Судьбы апостолов. Мифы и реальность - Ирина Сергеевна Свенцицкая
Можно предположить, что существовало несколько версий Евангелия от Матфея, которые были распространены среди разных групп христиан. Не исключено, что именно первоначальный арамейский текст, которым пользовались эбиониты, затруднил создание ранних преданий об этом апостоле среди
1 Так, выражение Нагорной проповеди — «Блаженны нищие духом» странно звучит по-гречески, вероятно, оно является прямым переводом с арамейского выражения: в греческом тексте Евангелия от Луки нет слов «духом».
грекоязычных христиан. Кто-то из последних создал греческий текст Евангелия, согласно словам Папия, опираясь на арамейскую традицию. В греческом тексте были использованы те же источники, что и в Евангелии от Луки: Евангелие от Марка, собрание речений Иисуса (так называемое Quelle —по-немецки источник). Однако неясность авторства, возможно, определяла неясность и судьбы Матфея. Этим же можно объяснить и позднее появление апокрифических рассказов о нем, когда были забыты споры об эбионитах среди христиан из язычников, а новозаветные Евангелия были признаны источником веры.
Деяния Матфея — позднее сочинение, и даже неясно, посвящены они Евангелисту или Матфии, избранному по жребию вместо Иуды предателя. Деяния эти представляют собой как бы еще одно продолжение рассказа о деяниях апостолов Андрея и Матфея (в некоторых рукописях — Матфии) в стране людоедов, в городе Мирна в Эфиопии. История с людоедами была использована снова в описаниях деятельности и гибели только теперь одного Матфея. По-видимому, ни один из известных городов не претендовал на то. что в нем находится могила этого апостола-Евангелиста, и легенда связала мученическую смерть Матфея с Мирной — городом людоедов из предшествующих деяний. «Деяния Матфея» созданы не ранее IV века, а скорее всего существенно позднее. Они дошли до нас в средневековых рукописях (самая ранняя относится к XI веку). Хотя об апостоле и Евангелисте Матфее говорится достаточно часто у христианских писателей II—III веков, в том числе ссылки Евангелие от Матфея встречаются и в апокрифических деяниях других апостолов, апокриф под этим названиям у них не упоминается.
Построены Деяния Матфея по образцу аналогичных сочинений — проповедь христианства, обязательное обращение в новую веру родственников царя — прежде всего женщин, невероятные чудеса, совершаемые апостолом... Как и в случае с Андреем, Матфей — чужак — и это подчеркнуто в обвинении его со стороны демона, который называет его чужаком и колдуном.
В то же время при сопоставлении с «Мученичеством апостола Андрея» можно заметить существенные изменения в массовом восприятии рядовых верующих, чьи вкусы отразились в этом апокрифе. В нем гораздо более силен элемент чудесного: описаны сказочные превращения, отсутствующие в Деяниях Андрея. Интересно отметить, что, если в смерти Андрея виноват проконсул Эгеат, закрывший уши от проповедей апостола, по образному выражению апокрифа, то в Деяниях Матфея царь Мирны преследует героя по наущению демона; по существу здесь происходит перенос вины во вне — виноват оказывается не сам царь, а посланник дьявола. Это не было отличительной чертой только этого произведения: в поздних деяниях непременно присутствуют демонические силы. Как пишет П. Браун, демоны были «звездами» религиозной драмы поздней античности’.
За этими представлениями стоят существенные изменения в восприятии личной вины: в отличии от идей Нового Завета о грехе и раскаянии, в совершении неправедных поступков, которых было очень трудно избежать рядовым верующим в кризисной ситуации позднеримского общества, виноваты посланники дьявола. Демоны не только вселяются в человека, но могут, как это видно из Деяний Матфея, принимать человеческий облик. Побудительные мотивы у демонов вполне человеческие — демон в Деяниях Матфея мстит апостолу за то, что тот изгнал его из жены и родственников царя. Апостолы, разумеется, сильнее подобных демонов, но обычным людям избавление от них казалось невозможным: слишком сильны стали страх перед дьяволом и сознание собственной ничтожности. Значимо и еще одно различие между «Мученичеством апостола Андрея» и Деяниями Матфея — Эгеат, под влиянием мук совести кончает самоубийством, а царь,
1 Brown Р. The World of Late Antiquity. NY.. 1989. P. 54. казнивший Матфея, после его гибели раскаивается, становится христианином, и дух Матфея даже делает его епископом. Это не просто призыв к покаянию, это стремление показать преображение носителя верховной власти, приобщение его к христианству и даже превращение его одного из руководителей церкви. Подобная ситуация также не единична в поздних деяниях и сказаниях: в Деяниях Фомы христианином также после смерти апостола становится царь Масдай. В народных массах, в том числе и христианских, шло нарастание своего рода «царистской идеологии», стремления оправдания носителей верховной власти, под эгидой которой приходилось им всем жить.
Для этого апокрифа характерно представление, свойственное и другим, особенно поздним, деяниям апостолов: подвергаемые мукам и пыткам Божьи посланцы не испытывают никаких страданий. Они как бы уже живут в преображенном теле, особом теле101. По существу здесь исчезает идея мученичества за веру, столь распространенная у первых христиан. Представление об отсутствии страданий у самого Христа и Его избранников было в неортодоксальных группах христиан уже во II веке, но затем это представление стало достоянием массового сознания: люди надеялись с помощью Иисуса избежать не только посмертного наказания, но и страданий в земной жизни.
Смерть рассматривается в Деяниях Матфея как освобождение от тела. Явление апостола после смерти (и даже во время переноса тела) типично для ряда апокрифов, например «Деяний Павла». В нашем апокрифе, пожалуй, этих явлении еще больше, чем в других аналогичных сочинениях. Интересно отметить, что в этом апокрифе видно нарастание поклонения
святым, прежде всего апостолам: чудеса, связанные с ними, конструируются по образцу рассказов о чудесах Иисуса: погибший Матфей стоял на воде (ср. хождение по воде Иисуса), его с двух сторон поддерживали два светлых юноши, море стало прозрачным, и из него поднялся крест. В апокрифическом Евангелии от Петра воскресшего Иисуса также поддерживают два юноши, а за ним шествует крест. Святой апостол при таком изображении как бы становится заместителем Иисуса на земле. Все эти особенности также указывает на
