Любовь, которая убивает. Истории женщин, перешедших черту (СИ) - Анна Моц
Волна признаний пошатнула сдержанность Долорес, и женщина почти задыхалась. За неровными краями разбитого спокойствия начала просматриваться страшная история. Обманчивые ощущения по поводу больничного крыла отражали те заблуждения, которые привели к смерти Николь, младшей дочери Долорес. Старшая София чудом спаслась. Психотическая иллюзия заключалась в том, что Долорес и ее дочерей преследовала банда преступников — якобы их хотели похитить, изнасиловать и убить. Женщина верила в то, что должна спастись сама и уберечь детей от вымышленного рока, который для нее стал страшной реальностью.
Люди, страдающие от психотического бреда, придают огромное значение маловажным и не относящимся к делу фактам, которые подпитывают их фантазии. Они найдут подтекст и личное послание в сказанном вскользь и сделают радикальные выводы на основании мельчайших деталей. В день, когда умерла дочь, Долорес, как обычно, отвезла девочек в школу. Но по дороге домой она заметила мужчину, который крутил на пальце обручальное кольцо. Рядом с квартирой она увидела еще нескольких мужчин с обручальными кольцами, которые разговаривали по телефону. Для Долорес это послужило неоспоримым доказательством того, что педофилы все ближе подбирались к ее семье. Банда усиливала наблюдение и готовилась к нападению. Долорес решила, что пора действовать.
У школьных ворот никто не заметил ничего подозрительного: молодая мама приятной наружности забирала детей, как и всегда. Долорес никому не рассказывала о своих планах и не делилась сильными страхами. Учителям и другим родителям она казалась самой обычной матерью. Собранность и опрятный внешний вид скрывали жуткие иллюзии, царящие в ее голове, и не позволили предположить исход, к которому они в итоге привели. Никто из людей, которые в тот день видели Долорес, не поверил бы, что она представляет опасность для двух дочек, которых так горячо любила.
Дома женщина попыталась заставить детей съесть хлопья, в которые она добавила барбитураты, но девочки не были голодны и несколько раз отказывались. Ее план заключался в том, чтобы дети мирно отошли в мир иной в результате передозировки, после чего Долорес покончила бы с собой. Но все пошло не так, как задумывалось, и она начала нервничать еще больше. Она вспоминала, как смотрела в окно, чтобы проверить, не приближаются ли к дому мужчины, которых она заметила ранее. Время шло, и у Долорес случилась истерика. В итоге она схватила на кухне нож для колки льда и ударила им обеих девочек. Семилетняя София получила травму, но смогла сбежать из дома с криками о помощи. Пятилетняя Николь истекала кровью из-за полученных ран, но не умирала. Долорес показалось, что она слышит приближение банды, поэтому она наполнила ванну водой и погрузила в нее голову дочери.
Когда прибыли полицейские, они обнаружили тело Николь в ванне, три пустые петли для повешения и две миски с хлопьями на кухонном столе. Долорес была взвинчена и искала Софию с криками, что ее все еще нужно спасти.
Описывая день убийства дочери, Долорес начала плакать. Она сказала, что чувствует свою вину. Я выразила сочувствие. Было нелегко вспоминать то ужасное событие. Вина, стыд и замешательство — естественные чувства, которые стала испытывать Долорес из-за осознания содеянного и психического заболевания, которое подтолкнуло ее к преступлению. Но я застыла в ужасе, когда она возразила. Да, она страдала от угрызений совести, но не из-за судьбы Николь. «Я чувствую вину за то, что София все еще в опасности», — сказала она со слезами на глазах.
Пожалуй, из всех слов, что мне доводилось слышать, эти повергли меня в самый сильный шок. Я поняла, насколько серьезно больна Долорес, насколько глубоко она погрузилась в психотические иллюзии и насколько длинным будет курс психотерапии, к которому мы собираемся приступить. В тот момент общение с ней напоминало встречу с тенью — испуганным и растерянным существом, которое живет в подземном мире, где обитают только призраки.
Следующие несколько лет я каждую неделю встречалась с Долорес, чтобы изучить события, которые привели к тому ужасному дню, и понять, как женщина утратила контакт с реальностью. Даже постоянно испытывая страх и паранойю, Долорес доверяла мне и была готова разговаривать. Мы были примерно одного возраста, и я заметила, что проникаюсь к ней теплотой, хотя порой мне было сложно думать о преступлении из-за того, насколько ужасным оно казалось.
Детство Долорес, как и в случае с другими мамами, которые причиняют вред детям, оказалось омрачено насилием, пренебрежением и отвержением со стороны тех, кто должен был ее опекать. Она подверглась сексуализированному насилию со стороны партнера своей матери, а в подростковом возрасте страдала от анорексии и булимии. Долорес рассказала, что всегда чувствовала ненависть матери, которую раздражали хорошие отношения дочери с отцом. Когда девочке было пять, мать в приступе гнева призналась, что ее удочерили в младенчестве. Травма стала еще серьезнее, когда в 21 год Долорес отправилась в Америку, чтобы познакомиться с биологической матерью. Девушка стремилась обрести любящую семью, которую искала всю жизнь. Но и биологическая мать ее отвергла. Женщина воспринимала Долорес как напоминание о кратковременном романе, который остался в прошлом, и груз ответственности в дополнение к трем другим дочерям.
Вероятно, второй материнский отказ стал поворотной точкой в жизни Долорес. За этим последовала не только зависимость от алкоголя и кокаина, которые помогали справиться с неудовлетворенностью жизнью и отвращением к себе, но и пристрастие к альтернативным реальностям. Жизнь в Великобритании была бедной, сложной и одинокой, поэтому девушка продолжала мечтать об идеальной американской семье биологической матери, своем месте там и возможности получить любовь и заботу, в которой ей было дважды отказано, что опустошало.
Именно в этот период случилась незапланированная беременность: Долорес тогда встречалась с мужчиной постарше, который иногда жестоко с ней обращался. Она готовилась стать мамой. При этом перед глазами у нее были такие примеры: приемная мать, которая, казалось, ненавидела ее, мужчина, который ее изнасиловал, и биологическая мать, которая от нее отказалась. Как и многие люди, в детстве пережившие насилие, Долорес искала любовь, которая была ей незнакома, и изо всех сил пыталась примирить травмы из прошлого с эмоциональными тяготами воспитания собственного ребенка. Она относилась к числу тех, кто, несмотря на разрушенное детство, не избегал рождения и воспитания своих детей, а стремился к этому,
