Авторов Коллектив - Тайна Мумии. Рассказы о мумиях. Том II
— Мы навестим вас снова, когда они вернутся, — сказал я миссис Эден и поднялся. — Возможно, у меня получится, так сказать, разрешить их затруднения. А пока что, прошу вас, ничего им не говорите.
На улице уже темнело. Дорленд в восхищении схватил меня за руку.
— Мак-Айвер, — сказал он, — вы просто чудеса творите! Дело раскрыто. Ну и чудная же история!
Профессор был ошеломлен.
— Не понимаю, господа, почему вы говорите, что дело раскрыто. Где же мумия? И кто ее похитил?
— Мумия, профессор, — провозгласил я, — находится, вероятней всего, в автомобиле мистера Рэймонда Хардинга.
— Вы хотите сказать, что он и есть вор?
— Думаю, он взял мумию и в это время обронил заколку. А это выпало из его автомобильного шлема.
Я показал им позолоченную бумажную буковку «X» — изготовители головных уборов помечают такими бирками вещи клиентов. Это была вторая из моих утренних находок.
— Но мотив, дорогой мой, мотив! — настаивал профессор. — К чему сыну миллионера вламываться в Женский колледж и красть мумию? Бессмыслица какая-то.
— Ответ, сэр, я бы и хотел услышать от мисс Анстей. Вся цепочка событий совершенно очевидна, остается только одно загадочное звено. Я немного знаком с Рэймондом Хардингом. У него есть склонность к бесшабашным выходкам, но в целом он парень неплохой.
— Вы не можете, однако, подозревать Этель Анстей. Она ведь…
Скорбные звуки автомобильного рожка на Двадцать второй улице возвестили о прибытии механического экипажа и прервали хвалебную речь профессора: как видно, мисс Анстей была его любимой ученицей.
— Быстрее! — воскликнул я. — Спрячемся за углом!
По Чарльз-стрит проехал большой прогулочный автомобиль и остановился у дома Этель. Из авто вышел стройный молодой человек и подал руку девушке, помогая спуститься. Они постояли с минуту на тротуаре — раздумывая, как я понял, безопасно ли будет оставить в автомобиле мумию — и затем скрылись в доме.
Мы трое дружно, как один человек, двинулись к машине.
— Посмотрите на заднем сиденье, Дорленд, — сказал я подбежавшему к автомобилю детективу. Я был уверен, что разгадал загадку, но отсутствие мумии подкосило бы мою безупречную логику.
Дорленд издал ликующий возглас.
— Мумия здесь, — крикнул он. — Завернута в резиновое одеяло.
Мы попытались приподнять узел, но окаменевшая дочь фараонов оказалась тяжелее, чем мы рассчитывали.
— Осторожнее, мистер Дорленд, — умолял профессор, — не повредите ее.
— Займемся молодым человеком, — сказал Дорленд, подпрыгивая на тротуар.
— Нет, — возразил я, — у меня есть план получше. Вы умеете водить автомобиль?
Дорленд умел.
— А у вас есть ключ от Гучер-холла? — спросил я у профессора.
Ключ у профессора имелся.
— Тогда предлагаю вам двоим незаметно вернуть мумию в витрину, а я пока побеседую с мисс Анстей.
Без долгих споров они тронулись в путь. Когда автомобиль свернул за угол, я позвонил и спросил мисс Анстей. Пристраивая свою шляпу на вешалку в вестибюле, я перевесил автомобильный шлем Хардинга и убедился, что буква «X» покинула свое законное место в ряду инициалов владельца.
Через несколько минут девушка вошла в гостиную. Я почувствовал искреннюю жалость. У Этель были правильные точеные черты, а прозрачно-голубые глаза, несомненно, светились в лучшие времена неотразимым очарованием игривой молодости. Но сейчас под этими глазами залегли темные круги, веки подозрительно покраснели, щеки отливали бледностью, подчеркнутой темно-голубым шелковым платьем. Даже самый невнимательный наблюдатель понял бы, что она провела немало часов в тревоге и слезах.
— Вы желали меня видеть? — недоуменно спросила она и медленно приблизилась ко мне.
— Я хотел вернуть ваше украшение, — ответил я и протянул ей кленовый листок.
Она побледнела еще больше, если это только было возможно, пошатнулась и оперлась о рояль.
— Я… мне… но это же… Где вы его нашли? — спросила она, судорожно дыша и пытаясь подавить рыдания.
— Вашу заколку нашли в Гучер-холле, возле витрины с мумией.
Она отступила на шаг, затем овладела собой.
— Вы детектив?
Я вздрогнул от неожиданности.
— Нет, — сказал я. — Я друг колледжа и друг мистера Хардинга.
Стоило мне упомянуть это имя, как она рухнула в кресло, спрятала лицо и зарыдала.
