Дмитрий Семеник - Освободи себя. Как преодолеть насилие и его последствия

Не пойму, откуда все это. Про отчима даже забыла. В голове страшный образ матери. Бред какой-то!

Песня даже не играет, она какая-то чужая».

Елена

«Здравствуйте! Ничего необычного с Вами не произошло. Это неприятно, дико неприятно. Но это – результат происходящей внутри Вас работы. Прежде чем выяснять, что это такое, попробуйте вспомнить, было ли у Вас такое раньше. Если да, то в какой ситуации?»

Психолог

«Когда я стала жить одна. Много было свободного времени. Я увлекалась чтением эзотерической литературы. Дочиталась до такой степени, что стали возникать страхи. Потом они стали навязчивыми, паническими. В итоге все привело к тому, что стали появляться мысли о том, что меня хотят убить брат и мама. Я не могла спать ночью. Я вообще ночью могла только бояться. Когда закрывала глаза, возникала паника, даже при свете лампы. При дневном свете спала нормально, хоть и с кошмарами (специфическими). Казалось, что „черти“ высасывали из меня жизнь. Казалось, что в углу комнаты находилось главное зло, в виде серой тучи. Я его не видела, умом понимала, что там нет ничего, но чувствовала. Мне было все равно, питаюсь я или нет, дышу или нет. Страхи овладели мной настолько, что я стала думать о смерти, чтобы все это скорей закончилось. Но как только я всерьез задумалась о смерти, я испытала панику, которую никогда до этого не испытывала. Я поняла, что смерть не избавит меня от мучений, и это „нечто“ в виде серого облака и там меня достанет. Только там у меня не будет тела, и я не смогу совсем ничего сделать. Смерть сделает меня уязвимой.

И в самый пик страхов, когда стало просто невыносимо, я решилась выйти на диалог с этим „злом“, с этим серым облаком. Я не смотрела на него, но я захотела прогнать его, рассеять, убить, уничтожить. И как ни странно у меня получилось, через какое-то время оно исчезло. Потом чувствовала себя нормально, стала спать по ночам, до этого спала только днем, из-за чего пришлось уволиться с работы».

Елена

«Ну, вот. Эта реакция у Вас, судя по всему, связана со страхом. Страхом чего? Версия, лежащая на поверхности (но не обязательно верная): страх изменений. Мама пришла, и Вы ушли в себя, так сказать, чтобы не сделать чего-то непоправимого. Это нормальный страх. Но столь сильное, можно сказать, животное (от слова „живот“, то есть жизнь) выражение его говорит о том, что эта ситуация связана со страхом смерти. Какая связь у Вашей мамы и смерти в данном случае?

Но это все предположения, а вот что главное: у Вас уже есть способ справляться с такой ситуацией: разговаривать со своим страхом. В данном случае, по-моему, это все-таки мама. Попробуйте написать ей письмо, которое не надо будет отдавать. Как можно подробнее.

Пишите без критики, не задумываясь, все, что приходит в голову. Потом посмотрите, что стало с Вашим страхом».

Психолог

«Здравствуйте, Максим.

Долго не хотела писать это письмо. Но в итоге решилась. Написала.

Мне неприятна моя семья. Просто неприятна. Я всю жизнь была для них связующим звеном. Жила их жизнью, их запросами и желаниями. Теперь я могу жить сама, без них. Им без меня хоть и сложно, но они уже „нашли друг друга“. Они и без меня справятся. Возникает вопрос. А кто я теперь? Какова моя роль в жизни? Для чего я? Раньше знала, теперь – глухо. Сложилось впечатление, что меня использовали в личных целях (сохранить семью, отчим изначально ко мне тяготел больше, чем к маме, даже говорил, что женился на ней из-за меня). Ну, как же, я ведь их, а в первую очередь ее дочь. Она сильнее отчима, хотя внешне все наоборот. Она сделала так, чтоб у нее была семья, а я сейчас рискую всю жизнь вот так прожить одна. Она меня не хочет отпускать. Ей понравилось решать свои проблемы за мой счет. Но я не хочу больше! НЕ ХОЧУ! Они и сами справятся. Без меня.

Только выглядит все это так, как будто я неблагодарная дочь, „отодвинула“ своих близких на второй план, а на первый план выдвинула собственные интересы. Как это понимать? Как это уравновесить? Либо я продолжаю жить ее интересами и остаюсь с чем есть, либо пренебрегаю ее интересами, режу по живому и живу счастливо? Но так не бывает».

Елена

«Здравствуйте!

Это еще одно тяжелое и важное открытие. Возможно, это и есть то, что сделало Вашу жизнь такой, какая она есть. Я бы здесь добавил, что Вы и сейчас являетесь для них „связующим звеном“. Вы являетесь носителем того, о чем Ваши родители не хотят друг с другом разговаривать. И здесь расстояние не поможет – с ними Вы живете, или в другой стране – все равно будут сваливать в Вас все опасное и страшное.

