Леонид Кроль - Между живой водой и мертвой. Практика интегративной гипнотерапии
Оксана: Я все чаще нахожусь в состоянии удовлетворенности, и мне очень нравится это чувство.
Терапевт: Какое еще состояние вам известно про себя, какие бывают у вас состояния?
Я начинаю набрасывать образы ее состояний. Кроме того, начинаю обыгрывать образ мозаичности и целостности. Встречи частей и состояний. Это ей интересно. Потому что это отчасти интеллектуальная задача, отчасти принятие одновременно непредсказуемости и чрезмерной сложности, которой она побаивается. Я начинаю моделировать некоторые образы, которые могут легче ее ввести в трансовое состояние.
Оксана: Мне бы очень хотелось перестать чувствовать обиду…
Терапевт: Что с вами происходит, когда вы обижаетесь? Вы что-то про себя бормочете или у вас напряжено тело?
Оксана: По-разному. Иногда у меня бывает скованность плечевого пояса (показывает рукой), я замыкаюсь, не люблю выяснять отношения… Еще у меня стремление уйти (улыбается). Уйти от этого подальше, чтобы не видеть, не слышать. Я сталкиваюсь с барьером – человек не хочет меня понимать… Мне хочется с этим разобраться… Иногда у меня бывает ощущение в груди (показывает руками) – внутренняя дрожь, слабость…
Терапевт: Вы чувствуете себя вялой, заброшенной, раздерганной?
Оксана: Нельзя сказать, чтобы очень, но… (утвердительно качает головой).
Терапевт: Хорошо, еще какое-нибудь состояние.
Оксана: Не знаю.
Терапевт: Неужели вы всего из двух состояний состоите?
Оксана: Состояний много, но как их описать?
Терапевт: Как-нибудь. Вы хотите гармонизировать свою жизнь, значит, вам нужно собрать целое из частей и как-то их упорядочить, создать целое произведение.
Оксана: Я не знаю больше никаких состояний.
Терапевт: Две части – это устойчивое количество?
До сих пор состояние клиентки было полярным. И если удастся ее вывести на какие-то другие состояния, будет снято заклятие, заставляющее ее быть непременно или вампиром, или жертвой, существовать только в крайних состояниях.
(Оксана молчит.)
Терапевт: Представьте себе движущийся маятник, в одном его полярном состоянии вы чувствуете, что все в порядке. Вы уверены в себе, ваше тело наполненное, легкое, можно прыгать, как мячик, все в этом состоянии может получиться. Но при этом состояние «наполненного мячика» – вполне самодостаточное, когда нет необходимости общаться с кем-то, хотя общаться вполне можно – это не трудно, но не нужно. И есть другое состояние маятника, когда он уходит в другую сторону, и тогда возникает ощущение распадения на куски, легкой разболтанности, нецельности, вялости, дрожи, мячик спустился… Какие еще есть состояния?
Оксана: Если говорить с точки зрения меня сегодняшней, я добилась определенного прогресса, но не помню того, что было в прошлом, потому что очень хотела от него избавиться. Раньше я очень переживала, что я не чувствую своего тела.
Терапевт: Вы сейчас говорите о том, что иногда присутствуете в своем теле, более или менее оно вами примерено, и даже, когда вы какую-нибудь одежду надеваете, то чувствуете, что надеваете ее на свое тело. А иногда ваше тело есть – вы это знаете теоретически – но оно вам безразлично, вы на себя как бы со стороны смотрите.
Оксана: Просто я поняла, что можно развиваться и вне тела.
Терапевт: Это точно. Вопрос в том, как далеко развиваться вне тела – в соседней комнате, в соседнем доме, в соседнем городе (Смеются). Хорошо. Скажите, а вы свою кожу любите, вы чувствуете своей кожей тепло, холод, дуновение ветра, легкий озноб?
Оксана: Чувствую, конечно. Для меня кожа важна. Я очень чувствую холод, воспринимаю его очень негативно.
Терапевт: А тепло безразлично воспринимаете?
Оксана: Я очень люблю тепло, жару.
Терапевт: Вы теплокровное животное?
Оксана: Да.
Терапевт: Каким бы вы были животным?
Оксана: Белочкой, наверное.
Терапевт: Белочкой? Это не самое южное животное. Кроме того, из-за ее шкурки на нее охотятся. Злые мужчины. Как вы себя чувствуете в море? Вы любите купаться в море?
Количество образов в единицу времени, и образов приятных, нарастает. Предыдущая часть разговора носила безоценочный характер, я не разоблачал, но и не подкреплял. Здесь я наделяю ее приятными, симпатичными образами. Тепло, море, белочка, опасность того, что мужчины – злые охотники. Это такие образы, которые заставят ее улыбаться, быть в тонусе.
