Искусство любить: Исследование природы любви - Эрих Зелигманн Фромм
У таких людей социальная карьера часто бывает очень успешной. Они несознательны, надежны, усердны — при условии, что человек, избранный в качестве отцовского образа, понимает, как ими управлять. Но в своих отношениях с женщиной они остаются сдержанными и пренебрежительно-снисходительными, хотя часто внешне это выглядит отцовской заботой о ней как о маленькой девочке. Поначалу они часто производят на женщину сильное впечатление своими мужскими качествами. Но когда женщина, став супругой, выясняет, что ей выпало играть вторую роль после недосягаемого отцовского образа — самого дорогого для ее мужа, то ее разочарованию нет предела. Может, однако, случиться, что и у жены осталась сильная привязанность к своему отцу — и тогда она счастлива с мужем, который печется, о ней как о беспомощном ребенке.
Более сложный вид невротической любви встречается в тех случаях, когда родители не любят друг друга, но не позволяют себе ссориться или высказывать неудовольствие друг другу. Отстраненность не позволяет им быть естественными в своих отношениях к ребенку. Допустим, маленькая девочка живет в атмосфере "корректности", не допускающей близкого контакта с отцом или матерью; она никогда не знает, что родители чувствуют или думают. В результате девочка уходит в свой собственный мир, в мечты наяву. Установка отстраненности сохраняется и в ее позднейших любовных отношениях. Замкнутость в себе порождает постоянную тревожность, чувство недоверия к миру и часто ведет к мазохистским наклонностям как единственному способу выплеснуть эмоции, расковаться. Часто такая женщина предпочитает, чтобы муж устроил сцену, закричал на нее, но не оставался невозмутимым, потому что это хоть как-то может снять с нее бремя напряжения и страха; нередко такие женщины бессознательно провоцируют подобное поведение, чтобы избавиться от мучительного состояния эмоциональной сдержанности.
Опишем и другие часто встречающиеся формы патологии любви, впрочем, без анализа детских впечатлений, являющихся их источниками.
Форма псевдолюбви, которая нередко воспринимается (а еще чаще изображается в кинокартинах и романах) как "великая любовь", — это любовь-поклонение. Если человек не достиг уровня развития, на котором он обретает сознание собственного "я" благодаря продуктивной реализации своих возможностей, он имеет склонность обожествлять любимого. Будучи отчужден от своих собственных сил, он проецирует их на своего кумира, почитаемого как воплощение любви, света, блаженства; он теряет себя в любимом человеке, вместо того чтобы находить себя в нем. Поскольку обычно никакой человек не может в течение долгого времени жить согласно сверхожиданиям своего почитателя, то у последнего неминуемо наступает разочарование, возникает новый идол, иногда так происходит по многу раз. Что характерно для данного типа любви, так это сила и внезапность любовного переживания на начальном этапе. Любовь-поклонение часто описывается как истинная, великая любовь; но хотя она, казалось бы, должна свидетельствовать о глубине чувства, на самом деле такая всепоглощающая страсть обнаруживает лишь нищету духа и отчаяние поклоняющегося.
Другая псевдолюбовь может быть названа сентиментальной. Ее сущность в том, что чувство переживается только в воображении, а не в реальных отношениях с другим человеком. Наиболее широко распространенная форма этой любви — "заместительное" любовное удовлетворение, переживаемое потребителем песен, кинокартин и романов с мелодраматическими сюжетами. Все неосуществленные желания любви, единения и близости находят удовлетворение в поглощении такой продукции. Мужчина и женщина, которые в отношениях друг к другу не способны проникнуть сквозь стену отчужденности, бывают растроганы до слез, когда представляют себя участниками счастливой или роковой любовной истории, разыгрываемой на экране. Для многих пар это единственный способ пережить любовь — не реально, разумеется, а лишь в качестве ее зрителей. Как только они опускаются в мир действительных отношений, они становятся холодны и бездушны.
Другой вид сентиментальной любви — временная аберрация. Пара людей может жить трогательными воспоминаниями о своих прежних чувствах (забыв о том, что, когда это прошлое было настоящим, никакой любви они не ощущали), а также фантазиями о своей будущей любви. Как много помолвленных или молодоженов мечтают о некоем блаженстве, которое ожидает их якобы впереди, тогда как в данный момент они уже начинают скучать друг с другом! Эта тенденция совпадает с общей установкой, характерной для современного человека. Он живет в прошлом или в будущем, но не в настоящем. Он сентиментально вспоминает свое детство и свою мать или строит счастливые планы на завтра. Переживается ли любовь "заместительно", как фиктивное участие в переживаниях других людей, переносится ли она из настоящего в прошлое или в будущее, такие абстрактные и отчужденные формы любви служат лишь наркотиком, облегчающим боль реальности, одиночества и отчуждения.
Еще одно проявление невротической любви — нежелание замечать свои грехи и сосредоточенность на недостатках и слабостях "любимого" человека. Индивиды поступают в этом отношении так же, как группы, нации и религии. Они прекрасно видят даже маленькие слабости другого человека и, беспощадно обличая их, охотно закрывают глаза на свои собственные пороки. Если два человека делают это одновременно (как это часто и бывает), то их любовные отношения превращаются в пытку постоянного взаиморазоблачения. Если я властен, или нерешителен, или жаден, я нахожу эти качества в моем партнере и в зависимости от моего характера пытаюсь искоренить эти недостатки или наказать за них. Моя "половина" делает то же самое, и таким образом мы оба успешно обходим свои пороки и потому не предпринимаем никаких шагов, которые помогли бы нам в собственном совершенствовании.
Другая форма псевдолюбви — это проекция своих проблем на детей. Прежде всего это часто проявляется в самом желании иметь ребенка. Когда человек чувствует, что не в состоянии придать смысл собственной жизни, он старается обрести этот смысл в сыне или дочери. Но так можно ввергнуть в беду как самого себя, так и свое дитя. Себя — потому что проблема существования может быть разрешена каждым человеком только внутри
