Дмитрий Соколов - Об изобретательстве понятным языком и на интересных примерах
Интересные разработки могут возникать при объединении двух или нескольких технических решений из различных областей, при которых возникают сверхсуммарные технические эффекты. С точки зрения техники это очень хорошо, так как на общую разработку уходит немного времени и денег, а за счет нового эффекта можно получить конкурентное преимущество. А вот с экспертизой часто возникают проблемы. То, что возникает сверхсуммарный эффект, часто приходится доказывать и не всегда экспертиза с этим соглашается. В этом случае целесообразно завязать признаки двух известных решений между собой. Если, например, в объединяемых устройствах есть приводы, надо попытаться их использовать перекрестно, то есть в первом устройстве использовать приводы второго, и наоборот. Если в обоих изобретениях производят измерения, надо, например, попытаться проводить их друг за другом, чтобы предыдущее измерение одного решения влияло на последующее другого и приносило новые качества. Если объединяются известные методики, то целесообразно внедрить их друг в друга. С примерами такого объединения можно ознакомиться в патентах [9, 10, 11]. Таким образом, известные объединяемые решения будут немного изменены, что не меняет концепцию дешевого решения, но вероятность получения патента при этом резко возрастет.
В заключение хотелось бы еще раз описать два крайних варианта экспертных совещаний, которые проходили уже в обозримом прошлом. В первом экспертиза всеми силами продавливает отказное решение (об похожем уже говорилось в начале). Например, в одном моем изобретении в области медицины две детали прибора соединялись винтами. Эксперт, пытаясь доказать недостаточность информации для возможности реализации, стал утверждать, что понятие «винт» является не вполне определенным. Эту проблему я решил легко, предложил ему изложить свои сомнения в письменном виде и сказал, что с ними пойду к его руководству. Про неопределенность понятия винта эксперт писать не стал. Конечно, это крайняя ситуация, тем не менее изобретателям хочу посоветовать приводить больше ссылок на используемые элементы, о чем уже упоминалось ранее. Это всегда подстрахует при встрече с подобными экспертами. Кроме того, этот прием полезен при патентовании сложных многокомпонентных комплексов, где приходится описывать большое количество вспомогательных устройств, не входящих в формулу изобретения, но обеспечивающих работоспособность всего комплекса. В отдельных заявках с целью уменьшения и упрощения первичных материалов у меня, например, количество ссылок достигало сорока [12, 13]. Вывод. Большое количество ссылок на литературу помогает исключить вопросы экспертизы по поводу известности отдельных фрагментов технического решения и упрощает подготовку материалов заявки.
Совсем недавно мы с изобретателем около четырех часов провели на экспертном совещании, где экспертиза выискивала «блох» между каждой строчкой текста. И если бы не большое количество дополнительных материалов – протоколов испытаний с новыми техническими эффектами нашего изобретения (это допустимо), фотографий, научно-технических отчетов и т. п., которые мы привезли с собой, чтобы подчеркнуть уровень этой и других (на всякий случай) наших разработок, – нам бы трудно было отстоять изобретение. Следует заметить, что в течение последних лет требования экспертизы заметно выросли и может быть «маятник даже качнулся несколько в другую сторону», что, вообще говоря, не так уж плохо для качества патентов. А то ведь как иногда бывает при подготовке заявки неопытному изобретателю, говоришь ему: «Нельзя так делать», – а он приносит в качестве примера чей-то патент из 90-х годов, когда экспертиза была слабоватой, и пытается тебя вернуть в прошлое.
Вывод. Приезжать на экспертные совещания изобретателю я бы посоветовал с большим количеством дополнительных материалов и с опытным патентоведом, чтобы тот выступал в некотором роде адвокатом и отметал некорректные вопросы и замечания со стороны экспертизы.
Другой крайний вариант касается очень лояльного отношения даже к слабым заявкам (причин этого я уже касался). Иногда и сейчас случается такое, но все реже и реже, что, как мы уже отметили – правильно. Тем не менее даже и сейчас при слабых позициях изобретателю может повезти.
