Дмитрий Ивинский - Ломоносов в русской культуре

С любовью к Церкви и связанному с ней непосредственно культурному пространству связаны мотивы бескорыстной помощи, переписывания книг, поездок в монастыри: «Родную церковь любил с беззаветною преданностию: пел в ней, читал, молился, исполнял все пономарские дела, переписывал для храма Божия богослужебные книги, помогал своим знанием грамоты в церковном письмоводстве, о чем довольно наглядно напоминают переписанный им часослов, подписанный контракт на церковно-арендную землю, хранимые в Архангельском городском музее. <…> Сверх всего данного, духовную пищу к широкому развитию Ломоносова доставляла близость холмогорской архиепископской кафедры. Тогда на высоте духовного управления были знаменитые лица, и из уст архиепископов Михаил Васильевич часто слышал и в Соборной церкви, и даже в родном своем храме новую изустную речь, видел торжественные действа, мистерии, диспуты, учреждаемые архиепископами и их учеными сотрудниками из руководителей славяно-латинской школы. В дополнение этому источником разнообразных духовно-религиозных впечатлений были и монастыри, которыми родина Ломоносова наполнялась во множестве пунктов. Урочные богомолья, отдельные, путешествия по монастырям здесь не отнимали времени и не составляли труда; их любили холмогорцы и теперь они не отказываются путешествовать в обители даже очень отдаленные» (Ломоносовский сборник 1911 а, 20—21, 24).

Занятия наукой – форма религиозного служения: «В зрительную трубку часто смотрел на небо, и следил за ходом светил небесных; при этом невольно приходил к мысли, что небеса поведают славу Божию» (Новаковский 1858, 56). Но это религиозное чувство наложило отпечаток и на искусство, по крайней мере на всю русскую поэзию, и может быть осмыслено как источник ее «народности»: «Ломоносов еще крестьянином знал наизусть бóльшую часть церковных песен, каноны Иоанна Дамаскина и проч. Они развили в нем глубочайшее благочестие, чистый взгляд на веру и на ее отношения к наукообразному отвлеченному знанию, словом, воспитали в нем православного человека, определили его философские убеждения и вливали в его поэзию ту чисто православную струю, которая отличает нашу поэзию от всех европейских, от Ломоносова до Языкова, Хомякова и А. Толстого включительно <…>. По этому православному своему характеру, Ломоносов, несмотря на свои тяжелые академические формы и ложный классицизм, часто гораздо более народен, чем многие наши новейшие писатели <…>» (Ламанский 1864, 37).

Мистическая тема может сочетаться с историко-государственной и патриотической; вот, например, текст вряд ли вполне совершенный, но весьма выразительный: здесь Петр соотносится с Христом, Ломоносов – с апостолами:

Палимы солнцем галилейским,Они тянули невода;Разумны опытом житейскимИ святы подвигом труда.И он пришел к ним со словами:«Оставьте сети, без сетейЯ вас соделаю ловцамиНе рыб безгласных, но людей.»Они покинули вмиг долыИ на высоты с Ним пошли,И скоро вещие глаголыМир одряхлевший потрясли.

Родился ты не в знойной Палестине,А здесь, у нас, над Северной Двиной,Но жизнь твоя нас трогает донынеСвоим сродством с библейской стариной.Тебе судьба сулила путь бесплодный,Жизнь рыбака, жизнь рабьего труда;Ты жил бы там на родине холодной,И жизнь твоя угасла б без следа.Но мощный дух стремился к высям света,Его стеснял дом отчий, отчий труд;И ты бежал от старого завета,Чтоб новым жить, освободясь от пут.

Ты положил основы для наукиРодной Руси, ты ею дорожил;Слагал для нас в стихи родные звукиИ наш язык родной преобразил.Ты смело шел вперед дорогой тою,Что Петр всю жизнь трудами пролагал;И Петр и ты шли, жертвуя собою:Вас светлый рок России мощно звал.

Ты дорог нам, родной благовеститель,Дум и чувств высоких властелин.Хвала тебе, ученый и учитель,Хвала тебе, поэт и гражданин.Каждая ныне обитель,В день, посвященный тебе,Славу твою воспевает, учитель,Ломоносов наш, слава тебе.

Слава, поэт, слава ученый, слава учитель родины своей,Слава, слава, слава, слава <…>

Напомним здесь и о более известном сравнении Ломоносова с Иаковом: «Да, велико его значенье – / Он, верный Русскому уму, / Завоевал нам Просвещенье – / Не нас поработил ему – // Как тот борец ветхозаветный, / Который с Силой неземной / Боролся до звезды рассветной – / И устоял в борьбе ночной» (Тютчев, 2, 138).

