И. Родионов - Наше преступление
Рыжовъ сперва не могъ предупредить Ивана объ опасности, потому что все время на глазахъ вертѣлись парни, потомъ сказалъ себѣ: «пущай, мнѣ какое дѣло», а подъ конецъ сильно опьянѣлъ. Парни налѣзали на Ивана. Онъ отшвыривалъ ихъ съ такой силой,- что тѣ падали, и грозилъ, если не уймутся, всерьезъ отколо-тпть ихъ.
Рыжову это иравилось. «Вотъ потѣха-то, — думалъ. онъ, — пущай... вотъ Ванюха дровъ-то изъ ихъ нало-маетъ... пущай не угрожаютъ»... Но передъ самымъ отъѣздомъ мысли и симпатіи Рыжова перемѣнились. Иванъ отпихнулъ отъ себя назойливо пристававшаго Лобова, а тотъ, падая, ушибъ Рыжову ногу. Рыжовъ разсердился на Ивана и выругался. «Надоть съ его сбить форсъ, — подумалъ онъ, — потому больно бахва-лится силой».
Что же касается Ивана, то на него, давно не пившаго и не подозрѣвавшаго опасности, водка по-дѣйствовала сокрушительно.
Онъ былъ такъ пьянъ, что едва перетащилъ ноги чорезъ низенькій порогъ, и когда парни разсажива-лііср по телѣгамъ, стоялъ, склонивъ голову, присло-няеь спиной къ наружной стѣнѣ, и осовѣвшими, без-смысленными глазами озирался вокругъ себя.
— Ну, Ванюха, ѣдешь, што-ли? Садись. Чего? — крикнулъ Сашка.
Иванъ заплетающимися шагами подошелъ къ те-лѣгѣ и не сѣлъ, а скорѣе ткнулся рядомъ съ Сашкой.
Сашка закричалъ, загикалъ и копцами веревчныхъ вожжей сталъ нахлстывать по вздутымъ бокамъ и костлявой спинѣ своего стараго, съ взъерошенной шерстью гнѣдого мерина. Тотъ рванулся и запрыгалъ рѣдкими, короткими скачками; телѣга затарахтѣла ко-лееами, подпрыгивая по неровной каменной дорогѣ и, какъ разбитая балалайка, затряслась, задребезжала, завизжала всѣмъ своимъ старымъ, разсохшимся осто-
вомъ шшш.ѳіап-кагак.ги
28
Легкая пыль подшшалась за нею.
Сашка оглянулся назадъ и крикнулъ ѣхавшимъ сзади Ларіонову и Рыжову:
— Нѳ отставать, робя!..
— Поѣзжай, поѣзжа-ай! — отозвались тѣ.
— Эй, ты, собачье мясо, шевелись! — во всю глотку оралъ Сашка на пузатую лошаденку, и хотя та, вы-тянувъ тонкую шею и .поджавъ губы, скакала во всю прыть,. парѳнь прилегъ на передокъ телѣги и продолжалъ неистово нахлестывать ее.
Парни уѣхали, а Барбосъ еще долго возился около двери своей кузниды. Упрямый ключъ то и дѣло вы-скальзывалъ у него изъ рукъ и зарывался у порога въ песокъ, смѣшанный съ угольной золой. Барбосъ ворча подымалъ его съ земли и принимался всовы-вать въ скважину замка, а въ опьянѣвшей головѣ ворочалась безпокойная мысль, что жена давно ждетъ его въ церковь и ругается.
УГ.
Солнце сѣло; становилось прохладнѣе; вѳрхушки сосноваго лѣса, стога сѣна и холмы, что виднѣлись вправо отъ дороги, млѣли въ раскаленномъ золотѣ заката, а на зеленѣющемъ атавой скошенномъ лугу и на желтыхъ сжатыхъ поляхъ съ неубранными су-слог.ами хлѣба легли уже сплошныя, мягкія тѣни.
Западъ горѣлъ, какъ въ огнѣ, но съ каждой ми-нутой пламя спускалось все ниже и ниже, становясь гущѳ и багровѣе.
