Символическая жизнь. Том 2. Работы разных лет - Карл Густав Юнг
Считаете ли вы, что ряд качественных исследований нужно оценить количественно, чтобы они получили более широкое признание?
1218 Количественная оценка качественных исследований, несомненно, является лучшим средством убеждения.
Что касается качественной области: где, по-вашему, кроется наибольший потенциал для будущих исследований – в спонтанных явлениях, кризисной телепатии, в исследованиях выживания, внетелесном опыте или в чем-то еще?
1219 Важнейшей частью парапсихологических исследований должно стать тщательное изучение и качественное описание спонтанных событий.
Считаете ли вы, что за последнее десятилетие парапсихология получила более широкое признание среди представителей других областей знания?
1220 У меня сложилось впечатление, что сегодня ученые менее предвзяты – по крайней мере, в Европе.
Можете как-то прокомментировать психологическое значение ряда психических явлений?
1221 Психологическое значение парапсихологических событий еще почти не исследовано.
Можете как-либо охарактеризовать те особые психологические условия, которые, по-видимому, способствуют возникновению психических явлений или уменьшают их вероятность?
1222 Фактором, благоприятствующим возникновению парапсихологических событий, является наличие активного архетипа, то есть ситуации, в которой включаются в действие более глубинные, инстинктивные слои психики. Архетип – это пограничный феномен, характеризующийся релятивизацией пространства и времени, как указывал еще Альберт Великий (в книге «De mirabilibus mundi»)[99], что отмечено в моей статье «Синхронистичность как принцип акаузальной взаимосвязи»[100].
X. Архетипы и коллективное бессознательное
(к тому 9 собрания сочинений К. Г. Юнга)
Понятие коллективного бессознательного
1223 Указания на понятие коллективной психики можно найти в теории «малых восприятий» Лейбница, а также в антропологии Канта. У Шеллинга «вечно бессознательное» предстает абсолютной основой сознания. Гегель, употребляя иную терминологию, придерживался схожих взглядов. К. Г. Карус[101]первым построил развитую философскую систему, исходя из понятия бессознательного. Соответствующие соображения встречаются также у Шопенгауэра. Эдуард фон Гартман возвысил бессознательное до понятия абсолютного, универсального Духа. Научное исследование бессознательного в психологии началось с изучения гипноза и было продолжено школой Сальпетриер[102](работы Жане и Флурнуа). Независимо от этого направления, раскрытие Брейером и Фрейдом этиологии неврозов привело к появлению фрейдовской сексуальной теории бессознательного. Автор же этих строк, независимо от Фрейда, открыл так называемые комплексы и описал «автономные содержания» бессознательного.
1224 Для Фрейда бессознательное есть фактически функция сознания, однако автор этих строк считает бессознательное обособленной психической функцией, которая предшествует сознанию и ему противоположна. В согласии с этой точкой зрения бессознательное можно разделить на личное и коллективное бессознательное. Последнее представляет собой психическую склонность к регулярному функционированию, вне зависимости от эпох и национальностей. Отчасти плоды этого бессознательного схожи с «мифологическими мотивами». Несмотря на автохтонное происхождение плодов бессознательного, они, по сути, аналогичны мотивам, и данный факт можно трактовать как указание на их соответствие психологическому закону.
1225 В дальнейшем изложении автор этих строк, обращаясь к особой символике – к так называемому символизму мандалы, – показал параллелизм между символом круга в представлении образованных пациентов и ритуальными мандалами ламаизма и кундалини-йоги[103], а также параллели с воззрениями тантристов, классической китайской философии и китайской йоги[104]. Дальнейшими параллелями служат детские рисунки, доисторические мандалы Родезии[105], «целительные» рисунки на песке (и танцы yai bichi) у индейцев навахо в Аризоне[106], видения Хильдегарды Бингенской[107], вошедшие в Луккский кодекс (XII–XIII вв.)[108], и эсхатологические прозрения Якоба Беме[109]. Современный изобразительный материал получен от людей, которые создавали свои рисунки спонтанно и никоим образом не подвергались стороннему влиянию.
Предисловие к книге Адлера «Открытие души»[110]
1226 Эта книга представляет собой систематическое изложение трех научных теорий, утвердившихся ныне в психотерапии, – теорий Фрейда, Альфреда Адлера и моей собственной. Опираясь на свои обширные профессиональные познания, автор подробно и тщательно характеризует точки зрения, лежащие в основе каждой теории, и тем самым дает читателю, у которого нет ни времени, ни возможности изучать оригинальные труды, полный и объективный обзор этой противоречивой теоретической области. Авторские стиль и манера выражения таковы, что образованному непрофессионалу не составит труда уловить основные особенности каждой теории.
1227 Психологические теории, которые поначалу казались предназначенными для использования лишь в строго ограниченной области медицинской психотерапии, уже давно вышли за узкие рамки специализированной науки и не только проникли в области родственных наук, но и стали, пусть усвоенные фрагментарно, общим достоянием всех образованных людей. Впрочем, это означает, что общественное мнение сегодня страдает от той же путаницы, которая до сих пор преобладает в медицинской психологии. Работу доктора Адлера, в частности, отличает совершенно достоверное и всестороннее изложение моих собственных взглядов, которые столь радикально и показательно расходятся с теориями двух других исследователей. Эта книга, отрезвляющая, ясная и систематическая, является достойным дополнением более ранних сочинений Кранефельдта и Хейера[111]. Она наверняка станет вехой на пути медленного, но верного преодоления кризиса и смятения, характерными для психологических взглядов наших дней.
К. Г. Юнг,
декабрь 1933 г.
Предисловие к книге Хардинг «Женские тайны»
1228 Эстер Хардинг, автор этой книги[112], врач и специалист по лечению психогенных заболеваний, – моя бывшая ученица, которая не только стремится понять, как устроена современная психика, но и, как показывает вот эта книга, хочет изучить ее в историческом развитии. Вообще увлечение историей может на первый взгляд показаться просто личным пристрастием врача, но для психотерапевта оно является необходимой составляющей душевного инструментария (geistigem Instrumentarium). Психология первобытных людей, фольклор, мифология и сравнительное религиоведение открывают нам широкие горизонты человеческой психики и оказывают незаменимую помощь, в которой мы столь остро нуждаемся для понимания бессознательных процессов. Лишь изучая, в каком облике и в какой форме уникальные, как нам кажется, символы сновидений предстают в исторической картине прошлого разных народов, мы сможем по-настоящему понять, на что они указывают. Кроме того, вооружившись этим обширным сравнительным материалом, мы сможем лучше постигнуть тот фактор, который так важен для психической жизни, – я имею в виду архетип. Конечно, этим термином обозначается вовсе не унаследованная идея; скорее, он характеризует наследуемый способ психического функционирования, соответствующий тому врожденному способу, каким птенец вылупляется из яйца, птица строит свое гнездо, оса жалит гусениц прямиком в двигательные ганглии, а угри добираются до Бермудских островов. Иными словами, это «образец поведения». Сугубо биологическая сторона архетипа является предметом пристального внимания научной психологии.
1229 Но картина сразу
