Дмитрий Соколов - Об изобретательстве понятным языком и на интересных примерах

В помощь начинающему изобретателю образцы составления заявок на устройство и способ, а также вся сопроводительная документация представлены в [1, 2], а также в приложениях 2, 3.

А вот несколько организационных рекомендации для изобретателей, работающих, в первую очередь, в высокотехнологичных областях. Существенной особенностью текста заявки на высокотехнологичное изобретение является его сложность. При этом довольно часто у разработчиков не хватает времени на доведение этого текста до приемлемого уровня.

Первая причина этого обычно связана с получением приоритета, что для высокотехнологичной и дорогой разработки особенно важно, так как потратив много времени и денег, надо быть уверенным, что изделие, вышедшее в продажу, не нарушает чьих-то прав.

Вторая причина заключается в необходимости выполнения сроков перед заказчиком, например, при отчете по бюджетному финансированию.

В этих случаях можно порекомендовать разработчикам подавать заявку, получать приоритет и откладывать ее рассмотрение по существу. Для этого оплачивается пошлина за проведение формальной экспертизы и делается соответствующее сопроводительное письмо. Согласно законодательству в течение трех лет с даты подачи заявки можно вносить дополнения в первичные материалы, не изменяя их по существу. Эти дополнения могут заключаться в следующем.

Во-первых, можно доработать первичный текст описания, исключив из него грамматические ошибки, неточности, нарушение единства терминологии и поправить последовательность изложения материала. Дело в том, что когда текст заявки попадает к опытному эксперту, то ему бывает достаточно мимолетного взгляда, чтобы сразу определить свое отношение к материалу. Если текст составлен неряшливо, то скорее всего автор пропустит (думает эксперт) и какие-то важные моменты, касающиеся патентоспособности изобретения. Чаще всего так и бывает. Но даже если изобретение и будет соответствовать всем критериям, то «грязный» текст, придется перерабатывать эксперту, что однозначно не вызовет у него радости, и заявитель может получить неприятные запросы и вызовы на экспертные совещания, что, в лучшем случае, оттянет получение патента.

Вторая доработка может касаться корректировки формулы изобретения, основанной на первичных материалах заявки. Можно зависимые признаки переносить в независимый пункт и наоборот, а признаки из описания – в формулу изобретения. Можно исключать признаки изобретения из формулы и описания. Иногда это бывает полезным, например, если какие-нибудь признаки получили интересное развитие в новых разработках и могут быть в дальнейшем самостоятельными изобретениями. Хотя теория и говорит, что нужно составлять сразу зонтичную формулу изобретения, включающую все возможные варианты, но на практике это не всегда удается.

Третье дополнение может касаться приведения новых технических эффектов, обнаруженных в результате доработки и испытания изобретения. Это дополнение может существенно увеличить вероятность получения патента, так как новые эффекты даже от использования известных признаков будут хорошим аргументом в пользу его выдачи.

Следует также заметить, что заявка на изобретение до получения патента может использоваться еще и в рекламных целях, а после своего опубликования – служить некоторой защитой технического решения. Например, на опубликованное техническое решение нельзя будет получить патент третьим лицам.

Изменения в материалы заявки вносятся и при изменении сведений о заявителе, что происходит довольно часто. Рекомендации по этой процедуре представлены в приложении 4.

Представленный материал вкратце и в упрощенном виде описывает все этапы подготовки заявки на получение патента. Тем не менее его вполне достаточно для оформления простого изобретения. Более сложные случаи рассмотрим в следующей главе.

Литература

1. Соколов Д.Ю. Патентование изобретений в области высоких-и нанотехнологий. – М.: Техносфера, 2010. – 136 с.

Глава 12 Советы уже продвинутым изобретателям

Pulsate et aperiertur vobis.

Стучите, и отворят вам.

(Евангелие от Луки, 11, 9)

Эта глава обобщает опыт автора как эксперта при проведении патентной экспертизы, а также как изобретателя при отстаивании своих интересов.

