Нурали Латыпов - Страна премудрых пескарей. Очерки истории эпохи
Похоже, и сейчас жалоба «некем взять» – скорее следствие известного правила «кто хочет сделать – ищет способ, кто не хочет делать – ищет причину».
В частности, сейчас многие полагают: заменить экономический блок правительства, насквозь поражённый злокачественным либертарианством (верой в благотворность неограниченной экономической свободы личности без оглядки на общество), некем. Например, Евгений Максимович Примаков, выводивший Российскую Федерацию из провала после дефолта 1998.08.17, порождённого теми же либертарианцами, что сейчас вновь правят нашей экономикой, и его ближайший сподвижник в этом геркулесовом деле Юрий Дмитриевич Маслюков уже ушли из жизни.
Более того, известный критик либертарианства экономист Михаил Леонидович Хазин не раз говорил: на федеральном уровне российской власти уже просто не осталось никого, кроме правоверных адептов этой религии – всех остальных (в том числе самого Хазина) с этого уровня давным-давно вытолкали. Поэтому, на его взгляд, переход к иной экономической концепции обернётся резким и довольно долгим – пока новые люди не наберут нужный опыт аппаратной работы – провалом работы правительства.
По нашему опыту политического консультирования (один из нас бывал даже советником главы правительства РФ, а одного из вице-премьеров консультировали мы оба), для правильного составления и согласования документов правительственного уровня действительно нужно хорошо знать структуру и самого аппарата управления, и управляемого им хозяйства, да ещё и иметь немалый навык движения внутри этой структуры. Поэтому мы в целом разделяем опасения Хазина. Но, по счастью, российская власть не исчерпывается федеральным уровнем. Есть ещё очень большой региональный аппарат. Он значительно ближе к практической деятельности – поэтому в заметно меньшей степени заражён либертарианством.
Более того, многие ветераны ещё вполне дееспособны. Например, Виктор Владимирович Геращенко (1937.12.21) – единственный трижды главный банкир страны (он возглавлял Государственный банк СССР 1989.08.03–1991.09.10, Центральный банк РФ 1992.07.17–1994.10.18 и 1998.09.11–2002.03.20) – способен, судя по всему, если не занять этот пост вновь, то по меньшей мере дать множество – вряд ли либеральных, но несомненно полезных – советов тем, кто начнёт осваиваться на столь значимом посту.
Когда будет поставлена задача отхода от либеральной религии (веры в благотворность неограниченной свободы личности во всех отношениях без всякой оглядки на общество, а то и с отрицанием понятия общества), люди, способные решать подобные задачи, найдутся достаточно быстро. Но вот когда эта задача будет поставлена – зависит от такого множества факторов, что далеко не все их удаётся хотя бы запомнить – не говоря о том, чтобы учесть.
Но можно уверенно сказать – пока мы не избавимся от либеральной религии, в конце тоннеля будет виден свет разве что встречного паровоза.
Два представления о сверхдержаве
В ходе очередной гражданской войны в Римской Республике предводитель одной из противоборствующих сторон Гней Гнеевич Помпей по прозвищу Магн – Великий – провозгласил: «Кто не со мною, тот против меня». В ответ его противник Гай Гаевич Юлий по прозвищу Цезарь – вероятнее всего, от городка Цере, где жили несколько поколений этой ветви рода Юлиев – заявил: «Кто не против меня, тот со мною». История сохранила результат: основная масса граждан республики воздержалась от поддержки Помпея, Юлий разгромил его и стал первым пожизненным императором – повелителем. Правда, жизнь его после победы продлилась всего около четырёх лет – его убили заговорщики, приверженные республиканской традиции максимально частой замены всех руководителей. Но это уже никак не связано с судьбой Помпея.
Уже не раз говорилось о двух качественно разных видах империй – колониальной и континентальной – и о том, что основная часть ключевых недостатков империй колониальных (таких, как Британия, Франция или в несколько усовершенствованной версии США) не имеет места в империях континентальных (из коих несомненно ярчайшая – Россия, а максимально полное воплощение идеала континентальной империи – часть истории России, именуемая Советский Союз). Но есть и многие другие качественно разные вещи, обозначаемые одними и теми же терминами. В частности, именно таков термин «сверхдержава». Есть по меньшей мере два известных мне понимания этого термина.
