Наше «время Босха» — 2023 - Андрей Ильич Фурсов
2
Размышлению о нынешней ситуации, её истоках и перспективах я хочу предпослать отрывок из работы историка Дэвида Бейкера. 2 января 2020 г., ещё до коронабесия, он написал: «У человечества в 2020-е годы одна задача — просто выжить. Вот некоторые прогнозы: застой в реальной заработной плате, падение уровня жизни нижних и средних классов, усиление неравенства в уровне благосостояния, новые бунты и восстания, продолжающаяся политическая поляризация, большое количество элит, конкурирующих за ограниченные позиции во власти, кооптация элит радикальными движениями. Благодаря глобализации это произойдёт не только в одной стране, но в большинстве стран мира. Мы также увидим геополитическую перестройку, раздел мира на новые союзы и блоки. Существует также вероятность «триггерного события» — шока, такого, как экологический кризис, который положит начало крайнему насилию. И гораздо меньше шансов, что мы увидим технологический прорыв уровня промышленной революции, который сможет ослабить давление в 2020-х годах и обратить вспять упомянутые тенденции.
…Обычно ранее такие «фазы депрессии» убивали в среднем 20 % мирового населения. Сегодня в глобальном масштабе это означало бы гибель от 1,6 млрд до 1,7 млрд человек. Но мир сейчас стал цивилизованней, и мы можем избежать таких жертв».
Последнюю фразу с учётом сказанного Бейкером выше я считаю данью минимальному оптимизму, чтобы уж совсем не нагонять страх. В принципе же прогноз вполне адекватен, и мы видим, что во многом он сбывается. Мир, действительно, меняется, его крутит, выворачивает из суставов — и Россию вместе с ним. Россия меняет мир, пусть и в меньшей степени, чем он меняет её. Это понятно: целое определяет элемент в большей степени, чем элемент — целое. Поэтому имеет смысл взглянуть прежде всего на тенденции развития современного мира. Напомню: во времена Сталина отчётные доклады съездам партии начинались с характеристики и оценки международного положения, а затем уже шла внутренняя проблематика. В хрущёвско-брежневские времена очерёдность поменялась. Причина ясна: для Сталина СССР был прежде всего альтернативной капитализму мировой системой, системным антикапитализмом. Его «сменщики», особенно после того, как с начала 1960-х гг. высшая номенклатура начала интегрироваться в мировую капиталистическую систему как одно из государств, пусть сверхдержавное, всё больше рассматривали СССР как государство — член единого мира, в котором мирно сосуществуют политические единицы с различным социально-экономическим строем. Закончилось это всё горбачёвщиной и ельцинщиной, хрущёвщина и брежневщина — вехи на пути разрушения системного антикапитализма и превращения двуполярного мира в однополярный. Понять случившееся без и вне более широкого, мирового, контекста невозможно. В то же время этот более широкий контекст требует теоретического анализа, в котором к тому же вещи называются своими именами.
Разрушение СССР с последовавшим разграблением стран бывшего соцлагеря, прежде всего РФ, позволило отодвинуть спрогнозированный ещё в 1982 г. американскими (М. Гелл-Ман, Р. Коллинз, Б. Боннер) и советскими (П. Кузнецов, В. Крылов) аналитиками мировой двугорбый (1988 и 1993–1994 гг.) кризис, который грозил покончить с капитализмом как с системой. Но лишь отодвинуть. Дополнительные 17 лет капитализму подарили РФ и КНР, поддерживавшие угасающее ядро капсистемы соответственно дешёвым сырьём и дешёвой рабочей силой (благодаря последней мир оказался завален дешёвым китайским барахлом).
Однако в 2008 г. временно отодвинутый кризис пришёл — иначе и быть не могло. Вот что писал по этому поводу Джереми Грэнтэм, легендарный соучредитель инвестиционной фирмы GMO (Бостон, США): «Кризис 2008 г. перенасытил западные экономики массой денег, которые не обеспечивались вообще ничем, кроме обещаний всеобщего счастья и процветания в будущем, — эту модель можно назвать бешеным печатным станком. Результат: все (и в этом отличие от кризиса 1930-х) необеспеченные деньги пошли прямиком на фондовые рынки. В 1930-е годы акции зависели от объёмов продаж и финансовых показателей компаний. Сейчас — только от красивых презентаций. Это — первое. Второе: капитализм в его прошлом виде окончательно умер».
В 2008 г. лопнул крупнейший финансовый пузырь в истории, его раздували в ущерб реальной (физической) экономике ядра капсистемы, а на РФ и КНР возлагалась задача компенсировать этот ущерб дешевизной сырья и рабочей силой. И это обеспечивало, а точнее гарантировало, правящим группам двух стран их положение в «тучные годы» развития мировой экономики на рубеже XX–XXI вв. Однако компенсация была частичной и временной, и в 2008 г. её уже не хватило. Я согласен с теми, кто считает, что попытка закамуфлировать системный кризис проблемами низкокачественной ипотеки и нехватки ликвидности провалилась. Добавлю к этому, что речь должна идти не просто о системном кризисе — он стартовал на рубеже 1970-1980-х гг., а о его терминальной стадии.
Мировой правящий класс — реальные «хозяева истории» (Б. Дизраэли), их высокопоставленные клерки (президенты, премьер-министры якобы суверенных стран Постзапада), их «фабрики мысли» (think tanks) чётко осознали этот факт и отреагировали, как могли.
Но прежде, чем говорить об их реакции и планах, нужно хотя бы вкратце остановиться на вопросе о составе, структуре и организации мировой верхушки, с одной стороны, и пирамидальном (вертикально интегрированном, как сказал бы замечательный советский экономист Ю.В. Ярёменко) устройстве секторов мировой экономики — с другой.
3
Верхний этаж мировой экономики, представленный технически наиболее продвинутыми и перспективными (по крайней мере, с сегодняшней точки зрения) секторами, занимают так называемые эксисты (от англ. access — «доступ»). Это Биг Тех, его операторы контролируют невещественные факторы производства, которые занимают центральное место в материальном производстве в целом. Это контроль над большими данными, социальными сетями (а следовательно, над социальным поведением), потоками информации; иными словами, над средствами и структурами управления как средствами производства нового постиндустриального и посткапиталистиче-ского уклада. Здесь нужно вспомнить и Google, и Meta (в РФ признана экстремистской организацией), и многое другое.
Следующий этаж — фонды управления капиталами, крупнейшие инвестиционные компании. Формально это финансовые структуры, но они, во-первых, обрели самостоятельное и особое значение, во-вторых, выполняют в связи с этим (впрочем, работает и обратная связь) властные функции — как и эксисты. Речь идёт о десятке крупнейших в мире организаций, управляющих капиталами. Они распоряжаются гигантскими средствами — 41,6 трлн долларов. В восьми фондах основными акционерами являются Black Rock и Vanguard', следующая строчка — State Street Corporation и FMR. Как говорят специалисты, за всю историю существования денег (и власти) они не были сосредоточены в столь малом количестве рук.
Black Rock на 16 января 2022 г. имела под управлением 10 трлн долларов; её глава — Лоуренс (Ларри) Финк с командой банкиров с красноречивым названием «маленький Израиль» — один из наиболее влиятельных людей в мире финансов. Black Rock