Чарльз Тарт - Практика внимательности в повседневной жизни

В другом смысле внимательность – это качество сознавания, относимое к более глубоким и тонким процессам ума. Например, стараясь яснее и непосредственнее сознавать текущие телесные ощущения во время практики випассаны, я могу внезапно заметить, что существует скрытое предположение, действующее на краю моего сознания, но осуществляющее определенный контроль над ним. Может быть, это предположение, что определенные телесные ощущения «лучше» или «медитативнее», чем другие. Это может привести к пониманию того, что такого рода скрытые предпосылки вообще действуют во всех моих жизненных переживаниях. При этом я внимателен во втором смысле слова, различая более тонкий уровень ментального функционирования.

В третьем смысле термин «внимательность» относится к тому, что можно было назвать сознаванием сознавания, к полному сознанию себя (self-consciousness). Я имею в виду не обычное значение этого слова в английском языке, то есть неловкость, связанную с внутренними обязательствами или с процессами «супер-эго», а сознание себя в смысле отсутствия полной погруженности или полного отождествления с содержанием текущего опыта: некая часть ума, «нейтральный наблюдатель», или «честный свидетель» [27], продолжает более или менее объективно сознавать природу текущего переживания в связи с непосредственным существованием здесь и теперь. Например, печатая на компьютере, я могу быть полностью поглощенным тем, что я пишу, так что только сильные сенсорные стимулы могут привлечь мое внимание, или я могу (пользуясь гурджиевским термином) помнить себя: некая особая часть меня сознает, что значительная часть меня вовлечена в процесс писания, но одновременно с этим я знаю, что сижу в трясущемся вагоне на пути в университет, держа портативный компьютер на коленях, слыша на периферии сознания разговоры соседей, чувствуя свое тело и т.д. Я внимателен в том смысле, что ясно сознаю, что происходит, в то же время сознавая, что я сознаю это. Я помню себя.

В четвертом смысле внимательность может быть описана как продолжающееся и точное сознавание процесса сознавания, так что мысль сразу же распознается как мысль, восприятие как восприятие, эмоция как эмоция, фантазия как фантазия и так далее, и мысль не путается с эмоцией, а фантазия с восприятием.

На практике четыре названные смысла слова «внимательность» часто пересекаются. Кроме того, словесные определения могут только указать на внимательность, а не описать ее адекватным образом. Моей темой в этой статье является вопрос, как мы можем поддерживать некоторые или все аспекты внимательности вне ситуации ретрита, среди сложностей и суматохи повседневной жизни.

Я старался культивировать внимательность, особенно внимательность типа самовоспоминания, в течение ряда лет с различным успехом [28]. Одно из интереснейших наблюдений, как моих, так и других людей, практиковавших внимательность, состоит в том, что в большинстве случаев не так уж трудно быть внимательным. Требуется лишь небольшое усилие, незначительный сдвиг внимания. Трудно помнить о необходимости делать это усилие!

Как в буддийских традициях, так и в работе Гурджиева считается, что нашим умом обычно управляют обстоятельства, в которых мы находимся, так что мы живем невнимательно и в сансаре, в своего рода сне наяву, вместо того чтобы со всей внимательностью находиться здесь и теперь. Буддизм часто выражает это в терминах влияния прошлой кармы, определяющей нашу судьбу. Гурджиев называет это механичностью обыденной жизни, говоря, что человека лучше всего считать машиной, управляемой внешними силами, Такое невнимательное проживание и действование ведет к неадаптивному поведению, которое, в свою очередь, приносит бесполезное страдание и увеличение механической кармы. Открытия современной психологии в значительной степени подтверждают эти положения (Tart, 1986), хотя и не связывают их с контекстом внимательности. Хотя в перспективе оба учения стремятся к развитию постоянной внимательности, независимой от внешних обстоятельств, мы сосредоточимся на развитии внимательности у тех, кто находится в начале пути, когда важны внешние обстоятельства, способствующие или мешающие нашей работе. Мы начнем с некоторых соображений относительно эффекта групповой работы.

