Подарок судьбы - Ирина Константиновна Семина
Так что лучше не попадаться, и я бегу. Ухожу от погони. Расслабляться нельзя: я знаю, что она не отстанет. Если только ей встретится зверюга получше, а таких мало. Я понимаю, почему она так упорно охотится именно на меня — я породистый зверь, достойный представитель своего вида: я сильный и большой, у меня крепкие ноги, мощный торс и богатая шкура, таким трофеем можно будет гордиться всю жизнь.
Старые самцы рассказывают, что однажды плененный уже никогда не будет прежним. Это — существо второго сорта. В его крови навсегда останется память о тех унижениях и ограничениях, которые ему пришлось пережить, и эта память передастся его потомству. Так что «чистые» самки будут его избегать. Они предпочтут вольного, себе подстать. Того, кто не носил ошейник и не холил на поводке. Так что я бегу.
Надо быть внимательным. Охотницы серьезно готовятся к погоне. Они в совершенстве владеют знанием леса, умеют читать следы, у них есть множество всяких приспособлений для поимки зверя. Капканы, силки, манки, хитроумные ловушки, вырытые ямы, иногда даже ядовитые стрелы. Нет, нет, насмерть вас не убьет — так, временно парализует. Ровно настолько, чтобы догнать и заарканить. Да, в сленге Охотниц есть такое выражение — «заарканить». «Она его заарканила» — значит, еще один дикий зверь не смог уйти. Попался… Но я не попадусь.
Самое плохое — если ей удастся обойти тебя лесом и встать на пути, перекрыв тропу. Тогда самое главное — не смотреть на нее. Куда угодно, только не на нее. Никто не знает, как они это делают, а только вид Охотницы может полностью лишить Зверя воли. Лес его знает, почему… В мире много того, что не надо понимать, а следует просто знать и учитывать. Это как раз тот случай. Не смотреть — и все. А посмотреть-то тянет… Все непонятное и нездешнее привлекает, тем более — Охотницы. Ведь дикие звери, встречаясь на тропе, всегда смотрят друг другу в глаза. Это — честно. Но только не в случае с Охотницами. Это другой вид, и они играют по своим правилам.
Еще надо уметь отключать слух. Голос Охотницы — это страшно. Нет, не так. Этот голос волнует и завораживает, он будоражит кровь и зовет, но это может стать последним приятным воспоминанием в твоей вольной жизни. Охотницы умеют, используя голос, загипнотизировать и увести за собой куда угодно, и ты вспомнишь о том, кто ты есть, только когда уже будет безнадежно поздно.
Иногда — к счастью, редко! — Охотницам помогают их подруги. В основном, как загонщицы. Это если надо загнать зверя в ловушку или яму. Но коллективно они не охотятся никогда, только поодиночке. Одна Охотница — один Зверь. Это ее добыча, и других она не подпустит. Впрочем, бывает, что одного и того же Зверя одновременно облюбовали несколько Охотниц. Тогда одна надежда — что они обнаружат друг друга и передерутся за добычу. Это — выигранное время, а значит — шанс.
В короткие моменты отдыха я мечтаю о том, как однажды весной услышу призывный запах самки. Это — Зов. Я пойду на запах и скоро увижу Ее. У нее будут большие влажные глаза, стройное сильное тело и гордая посадка головы. Она покосится на меня, но никак не выкажет своей заинтересованности. Она, как и я, дитя Леса, и живет по его законам. Она никогда не будет охотиться на самца, потому что рождена свободной. Она будет ждать, пока лучшие самцы не соберутся на Зов, чтобы померяться силой и доказать свое право обладать ею. И когда выявится, кто лучший, она благосклонно посмотрит на него, и станет понятно — она выбрала. И неважно, что с точки зрения других ее выбор может быть сомнителен, его все равно никто не оспорит — самке виднее, кто может сталь лучшим отцом для ее потомства. У нее инстинкт.
Я знаю, что это однажды случится и со мной. И после меня в Лесу останутся мои отпрыски — красивые зверята с золотистыми искорками в глазах, и в их генетической памяти не будет ничего записано об арканах, ошейниках, командах и неволе. Никогда. Ни за что! Я буду добывать для них пишу — для своей самки и нашего потомства, я буду учить малышей всему, что знаю сам: как выживать в Лесу, кто друг, а кто враг, где лучше добывать пишу, и как уходить от Охотниц — тоже. Я буду защищать свой выводок, и если надо, буду биться за них до последней капли крови. Пока они не вырастут настолько, чтобы тоже стать сильными и свободными самцами и самками… Такими же, как их родители.
Эта мысль придает мне силы, и я мчусь напролом сквозь непроходимую чашу, через овраги и буреломы, переплываю речки и взлетаю на косогоры.
Ты не догонишь меня, Охотница. Тебе не сделать меня своей добычей, своим выставочным трофеем. Я убегаю. И да поможет мне Лес!
Сказка-медитация — это было мощно. Я, по крайней мере, с некоторым усилием вернулась в реальность. Как оказалось, все пережили самые разные чувства.
— Я представила себе лося, сильного, могучего, — рассказывала Маринка. — Но его я видела как бы со стороны. А вот лосихой была я сама. Я стояла на поляне ждала Его, и в моих жилах струилась горячая кровь. Я знала, чувствовала, что пришло время, что мне пора подарить миру потомство, и когда появится Отец, я его узнаю. Не по запаху и не по силуэту — нутром почую, что он мне подходит. Там было много лосей, и все были сильными и красивыми, и каждый был не прочь стать отцом наших детей, но я видела, что МОЕГО среди них нет. Я ждала. И когда на поляну ворвался он — во мне словно взорвалось: «ДА!!!» Было видно, что он долго бежал, его бока вздымались, а ноздри все еще раздувались, он тяжело дышал, но в глазах его был победный свет. ОН ТОЖЕ ЗНАЛ!!! И между нами протянулась невидимая связь. Я знала, что сейчас ему нужно будет биться с другими самцами, но он победит, потому что я буду давать ему силу, поддерживать его через эту незримую связь, вдохновлять
