Лев Кривицкий - Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции
Попытки создания таких обобщающих научных произведений тоже делались, разумеется, неоднократно, но они отражали лишь отдельные этапы формирования синтетической теории, которое растянулось почти на весь XX век и до сих пор некоторыми исследователями считает незавершённым. Однако в целом в относительно завершённом виде СТЭ сложилась в 70-е годы XX века. При этом по многим её уже устоявшимся положениям продолжаются бурные дискуссии.
Как отмечает видный российский учёный-эволюционист и историк науки Н. Воронцов, при значительном множестве научных трудов и сводок по синтетической теории эволюции длительное время не было сделано даже попыток достаточно чётко сформулировать её основные положения.
«Как это ни странно, – пишет Воронцов, – чуть ли не первая попытка формулировать в тезисной форме основные положения СТЭ принадлежит её критику А.А. Любищеву. Любищев впервые предложил применительно к основным положениям эволюционизма использовать понятие «постулат». Согласно определению, постулат (от лат. рostulatum) – требование, предложение, условие, допущение, правило – в силу каких-либо соображений принимаемое без доказательств, но, как правило, с обоснованием, причём именно это обоснование и служит обычно доводом в пользу принятия постулата» (Воронцов Н.Н. Развитие эволюционных идей в биологии – М.: Издат. отдел УНЦ ДО МГУ, 1999 – 640 с., с. 455).
Действительно, основной «костяк» СТЭ, система её основных положений состоит не из доказанных и всесторонне проверенных истин, а из постулатов, положений, принимаемых без доказательств, но с определёнными обоснованиями, которые и являются доводами в пользу принятия постулата за неимением более широких и глубоких, более всесторонних обоснований.
Это и естественно. Ведь чтобы отследить эволюцию видов в её «первозданном», непосредственном виде, нужно прожить тысячи или даже миллионы лет, фиксируя документально происходящие изменения. Поэтому всякая теория эволюции воссоздаёт в своих основоположениях эволюционные процессы на основе косвенных данных, приводя имеющиеся в распоряжении сведения в определённую систему. Это предопределяет постулативный, а не всесторонне-доказательный характер основоположений той или иной теории.
Постулаты отличаются по своей познавательной сути не только от всесторонне проверенных положений, но и от аксиом, т. е. положений, принимаемых без всяких обоснований и служащих предпосылками доказанных положений, как это происходит в абстракциях геометрии.
«Основные положения СТЭ, – отмечает далее Н. Воронцов, – обоснованы эмпирическими наблюдениями и поэтому являются не аксиомами, а именно постулатами. К сожалению, как сторонники СТЭ, так и её критик А.А. Любищев не сформулировали чётко постулаты «селектогенеза» (этим термином – эволюция на основе отбора – Любищев обозначал СТЭ и её идейных предшественников)» (Там же, с. 456).
Александр Любищев, как известно, был убеждённым антидарвинистом. Критикуя СТЭ, он усматривал субъективный сдвиг в основоположениях СТЭ в её следовании дарвинизму, неприятие которого он выражал термином «селектогенез». А. Любищев жёстко критиковал «селектогенез». Он писал, что «сторонники «селектогенеза» приписывают естественному отбору такое же всемогущество, какое креационисты придают Всеобщему Творцу. Следует напомнить, что Дарвин никогда не приписывал отбору всемогущества, как он никогда не сводил изменчивости признаков к наследственным изменениям. Как мы видели выше, почти на каждой странице дарвиновских трудов описание роли отбора соседствует с признанием роли употребления или неупотребления органов.
Всемогущество отбора первым из дарвинистов провозгласил Август Вейсман, и именно потому, что он постулировал абсолютную невозможность какого-либо влияния на наследственность приобретенных в жизненном процессе изменений. Так что критика Любищева была обращена прежде всего на СТЭ, которая безоговорочно принимает за основу принцип Вейсмана. Тем не менее СТЭ вполне удовлетворительно в рамках знаний XX века объясняла любые факты, наблюдавшиеся натуралистической биологией и вполне успешно блокировала любую критику в адрес своих постулатов.