В советское время было принято говорить: сверхдержава – такое государство, которому никакое другое государство не может навязать свою волю. А другая несомненная сверхдержава – Соединённые Штаты Америки – по сей день руководствуется директивой своего Совета национальной безопасности, принятой где-то на рубеже 1950–60-х годов. В этой директиве перед этой державой поставлена цель – добиться, чтобы в мире не было каких бы то ни было государств или межгосударственных структур, которым она не может навязать свою волю.
Очевидно, сверхдержав в советском понимании этого термина может быть много. Более того, с момента появления концепции неприемлемого взаимного ущерба число сверхдержав в этом понимании может теоретически исчисляться десятками. Например, Франция вряд ли может считаться великой державой, но в то же время её ядерный потенциал гарантирует: если Франция не захочет исполнять волю какой-либо другой державы, та ей вряд ли сможет свою волю навязать – побоится возмездия. Значит, Франция – сверхдержава.
А вот сверхдержава в американском понимании может быть только одна. Поэтому США в рамках своей концепции сверхдержавы обречены на противостояние всему остальному миру, ибо даже те, кому они навязали свою волю, вряд ли в полной мере довольны этим, даже не взирая на массированную агитацию о Соединённых Штатах Америки – благостных и единственных.
Этот оборот взят из цикла романов «Лабиринты Ехо» Светланы Юрьевны Мартынчик, пишущей (поначалу – при участии её мужа Игоря – увы, не знаем отчества – Стёпина) под псевдонимом Макс Фрай. В магическом мире этого цикла в результате ожесточённейшей борьбы разнообразных волшебствующих орденов выжил орден Семилистника, на этом основании объявленный благостным и единственным. Правда, у Фрая всё кончается благополучно: этот орден не в полной мере подминает под себя весь свой мир просто благодаря тому, что почти все активные деятели ордена поглощены внутренними интригами, так что не обращают внимания на то, что творится за его пределами.
Пропаганда благостности и единственности Соединённых Штатов Америки так активна именно потому, что ей приходится преодолевать – то подсознательное, а то вполне сознательное и чётко артикулированное, но в любом случае неизбежное – неприятие большей частью народов их собственного подчинения Соединённым Государствам.
И эта же американская концепция сверхдержавы делает практически весь мир естественным союзником России. Ведь мы уже давно не ставим себе цели подчинять других – нам надо только, чтобы другие не подчинили нас. Соответственно всякий, кто противится подчинению, оказывается нашим союзником.
Результат вряд ли будет существенно иным, нежели в эпоху противоборства лозунгов Гнея Гнеевича Помпея Магна и Гая Гаевича Юлия Цезаря.
То у министра на языке
На наш взгляд, очень хорошо, что ныне активнейшая из кандидатов в президенты от демократической партии Хилари Клинтон в бытность свою министром иностранных дел США открыто заявила о предстоящей борьбе её страны против реинтеграции постсоветского пространства. Её слова нам надо воспринимать как предупреждение, А как известно, кто предупреждён, тот вооружён.
Вопрос в том, каким именно оружием нас собираются бить – и соответственно как нам от этого оружия защищаться. До сих пор у Соединённых Государств было всего два вида оружия массового поражения, регулярно употребляемых для контроля над значительной частью мира.
Во-первых, подкуп элиты. Простите за это слово: оно сейчас стало почти неприличным, ибо большая часть тех, кто себя так именует, очень ярко проявляет справедливость теоремы вырождения элиты, пополняющейся только кооптацией, то есть самостоятельным избранием существующими деятелями элиты новых членов на место выбывающих старых. Но тем не менее они сами себя и впрямь считают элитой – поэтому для простоты будем употреблять этот термин в рамках данного обсуждения.
Второе средство – организация массовых политических беспорядков против тех, кто почему-то и впрямь оказывается элитой, а посему заботится о благе страны, народа, да и о своём благе тоже: ведь руководители сколько-нибудь значимых структур – от завода до государства – могут в долгосрочной перспективе извлечь из нормальной работы этих структур существенно больше пользы, чем из их распродажи по сходной цене. Вот против тех руководителей, кто осознаёт эту нехитрую истину и не готов продавать свои страны американцам, те организуют массовые беспорядки под эффектными свободолюбивыми лозунгами – соответственно их так или иначе свергают.