Чистъ былъ воздухъ; чисто небо; густѣла его си-нева. и только единственное бѣлоснѣжное облачко, за-стывшеѳ въ вышинѣ, какъ кѣмъ-то небрежно бро-шенная въ пространство воздушная ткань, вдругъ по-дернулось нѣжнымъ пурпуромъ.
Впереди между желтыми и зелеными пригорками сѣрой змѣей глубоко врШшш еіЛощаіЛадакнп болішая дорога, въ нѣкоторыхъ мѣотахъ прижимав-шаяся влѣво къ крутому, глубокому обрыву, на днѣ котораго шумѣла и пѣнилась въ порогахъ потемнѣв-шая. холодная на видъ, излучистая рѣка.
Отвѣсной голой громадой высился надъ ея бы-стротечными водами противоположпый красно-желтый глинистый берегъ, какъ старый дѣдъ, усѣвшійся от-дохнуть съ дороги у воды и окаменѣвшій въ глубо-кой задумчивости.
Съ горбатаго гребня его шли въ даль, теряясь за чертой горизонта, черныя вспаханныя поля, разрѣ-занныя узкими, зелеными межами не неравномѣрныя клѣтки.
А у его подножія, ближе къ городу, въ томъ мѣстѣ, гдѣ холмы отступаютъ далыпе въ поле и между ими и рѣкой залегла просторная долина, поднимали къ небу свои тупыя, вѣчно коптящія глотки высокія заводскія трубы.
Уже болѣе версты отдѣляло парней отъ города; сплошная мягкая тѣнь окутала окрестности, но су-мерки еще не спустились на землю; настала та ко-роткая пора между днемъ и ночью, когда не дышетъ вѣтерокъ, не шелохнетъ ни одна травка, не задрожитъ ни одинъ листъ, когда воздухъ прозраченъ и нѣженъ, когда всѣ предметы, краски и очертанія ихъ вид-нѣются отчетливѣе и яснѣе, чѣмъ при сверкающемъ солнечномъ свѣтѣ. •
— Тпру, стой... робя, ступай вино пить! — ско-мандовалъ Сашка задиимъ.
Собравшись въ кружокъ, парни принялись уго-щаться подъ старой, раскидистой березой, росшей сбоку дороги. Тѣнь уже покрывала отъ самаго корня толстый, бѣлый, покривившійся и мѣстами растрес-кавшійся, почернѣвшій и изъѣденпый лишаями стволъ ея и только верхушка свервашган<еовЛщѳйлтълк
Ката, бѣлизйой и червонѣла пожелтѣвшая, недвижная, еще густая, но уже рѣдѣющая листва.
Парни враждебно носматривали на соннаго, вя-лаго' Ивана, отказавшагося на этотъ разъ отъ водки, но не задирали его,. дожидаясь темноты; только бо-лѣе хмѣльной, чѣмъ другіе, Рыжовъ сталъ обвинять его въ томъ, что тотъ нарочно ушибъ его въ куз-ницѣ.
Выведенный изъ терпѣнія Ивапъ обругалъ Ры-жова и, недовольный на всѣхъ своихъ попутчиковъ, пошелъ впередъ одинъ. *
Парни слѣдили за нимъ глазами.
Иванъ удалялся медленно; его бросало съ одной стороны дороги къ другой и онъ то пріостанавливался, то, наклонившиеь всѣмъ корпусомъ впередъ, казалось, хотѣлъ бѣжать, но вдругъ пятился назадъ, стараясь сохранить равновѣсіе и удержаться на ногахъ.
Западъ еще широко яснѣлъ, но отъ кроваваго по-лымя зари осталась надъ самымъ горизонтомъ только узкая блѣдно-красная полоска; сверху спускались су-мерки, какъ нологомъ, окутывая окрестности.
— Садись, робя! — приказалъ Сашка, — да гля-ди... теперича будетъ раздѣлка...
Лицо его было рѣшительное и блѣдное.