Следует также заметить, что по характеру запроса или вызова на экспертное совещание можно предположить намерения эксперта, даже если они явно не указаны. Когда экспертом противопоставлены известные технические решения отдельным отличительным признакам формулы изобретения, но не всем, то скорее всего речь будет идти о корректировке формулы изобретения. Если указано на нарушение единства изобретения, то в процессе, например, экспертного совещания эксперт будет корректировать свое отношение к заявке в зависимости от аргументации заявителя. То же может происходить и по вопросам промышленной применимости, если не все ясно с возможностью реализации технического решения. Аргументируя свою позицию в ответе на запрос или на экспертном совещании, важно отметить все претензии экспертизы, возможно частично с ними согласиться, а потом тактично и спокойно привести свои доводы. Это поможет взаимопониманию. А вот при противопоставлении известных технических решений всем отличительным признакам формулы изобретения эксперт явно планирует сделать отказ по заявке. Тем не менее он обычно его сразу не делает, а пишет запрос или вызывает заявителя на экспертное совещание, чтобы посмотреть, на что он способен. Вывод. При напоре заявителя в процессе экспертизы, а главное, при его взвешенной аргументации и найденных новых технических эффектах или новых отличных признаков в описании изобретения, можно будет склонить эксперта в свою сторону.
Весь представленный материал говорит о том, что можно и нужно до конца бороться за получение патента. Но все хорошо в меру, в отдельных случаях, если экспертиза поработала честно, если до этого у вас было подряд несколько десятков положительных решений из этого отдела, и заявка не имеет для вас принципиального значения, то можно и нужно согласиться с отказным решением. Это улучшит статистику ФИПСа и поддержит ваши нормальные отношения с экспертизой. Тем более что в работе каждого изобретателя или патентоведа все равно бывают сильные и слабые заявки. Разумеется, я никого не призываю готовить специально отказные заявки.
Автор надеется, что приведенные примеры несколько облегчат работу изобретателям. Ведь если знаешь, что тебя ждет, то ты вооружен.
А в заключение хочу сказать, как ни странно, о названии изобретения и первом разделе заявки. Уделять особое внимание этому можно, когда вся остальная работа сделана, осталось свободное время и хочется довести заявку до полного совершенства.
Опуская очевидные рекомендации о соответствии названия и сущности изобретения, о которых, я надеюсь, читатель уже имеет представление из предыдущих глав, отмечу некоторую специфику названий для отдельных категорий заявок.
Заявку придется показывать при бухгалтерском аудите научно-технической работы (НИР), выполняемой, например, по государственному контракту. Так как такая работа освобождается от НДС, то аудиту могут потребоваться заявки или патенты, подтверждающие ее научно-технический характер. В этом случае название изобретения должно по возможности повторять название НИР. Это целесообразно, так как аудитор, скорее всего, не будет обладать специальными знаниями для идентификации технического задания по НИР и материалов заявки на изобретение. В том случае, если изобретение относится к каким-то фрагментам НИР и не может в названии повторять наименование темы, то целесообразно его использовать в других разделах заявки, например, в описании области применения, или описании примера конкретного исполнения изобретения. Это может быть достаточным аргументом для бухгалтерского аудита.
Существует вариант, когда заявка может иметь название, намеренно искажающее суть изобретения. Например, исполнитель выполнял бюджетные работы по разработке какого-то прибора. Одновременно либо через некоторое время и ему захотелось изготовить совершенно другой прибор на других принципах работы, но выполняющей ту же задачу. В этом случае целесообразно по возможности несколько изменить название нового изобретения, чтобы легче было объяснить заказчику бюджетной работы, что это совсем разные изделия и этот прибор не надо включать в отчетность.
Другой вариант намеренного искажения названия изобретения необходим при создании маскирующего патента, например, при выходе на новые рынки и желании скрыть эту информацию, подробно описан в [14].
Важное значение имеют названия у рекламных патентов. Чтобы заинтересовать предполагаемого инвестора, желательно в названии отчетливо выделить необходимую область техники. Например, если изобретение из области нанотехнологий, то это слово целесообразно ввести в название. Однако здесь надо иметь в виду, что чем меньше конкретизировано название, тем шире может быть «зонтик» защиты. Поэтому иногда рекламный патент может оставаться только рекламным.
