Кен Уилбер - Интегральная психология. Сознание, Дух, Психология, Терапия

Но если вы хотите узнать смысл этой пьесы, вам придется прочитать ее и понять ее внутреннее содержание, ее значения, ее интенции, ее глубины. А это вы можете сделать только с помощью интерпретации: что значит это предложение? Здесь эмпирическая наука оказывается практически бесполезной, поскольку мы вступаем во внутренние сферы и символические глубины, которые можно оценивать не с помощью внешнего эмпиризма, а только с помощью интроспекции и интерпретации. Не просто объективного, но субъективного и интерсубъективного. Не просто монологического, но диалогического.

Так, вы могли бы увидеть, что я иду по улице с выражением неодобрения на лице. Вы можете это видеть. Но что на самом деле означает это внешнее выражение неодобрения? Как вы можете это узнать? Вы спросите у меня. Вы будете со мной говорить. Вы видите мою поверхность, но чтобы понять мое внутреннее состояние, мои глубины, вам придется вступить в сферу интерпретации (герменевтический круг). Вы, как субъект, будете не просто смотреть на меня как на объект, но попытаетесь понять меня как субъекта — как человека, «Я», носителя интенциональности и смысла. Вы будете говорить со мной и интерпретировать то, что говорю я; я буду делать то же самое по отношению к вам. Мы не субъекты, смотрящие на объекты; мы субъекты, пытающиеся понять субъектов — мы находимся в интерсубъективной, диалогической сфере.

Это верно не только для людей, но и для всех чувствующих существ как таковых. Если вы хотите понять свою собаку — довольна ли она, проголодалась или хочет пойти на прогулку? — вам приходится интерпретировать сигналы, которые она вам подает. И собака, по мере своих возможностей, делает то же самое по отношению к вам. Другими словами, внутренность холона можно понять только путем интерпретации.

Итак, внешние поверхности можно видеть, но внутренние глубины следует интерпретировать. И именно потому, что внутренняя глубина составляет неотъемлемую часть Космоса — это Левостороннее измерение любого холона — сама интерпретация также представляет собой внутренне присущую характеристику Космоса. Интерпретация — это не что-то, привносимое в Космос как дополнительное качество; это открытие самих внутренних измерений Космоса. А поскольку глубина Космоса простирается «до самого низа», то, по известному выражению Хайдеггера, «интерпретация идет сверху до низу».

Пожалуй, теперь мы можем понять, почему одной из великих целей постмодернизма было введение интерпретации в качестве внутренне присущего аспекта Космоса. Я сказал бы, что каждый холон имеет Левое и Правое измерения (как показано на рис. 5), и поэтому каждый холон имеет объективный (Правый) и интерпретационный (Левый) компоненты.

(Разумеется, вам самим решать, насколько далеко «вниз» вы хотите распространять внутреннее, или сознание. Некоторые люди распространяют его на млекопитающих, другие — на земноводных, растения или даже на атомы. Я считаю, что это полностью относительный вопрос: сколько бы сознания ни было у одного холона — скажем, амебы — у более высокого холона — например, оленя — его немного больше, у еще более высокого — скажем, гориллы — еще больше. Чем ниже находится холон в Великом Гнезде, тем меньшей чувствительностью он обладает, пока от него не остается лишь слабая тень, которую мы не можем обнаружить. Мы вернемся к обсуждению этой темы в главе 14; а пока просто заметим, что ко времени, когда эволюция доходит до людей, внутреннее измерение несомненно существует, и доступ к нему возможен только посредством интроспекции и интерпретации).3

Бедствие современности состояло в том, что она сводила все интроспективное и интерпретационное знание к внешней и эмпирической флатландии: она пыталась вычеркнуть богатство интерпретации из сценария мира. Попытка постмодернизма снова ввести интерпретацию в саму структуру и ткань Космоса отчасти диктовалась достойным стремлением избежать флатландии, воскресить опустошенные внутренние измерения и интерпретационные модусы познания. Постмодернистский акцент на интерпретации — наиболее заметно появляющийся у Ницше и проходящий через «душевные (Geist) науки» Дильтея к герменевтической онтологии Хайдеггера и «нет ничего вне текста (интерпретации)» Дерриды — в своей основе был не чем иным, как отчаянным воплем областей Левой стороны об освобождении от уничтожающего забвения, в которое они ввергнуты монологическим воззрением научного монизма и холизма флатландии. Это было отважное восстановление прав «Я» и «Мы» перед лицом безликих «Оно».