— Чуть што ногу не сломалъ, братцы... да што-бы спустить... Я не согласенъ... а ежели бы сло-малг. ... — бормоталъ Рыжовъ, усаживаясь въ телѣгу.
Остальные парни торопливо и безмолвно сѣли и погнали лошадей.
На вершинѣ горы, въ виду первой отъ города де-ревушки, они догнали Ивана.
— -Садись, Ванюха, чего? — почти дружелюбно пригласилъ Сашка.
— Осерчалъ, што ли? спросилъ Лобовъ.
Иванъ ничего не отвѣтилъ и тотчасъ жѳ грузно онѵстился въ телѣгу на прежнѳѳмѣсуглпакЛ-^Лк.ги
кой и Горшкойымъ. Лобовъ сидѣлъ съ дургой сто-роны, спина къ спинѣ съ своимъ односельцемъ.
Непреоборимый сонъ смежллъ Ивану глаза и если бы передъ нимъ предстала сама костлявая смѳрть съ косой, онъ съ трудомъ очнулся бы.
Свѣсивъ голову на грудь, Иванъ мгновенно за-снулъ, грузно переваливаясь всѣмъ тѣломъ въ те-лѣгѣ то въ одну, то въ другую сторону.
Тутъ, на самой вершинѣ, дорога была разбита и крупные булыжники во множествѣ валялись подъ но-гами.
Сашкѣ и его товарищамъ было хорошо памятно это мѣсто. Каждому изъ нихъ сотни разъ приходи-лось провозить тутъ глину и столысо же разъ своими руками и плечами подсоблять лошадямъ взбираться съ тяжелыми возами въ гору. Еще у кабака они сго-ворились именно тутъ покопчить съ Иваномъ.
Сашка бросилъ кнутъ и черезъ плечо взглянулъ па Лобова.
Тотъ безшумно соскочилъ на землю и, нагнув-шись, вмѣстѣ съ кнутомъ захватилъ три тяжеловѣс-ныхъ камня.
Забѣжавъ съ задка, онъ осторожно передалъ два изъ нихъ Горшкову, а одинъ, самый болыпой, задер-жалъ у себя. Иванъ пріоткрылъ на мигъ свои отя-желѣвшія вѣки. .
• Вструхнувшій Лобовъ съ видомъ и ужимками на-проказившей и поджавшей хвостъ собаки потихоньку сѣлъ на прежнее мѣсто.
Тревога была напрасная: Иванъ ничего не видалъ и сноваа заснулъ.
Сашка своими волчьими глазами' зорко оглядѣлся кругомъ. ''
Полусумракъ уже спустился на землю; городъ съ предмѣстьемъ остались верстахъ въ двухъ позади.
Ни сзади, ни спереди, ни по сторонамъ дороги не видно было ни одногс^ ^живого сулепва,лолько по
ѴѴ ѴѴ ѴѴ ■ '?5зІ I шш.■ 1 С
сосѣднему яшивью, пофыркивая и побрякивая бубен-цомъ, прыгала спутанная лошадь.
Телѣги стали медленно спускаться съ горы.
Сашка выразительно кивнулъ Лобову. Тотъ про-ворно спрыгнулъ съ телѣги и, изловчившись, изо всей силы ударилъ Ивана камнемъ по затылку.
Красные лучи брызнули изъ глазъ Ивана, и онъ, какъ мѣшокъ, свалился подъ гору, но быстро под-нялся на ноги, оглушенный, недоумѣвающій, нѳ-вольно схватившись руками за окровавленную шею.
• VII.
Сашка, блѣдный, какъ полотно, съ перекошен-нымъ ртомъ, съ выскочившими изъ орбитъ глазами, бѣжалъ на Ивана съ топоромъ; всѣ остальные парни съ крикомъ и угрожающими жестами тоже бѣжали къ нему.
Какъ въ мгновенно пронесшейся передъ глазами зловѣще-кошмарной панорамѣ, въ воображеніи Ивана промелькнули враждебныя лица парней и ихъ сего-дняшнія придирки къ нему, и только тутъ онъ дога-дался, чтд это значило и на чтд онъ пріятелями обре-ченъ.
