красоте и щедрости южная природа (ср.: Астафьев В.П. Пролетный гусь. Иркутск, 2001. С. 411).

1354

1 Астафьев В.П. Вечно живи, речка Виви! С. 28–29.

1355

2 Там же. С. 22.

1356

1 Астафьев В.П. Вечно живи, речка Виви! С. 25–26.

1357

2 Современный мир, согласно писателю, не оставляет места ни «органике», ни «традиции», потому есть своя логика в том, что в одной из последних созданных писателем «затесей» «Кетский сон» (2000) кеты, древний северный народ, живут только в пространстве памяти повествователя, в то время как действительность отмечена их значимым отсутствием.

1358

См.: Соколовский С.В. Образы Других в российской науке, политике и праве. М., 2001. С. 91.

1359

O’Connor K. Intellectuals and Apparatchiks: Russian Nationalism and the Gorbachev Revolution. Lanham, Md., 2006. Р. 95.

1360

См.: Brudny Y. Reinventing Russia. Russian Nationalism and the Soviet State, 1953–1991. Cambridge, Mass., 1998. Р. 200.

1361

Белов В. Так хочется быть обманутым // Белов В. Внемли себе: Записки смутного времени. М., 1993. С. 142.

1362

Липкович Я. Слово о русском Фолкнере // Вестник. 1998. № 19. URL: http://www.vestnik.com/issues/98/0915/win/lipkov.htm. Липкович считает, что среди эмигрантов из СССР, живущих в США и Израиле, многие придерживались подобной точки зрения. См. также: Белая Г. Затонувшая Атлантида. М., 1991. С. 33–37.

1363