Если вы окружены другими людьми, которые, так же как и вы, стараются быть внимательными, это напоминает вам о вашем собственном намерении быть внимательными, и вы чаще совершаете необходимые для внимательности небольшие усилия. Говоря языком Гурджиева, можно сказать, что окружающие вас люди служат «будильниками», помогающими вам пробудиться. Если же вы окружены людьми, которые ничего не знают о внимательности и не интересуются ею, то вам не только не напоминают о необходимости делать усилия внимательности, но вы еще и подвергаетесь разного рода гипнотизирующим межличностным влияниям, вызывающим и усиливающим состояние, которое я назвал общепринятым трансом (Tart, 1986), состояние сравнительной невнимательности в повседневной жизни, жизни в сансаре.

Давайте рассмотрим пример, основанный на моем собственном опыте и опыте других людей. Вы сидите, выполняя випассана-медитацию с открытыми глазами. Однако в течение последних нескольких минут вы ускользнули в какую-то фантазию, без всякой внимательности. Женщина, сидящая напротив вас, делает движение шеей, чтобы снять мышечный зажим. Когда вы видите ее движение, это прерывает вашу фантазию. Вы можете через мгновение отправиться в другую фантазию, или же в момент, когда ваша фантазия прервалась, вы можете вспомнить, что находитесь в ретрите для того, чтобы быть более внимательным, а не фантазировать. Вы делаете попытку стать более внимательным, а затем продолжаете сидеть в медитации с большей внимательностью. Это простейший уровень напоминающей функции в групповой работе: перцептивная реальность пребывания в группе напоминает вам о вашей цели.

В группе, практикующей внимательность, может возникать напоминающая функция и более высокого уровня. Продолжая наш пример, можно представить себе, что сенсорная стимуляция, которую вы получили, когда женщина, сидящая напротив вас, повернула голову, может не только прервать вашу фантазию; вы можете также заметить необычное качество ее движения, может быть, определенную осознанность или замедленность, что говорит вам о том, что она не только потягивается, но она потягивается внимательно. Это непосредственное наблюдение явной внимательности другого члена группы с еще большей вероятностью напомнит вам о необходимости самому стать более внимательным, а не ускользать в фантазию. Если вы решили работать над внимательностью, она в определенном смысле становится заразительной.

Степень внимательности, которую вы переживаете в ретрите, зависит, таким образом, от интенсивности вашей собственной практики, но на начальном уровне на нее также сильно воздействует напоминающая функция, реализуемая другими членами группы. Это, разумеется, обобщение, а индивидуальные случаи могут быть разными. Если вы вполне устойчивы в своей практике внимательности, это не так важно. Однако мой собственный опыт гурджиевских методов и групповой медитации показывает, что напоминание, получаемое от группы, является важным фактором почти для всех, даже для тех, чья собственная практика достаточно устойчива.

Можно в еще большей степени оценить, насколько важна помощь группы в усилении внимательности, если мы рассмотрим природу большинства групповых взаимодействий в повседневной жизни.

Предположим, мы разговариваем с несколькими коллегами в офисе. На поверхностном уровне мы дружелюбно настроены по отношению друг к другу, но на другом уровне мы можем быть соперниками в борьбе за продвижение по служебной лестнице. В результате наша беседа имеет скрытые уровни, такие, как, например, подразумеваемое соглашение, что мы демонстрируем поверхностное дружелюбие и не замечаем скрытого соперничества, чтобы сделать взаимодействие более гладким, избежать излишнего напряжения, которое было бы вызвано открытым соперничеством. Другим скрытым уровнем может быть стремление сохранить собственное представление о себе как о неагрессивном человеке. Третьим – получение полезной информации о намерениях конкурентов: дружественная интонация может убаюкать партнеров, так что они скажут больше, чем сказали бы, если бы помнили о соперничестве. На четвертом скрытом уровне мы можем посредством выражения спокойствия в ситуации соперничества демонстрировать свое превосходство.

Такого рода ситуация порождает сосредоточенное внимание, но вовсе не располагает к всеобщей, беспристрастной внимательности, равновесию, самовоспоминанию и точному наблюдению всего, что присутствует в действительности. Если вы не обучены поддержанию внимательности, вы будете автоматически блокировать общую внимательность, избегая таким образом напряжения посредством вытеснения и подавления. Эта непосредственная цель, разумеется, не принимает во внимание цену, которую приходится платить. Я подробно останавливался в другой книге (Tart, 1986) на том, как большинство обычных взаимодействий усиливают и углубляют состояние общепринятого транса, в котором мы живем, независимо от их видимого содержания.