Оксана: Я люблю купаться там, где есть почва под ногами, там где я могу встать. Я плаваю у берега, знаю, что могу встать, и я спокойна. Но если я встаю – у меня так было – и не ощущаю почвы под ногами, я начинаю тонуть.
Терапевт: А что это такое? Если представить себе, что вы плывете в море, и под вами большой слой воды, это у вас вызывает, что ли, ассоциацию с тем, что надо себя контролировать?
Оксана: Понимаете, я свободно плаваю в бассейне.
Терапевт: Даже если там глубоко?
Когда ситуация искусственная – как в бассейне, ей легко. Если море настоящее – ей нужно касаться ногами дна, если задается вопрос – она отвечает поверхностно, поверхностной реакцией. Уходить в глубь себя – искать нечто, что может всплыть, она опасается. Я думаю, тренировать Оксану для того, чтобы она плавала в глубоком море, все равно, что тренировать в ней состояние «не знаю, что придет сейчас мне в голову, но не боюсь этого».
Оксана: Это неважно, потому что бортик рядом.
Терапевт: И там известно, какой глубины дно.
Оксана: Нет, это не имеет значения, просто рядом бортик. Это для меня очень важно, за него можно ухватиться. А в море не за что ухватиться.
Терапевт: Вы любите больше утро или вечер?
Оксана: Я и вечер люблю, и утро люблю.
Терапевт: Вы любите рано утром просыпаться?
Оксана: Да.
Терапевт: А какие у вас бывают ощущения, когда вы впервые утром просыпаетесь? Вы что, как мячик, выскакиваете из постели и начинаете прыгать? Или вы, наоборот, как кошечка, в постели нежитесь?
Оксана: Не люблю долго лежать. Я быстро встаю. У меня очень хорошо с детства развита дисциплина… Единственное, что я люблю иногда – поспать, но при этом жалею, что потеряла напрасно много времени.
Терапевт: Вам что, все время нужна какая-то деятельность, вы не можете остановиться?
Оксана: Да. Мне нужно постоянно доказывать что-то.
Терапевт: Вам нужно прыгать?
Оксана: Да.
Терапевт: Знаете, есть такие игрушки, которые не могут стоять на месте. Все время прыгают.
Оксана: Многие раньше считали, что я очень ленивый человек.
Терапевт: Но это совместимо. Можно ведь так прыгать, чтобы ничего не доводить до конца. С одного дела на другое перепрыгивать, с одного обстоятельства – на другое. Просто невозможно остановиться, потому что все время какие-то пружинки внутри. Но это пружинки ради пружинок, а не ради дела, поэтому кто-то может считать, что это лень, кто-то может считать, что это беспокойство, кто-то может считать, что это просто активность. Это же зависит от точки зрения. Вот вы сами как думаете, вот такая прыгучесть – это что?
Оксана: Мои родители считали все время, что они должны достичь чего-то большего.
Терапевт: Хорошо, вы сказали, что умеете как бы замедлять себя, что вам нравятся спокойные состояния. Как это соотносится с вашей прыгучестью и подвижностью?
Оксана: В таких состояниях у меня наступает прилив внутреннего спокойствия… И я пытаюсь в этом разобраться, а меня уводит куда-то в сторону.
Терапевт: Таким образом, покой – ваш враг. Или он ваш слишком желанный друг?
Оксана: Наверное, второе.
Терапевт: А что бы вы отдали из своих свойств, которые у вас есть, за то, чтобы обрести покой, обрести способность иметь этот покой?
Оксана: Вы имеете в виду что-нибудь положительное? Положительного ничего не отдам.
Терапевт: А что у вас есть положительного?
Оксана: Я, например, могу человека погрузить в расслабленное состояние…
Терапевт: Другого человека?
Оксана: Угу.
Терапевт: Иными словами, у вас как бы такое распределение: вы берете в себя все беспокойство, благодаря чему погружаете человека в состояние полного покоя. А можете вы человека так завести, чтобы он раскалился, а вы, наоборот, успокоились?
Оксана: Завести могу, а успокоиться при этом – нет. Я не стремлюсь к этому, хотя знаю, что это возможно…
Терапевт: А откуда вы вообще знаете, что покой существует? Это же для вас состояние незнакомое. Вы о нем говорите, но не знаете, что это такое.
Оксана: Если я знаю, что хочу этого, то где-то, значит, какой-то своей частью, я знаю, что это такое.
Терапевт: Может, вы это придумали?
Оксана: Вы знаете, что такое интуиция?
Терапевт: Не знаю, а что для вас интуиция?
Оксана: Для меня интуиция… Внутренний голос мне говорит, что я достигну этого состояния.
Терапевт: Покоя?
Оксана: Да. Покоя, но не такого, чтобы застыть, а такого, когда чувствуешь себя внутри настолько уверенно… (Мечтательно смотрит вверх. Говорит после паузы.) Нет страха. Потому что беспокойство для меня – это страх. Это страх перед тем, чего я не осознаю как следует.