Поскольку Любищев только определил основные положения СТЭ как систему постулатов, но не сделал попытки сформулировать эти постулаты в последовательном изложении, эта попытка была предпринята в самом конце XX века (в 1999 г.) Николаем Воронцовым. Воронцов выделил 11 постулатов СТЭ, которые формулируются им в следующем порядке (Там же, с. 457–463).
«1. Материалом для эволюции служат, как правило, очень мелкие, но дискретные изменения наследственности – мутации… Мутационная изменчивость – поставщик материала для естественного отбора – носит случайный характер. Отсюда наименование этой концепции, предложенное её критиком Л.С. Бергом (1922) – «тихогенез», или эволюция на основе случайностей».
«2. Основным или даже единственным движущим фактором эволюции является естественный отбор, основанный на отборе (селекции) случайных и мелких мутаций. Отсюда название этой теории – «селектогенез» (развитие на основе отбора)».
«3. Наименьшая эволюционирующая единица эволюции – популяция…».
«4. Эволюция носит дивергентный характер, т. е. один таксон может стать предком нескольких дочерних таксонов, но каждый вид имеет единственный предковый тип, а в конечном итоге и единственную предковую популяцию».
«5. Эволюция носит постепенный (градуалистический) и длительный характер».
«6. Вид состоит из множества соподчинённых, морфологически, физиологически и генетически отличных, но репродуктивно не изолированных единиц – подвидов, популяций. Эта концепция носит название концепции широкого политипического биологического вида».
«7. Обмен аллелями, «поток генов» возможен лишь внутри вида. Если мутация имеет положительную селективную ценность на всей территории ареала вида, то она может распространиться за счёт «потока генов» по всем его популяциям и подвидам. Вид есть генетически целостная и замкнутая система. Целостность вида обеспечивается возможностью скрещивания и потоком генов между разными популяциями внутри вида. Замкнутость вида (далеко не всегда абсолютная) обеспечивается сложной системой барьеров, изолирующих механизмов эволюции, препятствующих обмену генами между генофондами разных видов. Функции изолирующих механизмов двояки. С одной стороны это обеспечение обособленности генофондов разных видов. С другой – обеспечение панмиксии внутри вида».
«8. Поскольку критерием так называемого биологического вида является его репродуктивная обособленность, то эти критерии вида не применимы к формам без полового процесса… В результате формальное приложение этого критерия заставляет сторонников концепции биологического вида отказаться от понятия вида в палеонтологии. Все ископаемые формы остаются за пределами биологической концепции вида».
«9. Согласно СТЭ, не существует закономерностей макроэволюции, отличных от микроэволюционных.»
«10. Любой реальный, а не сборный таксон имеет однокорневое, монофилетическое происхождение».
«11. Исходя из всех упомянутых постулатов ясно, что эволюция непредсказуема, имеет не направленный к некоей конечной цели, т. е. нефиналистический характер».
Н. Воронцов почему-то не привёл и не охарактеризовал ещё один важный постулат СТЭ, который заслуживает присвоения в этой системе номера 12: положение о связи видообразования с так называемой репродуктивной изоляцией. Возможно, он посчитал, что репродуктивная изоляция относится к седьмому постулату, где она отчасти охарактеризована.
Система постулатов, построенная Н. Воронцовым, имеет важное значение для характеристики СТЭ в её основоположениях. Она в краткой форме характеризует многообразие взглядов основоположников СТЭ на механизмы биологической эволюции. Вместе с тем недостатком воронцовской системы постулатов СТЭ является некоторое смешение различных положений в одном постулате. Этим объясняются некоторые длинноты в изложении постулатов. Это побудило нас сделать попытку сформулировать постулаты СТЭ по-новому. Перечислим их.
1. Приобретенные в жизненном процессе изменения являются модификационными и не влияют на наследственность ни при каких обстоятельствах и при сколь угодно длинной смене поколений.
2. Исходным, элементарным эволюционным явлением (событием, или процессом) следует считать изменение генотипического состава популяции, которая представляет собой элементарную единицу эволюции.
3. Мутационный процесс, или мутагенез является элементарным фактором эволюции, обеспечивающим новый материал для других факторов эволюции, и прежде всего для отбора.
4. Направленность эволюции и возникновение адаптаций определяется отбором (селекцией), и только отбором, который является единственным движущим фактором эволюции.