— Ах, Рэймонд! — донеслось до меня. — Это означает позор. Это означает тюрьму.
Все ее тело содрогалось от рыданий. Я не мог это выдержать.
— Послушайте, мисс Анстей, — сказал я и легонько прикоснулся к ее плечу. — Ничего подобного это не означает. Даю вам слово джентльмена, что за исключением тех двоих или троих, кому и так все известно, никто ничего не узнает.
Она подняла заплаканное лицо и взглянула мне в глаза.
— Это была безумная шалость, — простонала она. — Во всем виновата я. Меня следует наказать. Все началось с шутки. Я не думала, что он это сделает.
Она вышла в холл и позвала Хардинга. Он вошел в гостиную и страшно удивился, увидев меня.
— Он знает о мумии, — тихо произнесла девушка.
Хардинг отшатнулся.
— Знает?
— Да, он хочет нам помочь.
— Мне хотелось бы избавить тебя от больших неприятностей, Рэймонд, — добавил я.
Молодой человек пристально посмотрел на меня, после крепко пожал мне руку.
— Спасибо, Мак-Айвер, — благодарно проговорил он.
Мы уселись, и тогда молодой человек и девушка рассказали мне всю правду о похищении египетской принцессы. Они наперебой добавляли к рассказу какие-то подробности. Я узнал, что Рэймонд взломал витрину в пятницу после обеда и спрятался в здании колледжа. Когда сторож удалился в другое крыло здания, он быстро вытащил мумию из витрины, спустился по лестнице, открыл северную дверь и побежал к своему автомобилю.
— И приехал сюда, чтобы похвастаться, — сказала мисс Анстей.
— А после этого поехал назад, чтобы вернуть мумию, — продолжал Рэймонд. — Богом клянусь, Мак-Айвер, сторож запер дверь! С тех пор мы места себе не находили. Я не знал, что делать с этой проклятой штукой.
— Но зачем ты ее украл? — спросил я.
Рэймонд остановил бегающие глаза на девушке.
— Я сделал это на спор, — ответил он, помолчав.
Ее бледное лицо порозовело.
— Это не вся правда, мистер Мак-Айвер, — сказала она. — Мы побились об заклад, я дразнила его, шел разговор о поцелуе. Сейчас это звучит глупо, но мы просто веселились. Я не думала, что он это сделает. Ах! мне так жаль!
— Вопрос в том, Мак-Айвер, — сказал Рэймонд, — каким образом я смогу вернуть ее на место.
— Это самое легкое. Мумия уже в музее, — я замолчал, наслаждаясь произведенным впечатлением и их радостными вздохами. — А вот и два джентльмена, вернувшие ее на место, если не ошибаюсь.
Раздался звонок, и я вышел, чтобы впустить Дорленда и профессора.
Следующие пятнадцать минут были пестрой мозаикой вопросов, объяснений, обещаний держать язык за зубами и выражений искренней признательности со стороны молодой пары. Один лишь профессор счел нужным отчитать их за глупую шалость и указать на серьезную опасность, которой они подвергли себя и мумию. Его слова отрезвили влюбленных и в то же время заставили их осознать, какую громадную услугу я им оказал.
Дорленду что-то не давало покоя. Когда мы вышли из дома и распрощались с профессором, он наконец спросил:
— Как вы узнали, что заколка принадлежит мисс Анстей?
— Будь она в виде чертополоха, я искал бы какую-нибудь шотландку, чаровницу из Данди{32}.
— Не понимаю, — развел он руками.
— Кленовый лист, сын мой — это национальный символ Канады.
— Ага, — проговорил Дорленд. — Стоит, значит, читать умные книжки.
— Да, — признался я, — иногда это помогает.
Группа американских методистов в Египте. Крайний справа Д. Гучер. Фот. Ибрагима Хури (1906)
Сакс Ромер
ОБЕЗГЛАВЛЕННЫЕ МУМИИ
(1913){33}
IМой эксцентричный друг, Морис Клау, наиболее успешно, без сомнения, разгадывал тайны, связанные с причудами человеческого разума или историей каких-либо древних артефактов.
Я видел, как его теория «циклов преступления» торжествовала снова и снова; не раз удавалось ему показать, как история драгоценного камня или любопытного предмета старины автоматически повторяет себя, словно подчиняясь неизведанным законам вероятности, которым он уделял особое внимание в своих исследованиях. Странная способность Клау — тщательно культивируемая в ходе уединенной, скрытой от постороннего глаза работы — извлекать из воздуха, или эфира, если вам будет угодно, мыслительные формы — идеи, порожденные лихорадочно действующим мозгом преступника, которого разыскивал Клау — позволяла ему добиваться успеха там, где любой другой исследователь или сыщик неминуемо потерпел бы поражение.
