ОКР под контролем. Как выйти из сумрака навязчивых мыслей к ясности в своей жизни - Джеффри Шварц
В то время как порой родственники пытаются саботировать лечение человека с ОКР, потому что боятся, что он изменится, перестанет быть тряпкой или что-нибудь в этом роде, Гай стремился помочь Анне. Он понял: «Это не та девушка, которую я любил. Она не совершала этих безумных поступков. Ею завладело расстройство и причиняло страшную боль». В начале лечения ему зачастую было проще ответить на очередной ее вопрос, но Гай знал, что это не поможет Анне выздороветь. Поэтому он установил определенные правила: отвечал на один вопрос, а не на целую цепочку подряд, и заставлял ее ждать пятнадцать минут, прежде чем ответить на следующий. Они ссорились, Анна плакала, но Гаю хватало проницательности, чтобы понять, что правило пятнадцати минут – это не просто период ожидания, это инструмент, чтобы распознать, насколько нелепы ее вопросы, и напомнить, что на самом деле ответы не важны, это просто симптом ОКР.
Он говорит: «Ей было тяжело выбрать, кому верить. Когда я говорил, что это просто ОКР, она задумывалась: а вдруг я просто не хочу отвечать на конкретный вопрос?» Гай постоянно подбадривал Анну: «Это просто ОКР. Не переживай из-за этого». Он очень спокойно говорил ей: «Я отвечу на твой вопрос, если ты действительно этого хочешь», но всегда напоминал, что проблема не в ее желании знать ответ. Проблема в ее ОКР. «Первые три месяца были невероятно сложными, мы словно были врагами». Анна выбегала из комнаты, хлопала дверью или просто сидела на кровати и плакала. Поскольку они жили в маленькой квартире, то морально и физически старались предоставить друг другу пространство. Кто-то шел на кухню, а кто-то в комнату – на пятнадцать минут. Иногда, признает Гай, они применяли правило пятнадцати минут, но не конструктивно: «Один из нас просто дулся все это время».
С течением времени, когда Гай спрашивал Анну, правда ли она хочет услышать его ответ, та стала отвечать отрицательно. Это был большой прорыв. Гай рассказывает: «Она всегда очень радовалась в таких случаях. Мы оба знали, что смысл был не в моем ответе на вопрос. Она уже задавала его раньше, и я уже отвечал, но ответ она забыла. А потому волноваться было не о чем».
Анна ненавидела то, как ОКР портило ей жизнь, поэтому была замотивирована трудиться ради выздоровления. Порой она могла не поддаваться тяге задать Гаю вопрос в течение нескольких недель. Он говорит: «Анна знала, что должна вернуть себе собственную жизнь и избавиться от этой проблемы». Однако это было непросто: ей приходилось выбирать между тревожным пятнадцатиминутным ожиданием, которое обещало облегчение когда-то в будущем, или немедленным спокойствием, которое ей приносили заданные вопросы. Гай подтверждает: «В глубине души Анна знала, что мозг просто издевается над ней. И компульсии потеряли ценность в тот момент, когда она смогла распознать их как симптомы ОКР. Чем больше проходит времени, чем реже ты поддаешься этой тяге, тем ценнее становится способность устоять. Анна часто повторяла, что должна оставаться бдительной». Гай знал, что ей очень больно: она начинала нервно перепроверять вещи по всему дому, становилась замкнутой и хмурой. «Если я возвращался домой на полчаса позже, она расстраивалась. Ведь это значило, что я не сделал то, что обещал, тогда, когда должен был».
Но шли месяцы, и уверенность Анны в том, что она может контролировать симптомы ОКР, росла. Гай стал ее напарником по поведенческой терапии. Он говорил, например: «Послушай, сегодня у тебя портится настроение, потому что ОКР проявляется чуть сильнее. Но на той неделе все было относительно неплохо». Или: «Неделя была тяжелая, я тоже это понимаю».
Анна восемнадцать месяцев амбулаторно проходила поведенческую терапию и принимала лекарства в небольших дозах в качестве подспорья. «В это время, – говорит она, – Гай многое узнал о том, как со мной обращаться. Раньше он говорил, что я его мучу, и требовал, чтобы я остановилась. Но как только он узнал, что происходит на самом деле, то начал уверенно говорить, что не будет поддаваться моим обсессиям и не станет отвечать на вопросы. Что бы я ни сделала, он все равно не ответит. Так что лучше бы мне уйти на пятнадцать минут, потом вернуться – и тогда мы поговорим. Я знаю, что он во многом способствовал улучшению моего состояния. Очень часто родные вообще не помогают, а он всегда поддерживал меня и указывал на симптомы ОКР. Конечно, порой я ему не верила и говорила, что точно знаю: это не симптом, это правда важно. Я отчаянно требовала, чтобы он ответил мне или что-то подтвердил, но Гай отказывался. До лечения меня это бесило и вызывало подозрения. А теперь я понимаю, что это было правильно и мне на пользу».
Гай прекрасно понимает, сколько сил – с его поддержкой – Анна вложила в свое лечение. «На самом деле, – говорит он, – в какой-то степени нам повезло, что я оказался настолько вовлечен в симптомы ее ОКР. Я не уверен, что, если бы она постоянно мыла руки, мне удалось бы так же ее поддерживать. Из-за того что ее болезнь касалась меня, мне было проще понять, в чем проблема, и принять участие в терапии».
Периодически Анну снова посещают безумные мысли. Обычно это вопросы, на которые невозможно ответить. Однажды вечером она начала зацикливаться на мысли: «Какой ориентации мой муж?» Но она сразу же повернулась к Гаю, сказала, что ей пришла в голову нелепая мысль и что она осознает: это симптом ОКР. Он ответил: «Да, ты права. Это ОКР. Полный бред». И снова заснул.
Анна закончила престижную докторскую программу, и у них с Гаем складывается успешная преподавательская карьера. Они счастливы в браке уже четыре года и завели ребенка.
Сама Анна сейчас описывает свою жизнь как нормальную.
ВАЖНО ЗАПОМНИТЬ
• ОКР всегда вовлекает семью.
• Обращайте внимание на то, как симптомы ОКР влияют на ваших близких.
• Не прибегайте к симптомам ОКР как к способу дистанцироваться от нужд ваших родных.
• Старайтесь любой ценой не использовать симптомы ОКР для демонстрации гнева или раздражения по отношению к близким.
• Помогите вашим родным узнать больше об ОКР и четырех шагах, чтобы они не критиковали вас зря и, в свою очередь, поддержали на пути к здоровью.
• Члены семьи могут стать отличными помощниками в терапии. Подбадривайте их, а не критикуйте.
• Обоюдное согласие общаться конструктивно очень помогает при применении четырех шагов.
Глава 7. Четыре шага и другие расстройства. Переедание, зависимости, игромания и компульсивное сексуальное поведение
Люди часто спрашивают, в чем разница между лечением обсессивно-компульсивного расстройства и других заболеваний, например расстройства пищевого поведения. Как метод «Четыре шага» можно применить в случае других распространенных болезней, которые также могут быть связаны с ОКР? Как и в случае с ОКР, передача серотонина, судя по всему, играет важную роль при лечении пищевых расстройств и других типов нарушений контроля над импульсами, например игромании, зависимостей и компульсивного сексуального поведения.
Основное различие между лечением с помощью четырех шагов ОКР и других расстройств заключается в том, что при ОКР желание совершить компульсивное действие всегда представляется больным неприятным. Они жалуются не только на то, что слишком часто моются или что-то
