Авторов Коллектив - Тайна Мумии. Рассказы о мумиях. Том II
— Прощай, милая маленькая подруга! — сказал я…
Л. Альма-Тадема. Египетская вдова (1872)
Чарльз Бамп
ИСЧЕЗНУВШАЯ МУМИЯ
(1906){26}
В штабе детективов городской полиции ошибочно сложилось весьма лестное мнение о моих сыщицких способностях. Лично я всегда считал, что помощь, которую я сумел в двух-трех случаях оказать детективам, была по большей части результатом везения, а не применения логики и здравого смысла в целях дедукции и построения важных (как оказывалось впоследствии) выводов, основанных на тривиальных на первый взгляд обстоятельствах. И тем не менее, удача, как сказано, сопутствовала мне в этих расследованиях, и я приобрел среди детективов репутацию балтиморского Шерлока Холмса. Постепенно я завоевал их доверие, поскольку щедро позволял им приписывать себе честь раскрытия таинственных преступлений, и детективы стали все чаще советоваться со мной, когда сталкивались с запутанными делами. В то же время, признаюсь, из любви к загадкам я охотно им помогал. Я не только оборудовал телефоном свою квартиру в Арунделе, но и, отлучаясь куда-либо из конторы или из дома, всегда сообщал, где меня можно будет найти в ближайшие часы. Таким образом, наши озадаченные Видоки{27} в любое время могли связаться со мной, если им требовалась моя помощь.
В тот дождливый день, несколько недель назад, я забрел после обеда в «Мэриленд» и неожиданно увидел Дорленда — он подавал мне какие-то знаки из прохода за ложами с правой стороны театра. Одетые в красные мундиры музыканты британского оркестра лейтенанта Эймса, который я очень полюбил, доигрывали последние раскатистые ноты увертюры к «Вильгельму Теллю»{28} и мне, страстному меломану, совсем не хотелось уходить до окончания программы. Но детектив Дорленд никогда не появлялся просто так и непременно приносил мне какую-нибудь головоломную задачку, и потому я сейчас же покинул зал и присоединился к нему в вестибюле.
— Куда направляемся, Дорленд? — спросил я.
— Женский колледж, сэр{29}, — так же коротко ответил он.
Я издал удивленный возглас. В заведении, где учатся сотни девушек из лучших семей Америки, не ожидаешь встретить загадки или преступления.
— Очень любопытное дело, сэр. Украдена мумия египетской принцессы.
— Да, дело странное, — заметил я. — И обещает стать довольно необычным. Улики?
— Ни единой, сэр.
В трамвае, по дороге в колледж, Дорленд изложил мне то немногое, что успел узнать. Мумию с большим трудом раздобыл в Египте президент Гучер{30}; она являлась одним из самых ценных экспонатов музея колледжа. Частью освобожденное от своих покровов из тонкого льна{31}, приобретших с веками коричневый цвет, тело этой дочери фараонов было выставлено в стеклянной витрине на втором этаже Гучер-холла. По соседству находился и футляр, где оно пролежало много столетий — деревянное изделие, украшенное рисунками и иероглифами, рассказывавшими о титулах и достоинствах маленькой дамы. Прошлым вечером, до шести часов, мумия была на месте. Утром жена смотрителя начала подметать зал и увидела, что стеклянную крышку кто-то вскрыл. Мумия исчезла. Ночной сторож ничего не видел и не слышал.
— И какие у вас соображения? — спросил я у Дорленда, когда мы проехали Двадцать третью улицу.
— Мумию украли, чтобы продать ее за хорошие деньги другому музею. Украли, чтобы получить выкуп от колледжа. Студенческая шалость. Ритуал посвящения девушек в какое-нибудь из тайных обществ колледжа.
Меня представили троице должностных лиц колледжа, напряженно ожидавших нашего появления. После сердечных приветствий декан поспешил заявить, что огласка и публичные пересуды его учебному заведению ни к чему.
— Вы уже опрашивали кого-либо из девушек? — спросил я.
— Нет, — ответил декан. — Сегодня суббота, в колледже остались немногие. Мы ни за кем не посылали, так как решили держать пропажу в секрете, пока не установим причину.
Внимательный осмотр пустой стеклянной витрины и зала оказался бесполезным. Допрос смотрителя и его жены не дал ничего нового.
— Вы тщательно прибрались, — сказал я жене смотрителя. — Куда вы девали мусор?
— Все в ящике, в подвале, сэр.
По моей просьбе принесли ящик. Это была деревянная товарная упаковка из-под партии мыла, почти полная.
— И все это — сегодняшний мусор? — спросил я.