Одно из первых моих изобретений, которое я с группой авторов решил защитить в 1986 году, содержало три независимых пункта формулы изобретения, что вообще нечасто встречается, а для первых заявок я вообще никому не порекомендовал бы это делать. Это изобретение касалось реперных знаков, способа совмещения и устройства для совмещения, применяемых в микролитографии. Согласно сложности решаемой задачи чертежи к этому решению получились довольно насыщенными. Для их упрощения были опущены графические связи между приводами координатного стола и блоком управления. В остальном заявка была подготовлена достаточно тщательно, согласно рекомендациям по ее составлению, имеющимся на то время. Следует заметить, что этими рекомендациями, например [1], с некоторой оговоркой можно пользоваться до сих пор. Внештатный эксперт (обычно совмещающий эту работу с практической изобретательской деятельностью), которому досталась заявка на совмещение в микролитографии, был из разряда «киллеров», ставящих перед собой цель – отказать в любом случае. Причем часто чем лучше подготовлена заявка, тем сильнее у таких экспертов возникает это желание. Данный феномен встречался раньше не так уж редко. Несмотря на то, что ни приводы, ни блок управления не входили в формулу изобретения, эксперт посчитал изобретение не удовлетворяющим критерию «промышленная применимость», на основании того, что между приводами и блоком управления не были изображены линии связи. При этом в тексте ясно было указано, что приводы управляются согласно информации, поступающей из блока управления. Никакие рациональные доводы автора экспертом во внимание не принимались. Тогда автор привел следующую аргументацию. Блок управления позволяет формировать визуальную информацию, которую видит оператор и включает приводы в том или ином направлении, а также останавливает их в нужный момент. То есть необходимость в соединениях между приводами и блоком управления отпала. Эксперту пришлось выдать положительное решение по этой заявке [2]. Тем не менее я бы посоветовал заявителю указывать на чертежах все связи, даже несущественные.

Однако, если изобретение достаточно высокого уровня (4-го или 5-го) по классификации Г.С. Альтшуллера [3] и было время для его качественного оформления, наличие двух – трех незначительных ошибок, которые не могут привести к отказу, например, небольшое нарушение единства терминологии или незначительное нарушение последовательности изложения, в случае попадания на «эксперта-киллера» не повредит, а даже поможет, так как удовлетворит его амбиции как самого компетентного в своей области.

После описанного случая со связями между приводами и блоком управления на место «эксперта-киллера», не пережившего потерю репутации и уволившегося, пригласили меня.

Вскоре в подразделение Федерального института промышленной собственности (ФИПС), где я стал работать по совместительству как внештатный эксперт, пришла заявка на изобретение от всей моей вертикали власти по основному месту работы, начиная с начальника отдела и заканчивая директором предприятия. Причем это предполагаемое изобретение было очень важным для отчета перед министерством. В нем заряженные частицы должны были двигаться в определенном задачей изобретения направлении. Но так как авторы все были доктора наук и слегка подзабыли уже эти науки, то перепутали изменение направления движения частиц в магнитном поле, которые вместо мишени полетели на стенки вакуумной камеры. Отказ был стопроцентный – по неработоспособности (невозможности промышленного применения). Начальство пришло ко мне с просьбой о помощи (работу в ФИПСе от них я не скрывал, а вот свою фамилию под отказным решением ставить не стал). Причем начальству не важно было защитить реальное изобретения, главное было отчитаться положительным решением хоть на что-то. Понимая важность текущего момента, раскрепостив сознание и привлекая методологию Г.С. Альтшуллера, я поменял цель, сказал, что ионным пучком можно чистить стенки камеры, а привод мишени может перемещать ее по сложной траекториии, чтобы дотянуться до пучка. Теперь уже мое патентное руководство выразило недовольство. Чисто формально надо было делать выдачу, а это после отказа – пятно на знамени патентного отдела. Пришлось мне становиться на время «киллером» и «убивать» свои же аргументы самым бессовестным образом. После второго отказного решения изобретатели, на мое счастье, успокоились. Вывод. С одной стороны не бывает для изобретателя совсем уж безвыходных ситуаций, с другой – процесс экспертизы все-таки достаточно субъективен.