Именно потому, что постмодернизм во многом пытается отбросить флатландию и ее унижающее наследие, постмодернистская философия представляет собой сложный комплекс понятий, которые зачастую почти полностью определяются тем, что отвергают ее поборники. Они отвергают фундаментализм, субстанциализм и трансцендентализм. Они отрицают рациональность, истину как соответствие и репрезентативное знание. Они отрицают большие повествования, метаповествования и любые «большие картины». Они отвергают реализм, конечные словари и канонические описания.

Хотя постмодернистсткие теории часто кажутся (и нередко оказываются) весьма непоследовательными, тем не менее, для большинства постмодернистских подходов характерны три важных основополагающих положения:

Реальность не полностью является изначально данной, но в некоторых важных отношениях конструируется как интерпретация (эту точку зрения часто называют конструктивизмом); убеждение, что реальность является просто данной, а не частично конструируемой, известно как «миф данности».

Смысл зависит от контекста, а контексты безграничны (это часто называют контекстуализмом).

Поэтому познание не должно незаконно отдавать предпочтение ни одной отдельно взятой точке зрения (это называют интегральным аперспективизмом).

Я считаю, что все три этих положения постмодернизма вполне верны, и их необходимо оценивать по достоинству и включать в любое интегральное воззрение.

Однако, как мы увидим в разделе «Недостатки», каждое из этих положений было непропорционально раздуто радикальными и экстремистскими течениями постмодернизма, что привело к весьма плачевным результатам. Радикальные постмодернисты не просто подчеркивают важность интерпретации, но заявляют, что реальность — это всего-навсего интерпретация. Они не просто подчеркивают интерпретационные (Левосторонние) аспекты всех холонов, но пытаются полностью отрицать реальность объективных (Правосторонних) аспектов. Это, разумеется, прямая противоположность бедствия современности — не сведение всего Левого к Правому, а сведение всего Правого к Левому — и мы можем видеть, что радикальные реакции, как это нередко бывает, оказываются зеркальными отражениями того, что они так ненавидят. Те важные черты Космоса, которые имеют интерпретационную природу, объявляются единственно существующими. Сама объективная истина исчезает в произвольных интерпретациях, которые якобы навязываются властью, полом, расой, идеологией, антропоцентризмом, андроцентризмом, видоцентризмом, империализмом, ло-гоцентризмом, фаллоцентризмом, фаллологоцентризмом или прочими крайне неприятными центризмами.

Однако тот факт, что все холоны, наряду с объективной составляющей, также имеют интерпретационную составляющую, не отрицает существования объективной составляющей, а просто помещает ее в определенный контекст. Так, все Правосторонние внешние аспекты, даже если мы привязываем их к понятиям, все равно обладают различными внутренне присущими особенностями, которые регистрируются органами чувств или их расширениями, и в этом общем смысле все Правосторонние холоны обладают определенного рода объективной реальностью. Даже Уилфрид Селларс, которого все считают самым убедительным оппонентом «мифа данности» — мифа непосредственного реализма и наивного эмпиризма, согласно которому реальность нам просто дана — утверждает, что хотя явленный образ объекта, отчасти, представляет собой умственное построение, оно, в важных отношениях, направляется внутренне присущими характеристиками чувственного опыта, и именно поэтому наука, как сказал Томас Кун, может реально двигаться вперед.4 Алмаз режет стекло, независимо от того, какими словами мы обозначаем «алмаз», «резать» и «стекло», и никакой культурный конструктивизм не в силах изменить этот простой факт.

Но это из области недостатков. Сейчас мы говорим о том, что постмодернисты, стараясь дать место тем аспектам Большой Тройки, которые исключала и маргинализировала флатландия, привлекли внимание к неотъемлемой важности интерпретации, контекстуализма и интегрализма, и в этом они были безусловно правы.