Заговорил смотритель.
— Остальные ящики я опорожнил вчера, — сообщил он.
Получив это заверение, я нырнул руками в груду мусора и принялся методично и аккуратно его просеивать; горсти мусора я выкладывал на газеты, разложенные на столе в кабинете доктора Гучера. Дорленд занимал остальных разговором, что позволило мне незаметно прикарманить несколько находок.
Через десять минут я дошел до дна коробки. Повернувшись к декану, я спросил:
— Сколько у вас студенток из Канады?
— Из Канады? Только две девушки, мисс Каротерс и мисс Анстей.
— Могу я поговорить с ними?
— Не понимаю… — взволнованно начал декан.
Я поспешил заверить его, что и не думал в чем-либо подозревать учениц.
— И тем не менее, — сказал я, — я хотел бы с ними побеседовать. Мне кажется, что одна из них может нам помочь.
Декан успокоился.
— Мисс Каротерс уже несколько дней отсутствует по болезни. С мисс Анстей вы можете увидеться. Очаровательная девушка. Ее отец — один из известнейших методистских теологов Канады, старинный друг доктора Гучера и мой добрый знакомый. Она проживает не в колледже, а поблизости, на Чарльз-стрит, в доме одной дамы, которая также является старым другом семьи. Я дам вам адрес. Не уверен, что мисс Анстей сейчас дома, но вдруг вы ее застанете…
— Я видела мисс Анстей здесь около часа назад, — вставила жена смотрителя. — Она поднялась наверх, провела там две-три минуты, вышла и села в автомобиль. За рулем был молодой джентльмен.
— Как бы то ни было, я схожу к ней домой, — сказал я.
— Вы ведь почти не надеетесь найти мумию, не так ли, мистер Мак-Айвер? — с тревогой спросил декан.
— Напротив, — уверенно ответил я. — Через час или два египетская принцесса вернется к вам.
Декан в сомнении поглядел на меня.
— Что бы вы ни делали, — попросил он, — ради благополучия нашего колледжа не прибегайте к сомнительным методам. Если обнаружите похитителя, предоставьте мне решать, стоит ли доводить дело до суда. Если вы сумеете вернуть мумию в целости, я предпочел бы его замять.
Я пообещал так и поступить.
— Дело кажется мне весьма необычным, — сказал я. — Уверен, мои методы вас не разочаруют.
С этими словами я вышел.
Дорленд и профессор колледжа, сопровождавший нас, очень хотели узнать, какие улики я нашел, однако я хранил молчание. Мы подошли к дому на Чарльз-стрит.
Мисс Анстей, как я и ожидал, не было дома, но нас радушно приняла владелица, миссис Эден. В доме ее царила культурная и утонченная атмосфера; большую гостиную украшали картины, предметы искусства и антикварные изделия, явно привезенные из заграничных вояжей.
— Этель должна скоро вернуться, — мягким голосом сказала обаятельная немолодая дама. — Она катается с другом на машине и обещала быть домой к ужину.
— Мы пришли спросить, не потеряла ли она это украшение?
К удивлению Дорленда и профессора, я достал из кармана заколку, которую нашел в груде мусора из Гучер-холла, эмалевый кленовый листок, инкрустированный жемчужинами.
— Да, это заколка Этель! — воскликнула мисс Эден. — Но я не думаю, что она ее где-то обронила; недавно она дала ее на время своему другу, — она улыбнулась. — Знаете, сегодня молодые девушки имеют замечательную привычку обмениваться такими знаками внимания с молодыми людьми. В мои дни все было по-другому.
— Не сочтите за бестактность, — продолжал я, — но нельзя ли узнать имя этого молодого человека?
— Конечно, — отвечала дама. — Это мистер Рэймонд Хардинг.
— Сын мистера Хардинга, президента банка? — спросил я. Хардинги, как всем известно — одно из самых блестящих семейств миллионеров в балтиморском высшем свете.
— Он самый, — ответила миссис Эден. — Мисс Анстей и Рэймонд дружат уже несколько лет. Они наверняка будут вам очень признательны. Припоминаю, что я слышала что-то о пропаже заколки. Мистер Хардинг был у нас вчера вечером и они с Этель казались очень взволнованными. За завтраком Этель пожаловалась на головную боль, но мне показалось, что она плакала. Утром они несколько раз беседовали по телефону, однако Этель ничего мне не сказала, и я подумала, что было бы невежливо ее расспрашивать. Этель была необычайно бледна, и когда Рэймонд заехал за нею после обеда, я заметила, что ей было бы лучше полежать и отдохнуть. Она только засмеялась.