Из опыта обобщения вопроса, предпринятого современным поэтом:

Не только для себя «рубил» дорогу —Для государства «поле расчищал».При всяком деле обращался к Богу,Просил подмоги, помощи искал —И был уверен, что святое делоГосподь по-справедливому свершит

Иногда о Ломоносове возносили молитвы: «Великий для нас брат наш Михаил! Да возрадуется душа твоя в небе в сей час нашей молитвы о тебе, молитвы Веры, Надежды и Любви. Покой Господи душу усопшаго раба твоего, Михаила! Аминь» (Празднование 1865 а, 4).

***

Эта относительно цельная картина, сформированная несколькими поколениями русских священников, литераторов, ученых время от времени могла осмысляться как неполная, идеализирующая отношения Ломоносова к религии и церкви, а в советскую эпоху по понятным причинам была отброшена за ненадобностью и объявлена фальсификатом; взамен появился образ Ломоносова – «деиста» и даже «атеиста», чьи занятия наукой были сознательным вызовом «церковному мракобесию и невежеству». Ограничимся несколькими текстами такого рода. Из беллетризованной биографии: «Дьячок отвечал <…>: / – Зрю печать божию на челе твоем, любезный Михайло, <…> великие вопросы тревожат твой ум, но не тщись напрасно, все и вся в руце божией. / Конечно, такая постоянная ссылка на бога показывала умному мальчугану невежество окружающих его людей <…>» (Черевков 1930, 5—6). «Научно-популярный» текст: «Философия Ломоносова <…> является механическим, метафизическим материализмом с присущими этому виду материализма ограниченностями. Так, он признавал «божественный толчок» как одну из причин изменений природы. Но следует иметь в виду, что при объяснении явлений природы Ломоносов оперировал ее законами и, как правило, обходился без помощи бога. <…> / Ломоносов был решительным сторонником освобождения науки от влияния религии» (Васецкий 1950, 42). Ср.: «Ломоносов был воинствующим материалистом. <…> / Последовательно и с большой настойчивостью Ломоносов утверждает в своих произведениях материальность окружающего нас мира. <…> / Материальным считал Ломоносов и восприятие нами окружающего мира. <…> / Из сказанного должно быть ясно, что и складу характера, и всему духу научного творчества Ломоносова был органически чужд невежественный консерватизм церковного учения» (Кудрявцев 1961, 110—113). Ср.: «Трудно сказать, какой стороной своей многогранной деятельности <…> Ломоносов <…> не подрывал устои <…> религиозности <…>. / <…> Ломоносов подводил под материализм и, следовательно, под атеизм твердую естественнонаучную базу. Рушились религиозно-идеалистические представления о сверхъестественных божественных творческих актах <…>» (Григорьян 1974, 188). Ср. еще: «Исторические предпосылки русского атеизма были созданы длительным развитием свободомыслия, но лишь в середине XVIII столетия – в творчестве основоположника русского естествознания и философа-материалиста Ломоносова свободомыслие дало начало атеистическим воззрениям. <…> / Ломоносов – деист материалистического толка. <…> / В сочинениях Ломоносова иногда встречаются ссылки на бога-творца, создавшего мир. Но деизм Ломоносова непоследователен во многих отношениях. / <…> Рассуждения Ломоносова ставят под сомнение акт сотворения мира, не оставляют места для бога даже и в его деистической интерпретации. <…> / Научное наследие, оставленное Ломоносовым, имеет атеистическую значимость; в XVIII в. оно являлось одним из факторов секуляризации» (Сухов 1989, 25—29). И наконец: «Михаил Васильевич Ломоносов <…> – творец <…> богатой в духовном плане <…> безрелигиозной <…> культуры. Он не стеснен рамками религиозного мировоззрения <…>. / Любопытно, что в письменном творчестве Ломоносова исследователи нашли только одно место, где упоминается <…> Христос <…>. И ни в одном месте сочинений мыслителя нет упоминаний о Троице, боговоплощении, искуплении, личном бессмертии, о душе, о загробном мире, о сотворении мира из ничего, то есть о важнейших христианских идеях; нет молитв <…>. / Собственно христианский теизм не был органическим элементом его внутренней жизни; его мировоззрение большинство исследователей характеризуют как деизм <…>. <…> О материалистической направленности его деизма говорят сформулированный им закон сохранения вещества и движения, описание эволюции неживой и живой природы, отстаивание гелиоцентризма, учения о множественности миров. <…> / Он воспринял и развивал вольнодумные, светские традиции российской и западной культур. Крайне редко ссылался на отдельных богословов – отцов церкви (Василий Великий, Иоанн Златоуст, Иоанн Дамаскин и другие), используя их имена и авторитет для обоснования научных идей. <…> / Библия для Ломоносова символизировала старое мировоззрение <…>; она не дает знания. <…> Он сопротивляется церковному авторитаризму и догматизму, подвергая сомнению идею абсолютной истинности Священного Писания. <…> Для Ломоносова истинная религия – та, которая строится на данных разума» (Тажузирина 2011).