Что я знаю: Вы – член этой семьи. Это, конечно, очень формально, но это железобетонно. Весь тот кошмар, в котором Вы живете, – Ваше семейное наследство. Чтобы обладать только этим, даже имени не надо. Но я думаю, что если сбросить с себя всю эту дрянь, то можно обнаружить и „хорошую“, добрую, радостную часть наследства. Это тоже будете Вы.

То, что Вы называете „ее интересами“ – это не думать, не страдать, не переживать. С чего Вы взяли, что это действительно для них полезно? Такими интересами можно и пренебречь. Ваши родители убегают от боли. Такое бегство – всегда некрасиво. И Вы в той ситуации, в которой упорно находитесь, ничего красивого и достойного в своей семье найти не сможете. А ведь Ваша семья – это и Вы тоже. Вы идете навстречу своим страхам и своей боли, я этим восхищаюсь. Это делает Вас лучше. И это больно. Но это, по-моему, единственный путь измениться в лучшую сторону. Для всех, и для Ваших родителей тоже».

Психолог

«Максим, спасибо. Страх – это всего лишь страх. Боль – это всего лишь боль. Я боюсь причинить им боль. Мне страшно от самой мысли о страдании близких. Я не смогу быть счастливой в то время, пока мои близкие пытаются решить те проблемы, которые им не по силам. Иначе они не грузили бы меня ими. Я помню из детства, как мама плакала. Это самые ужасные воспоминания. Даже не знаю, что для меня страшнее и больнее, насилие или мамины слезы. Хотя нет, знаю – мамины слезы. Вот где еще болит. Готова на все, только бы мама не плакала.

Проревелась и задумалась. Почему? Боюсь потерять контроль? Ведь свои переживания я могу контролировать, они у меня на виду. А мамины? Со своими я справлюсь, а с мамиными? Родители когда-то продемонстрировали свою слабость (наверное), и я решила все брать в свои руки, чтобы выжить. Вы правы. Наверное, это страх смерти. Без мамы я не выживу (на уровне ощущений из детства). Чтобы маме было хорошо, она должна быть замужем (карьеру она не сделала, да и не хотела).

Это замкнутый круг. Я пока не знаю, как его разорвать. Но я обязательно что-нибудь придумаю. Вы мне очень помогаете в этом. Спасибо.

А почему Вы считаете, что я упорно нахожусь в этой ситуации? Мне кажется, что я сопротивляюсь, только плохо получается, я боюсь за них. Они неспроста предоставили мне ту роль, а я неспроста ее приняла. Отчим мог решить свои сексуальные проблемы и без меня, но тогда семья бы распалась. Мама могла бы решать свои проблемы с замужеством без меня, но тогда… Тогда она просто не решила бы их? Так получается?

Все хотели одного, но другого выхода мы не нашли. Очень сложно писать „мы“, даже противно как-то. Но это так. Вот к чему я сегодня пришла».

Елена

«Сегодня задумалась, странно это. Все неприятное и противное в моей семье – это отражение неприятного и противного во мне. Что мне так противно в себе? Отчим неприятен более всего. Ступор, пустота. Только горло сжимает. Эмоции не дифференцированы. Как пробить эту стену?.. Ищу свои эмоции и не нахожу… Страх… Отчаяние… Где они? Где-то есть… Чувствую, что есть… Боль в горле не пускает к ним… Парализует и я ничего не чувствую, кроме боли в горле. Не могу любить, не могу ненавидеть. Но как я этого хочу! А песня Толкуновой стала большой. Такой большой и сильной, что не могу ее петь, даже в уме. Хочется бежать. От кого?.. От страха. Он там.

Такая картина нарисовалась интересная. Я бегу от кого-то, не знаю от кого или от чего. Бегу, бегу а впереди мама стоит, а за ней тот негодяй-насильник и отчим. Прям рядом стоят, за ее спиной. Я останавливаюсь и понимаю, что бежала к маме, но не туда. С ней они. Она с ними не разговаривает, они вообще как-то сами по себе, но в той стороне опасно. Развернуться и бежать? Тоже страшно.

Знаете, что меня больше всего пугает? Когда объект слишком увеличен, увеличен так, что не поймешь, какую часть его лицезреешь. Так бывает, когда сильно-сильно увеличишь изображение на компьютере, и получается, что остается просто пятно. Жутко. К чему это? Не знаю. Наверное, ощущение большого простора, большой пустоты. Вселенная стала одним пятном, где ничего не разобрать. Но это пятно просто заглатывает. Одиночество и безысходность, бессилие. А где-то стоит мама, но к ней нельзя, там тоже опасно. Но я пока остановлюсь и не побегу. Пусть так. Значит, так надо. Я долго бежала от этого чувства. Оно пока аморфное, неопределенное, но зато мое, одно из немногих, но настоящих моих чувств. Буду привыкать к нему потихоньку, вдруг, что и прояснится».