Роберт Уилсон - Психология эволюции
Очевидно, развитие разума может ускорить решение различных апокалиптических проблем, грозящих нам со всех сторон.
Если бы разум каждого ученого, работающего над решением проблемы энергоресурсов, можно было усилить в два-три раза, работу, рассчитанную на двадцать лет, можно было бы завершить в шесть лет.
Если бы общий уровень человеческой глупости уменьшился, ослабло бы сопротивление оригинальному мышлению и новым подходам к старым проблемам, а также цензура и фанатизм.
Если бы глупость уменьшилась, меньше средств уходило бы на широкомасштабный идиотизм, такой, например, как гонка вооружений, и больше — на проекты продления жизни.
Нет ничего разумно представимого, чего невозможно было бы достичь, если усилить сам разум. Это, конечно, прозвучит тавтологией, но мы должны сделать следующий вывод:
Работа по интенсификации разума — это работа по достижению всех остальных наших здравых и достойных целей.
Морис Нишоль — врач, психиатр, последователь Юнга и Гурджиева и адепт эзотерического христианства, писал, что “единственное назначение работы над сознанием — уменьшить количество насилия в мире”. Это — Проблема Общественного Здоровья Номер Один в атомный век, век массовых убийств.
Мы говорим не о простом увеличении линейного коэффициента умственного развития — семантической ловкости третьего контура. Мы говорим о тех типах разумности правого полушария, которые Нишоль почерпнул в нейрогенетических исследованиях Юнга и техниках метапрограммирования Гурджиева. Мы говорим о разуме Бетховена, который так беспокоил Ленина, что он не мог слушать “Апассионату” (Сонату № 23), ибо она вызывала в нем “желание плакать и гладить людей по голове, а мы должны не гладить их по голове, а бить их по голове, бить сильно, чтобы они слушались”. Мы отчаянно нуждаемся в разуме, большем, чем разум Бетховена, чтобы создать сигнал, который современные Ленины не смогут игнорировать, который заставит их плакать, а не бить по головам.
Нам нужно больше ума и меньше оружия. Животные политические игры второго контура устарели на добрый миллион лет.
Д-р Натан Клайн предсказывает, что скоро появятся лекарства, улучшающие память, лекарства, стирающие неприятные воспоминания, лекарства, ослабляющие или усиливающие любую эмоцию, лекарства, продлевающие или ускоряющие детство и т. д. Не требуется большого воображения, чтобы предвидеть, что подобные средства дадут нам большую, чем когда-либо, власть над нашими нейрологическими туннелями реальности. Конечно, люди будут пользоваться и злоупотреблять ими по-разному, но самые разумные будут использовать их в самых разумных целях, а именно для подъема и усиления своего разума во всех возможных направлениях в нашем спектре восьми контуров. Главным образом они будут использоваться для повышения нейрологической свободы, для отладки и перепрограммирования устаревших карт реальности, для общего расширения сознания и повышения восприимчивости к сигналам и информации.
Перспектива нейрологической революции — интенсификации разума в планетарных масштабах — должна быть совершенно очевидной для тех, у кого имеется хотя бы малейший опыт употребления такого примитивного психоделика, как ЛСД. Одним из наименее известных фактов в исследованиях ЛСД 60-х годов является самое продолжительное одиночное исследование, проведенное в больнице Спринг-Гроув (штат Мэриленд). Оно показало, что наряду с метапрограммирующими видениями и нейрогенетическими пробуждениями, которые популяризовались запретной культурой ЛСД и ее гуру, употребление ЛСД в среднем на 10 % повышает линейный коэффициент умственного развития.
Существует замкнутая связь между нейрофармакологией и другими науками о мозге. Как говорит Уильям Бэрроуз, “все, что может быть сделано химически, может быть сделано и любым другим способом”. Йога в совокупности с биофидбэком[91] позволяет достигать отстраненности быстрее, чем одна только йога; гипноз и нейрохимические вещества в совокупности действуют эффективнее, чем по отдельности; Джон Лилли при помощи изоляционных резервуаров добился удвоения эффекта ЛСД; и т. д.
Паникеры любят предупреждать нас о том, что будущие достижения синергетической системы зарождающихся сейчас нейронаук позволят беспринципным тиранам промывать нам мозги еще эффективнее, чем когда-либо.
Мы должны понять, что те же технологии, разумно используемые разумными людьми, могут избавить нас от любых форм невротической и иррациональной косности, переключать или настраивать контуры нашей нервной системы так же легко, как мы переключаем или настраиваем каналы наших телевизоров. Именно это понимается под метапрограммирующим (кибернетическим) сознанием.
Зачем быть подавленным, если можно быть счастливым; тупым, если можно быть умным; возбужденным, если можно быть спокойным? Большинство людей чувствует себя подавленными, тупыми и возбужденными большую часть времени, так как у них отсутствуют средства, при помощи которых они могли бы восстанавливать и исправлять поврежденные и дефектные контуры своей нервной системы. Мы постепенно получаем доступ к этим средствам, а питающей эту Интенсификацию Разума энергией является Принцип Удовольствия. Чем большей внутренней свободы вы достигаете, тем больше вам ее требуется. Веселее быть счастливым, чем грустным, приятнее выбирать эмоции, а не попадать под их влияние в результате механического гормонального процесса, интереснее решать свои проблемы, нежели тяготиться ими вечно.
Короче говоря. Интенсификация Разума означает разум-изучающий-разум (разум в квадрате), и первое, что обнаруживает разум-изучающий-разум (мозг, изучающий мозг: метапрограммирование), — чем больше видов разума вы уже имеете, тем интереснее вам развивать еще более тонкие, чувствительные и изысканные уровни сознания, все более высший разум.
В целом. Интенсификация Разума необходима потому, что среди проблем, с которыми сталкивается человечество, нет ни одной, которая не была бы вызвана или существенно усугублена преобладающей глупостью (нечувствительностью) плохо запрограммированных роботов, бьющих, увечащих и убивающих друг друга.
Интенсификация Разума реальна, так как современные достижения нейронауки показывают нам, каким образом могут быть изменены стесняющие нас рефлексы, возникшие в результате импринтирования, кондиционирования или обучения.
Интенсификация Разума — гедоническая цель, так как чем большей свободы и сознательности вы достигаете, тем больше вы стремитесь вперед и тем меньше ваше желание скатиться назад, к тупым, слепым и механистическим контурам.
Интенсификация Разума может ускорить наш прогресс в сторону искоренения войн и нищеты, создания лекарств от рака и шизофрении, осуществления идей космической миграции и продления жизни (что дало бы нам достаточно пространства и времени для достижения еще более глубоких уровней сознательности) или любых других достойных целей.
Подобно смерти и нищете, глупость живет с нами так долго, что люди уже не могут представить себе жизни без нее. Тем не менее сейчас идея глупости быстро устаревает. Сколько бы групп с особыми интересами (так называемые разведывательные управления, рекламные агентства, тираны, духовенство и пр.) ни выигрывало от нашей глупости, человечество в целом выиграет больше от ее искоренения.
Приблизительно у 50 % человеческой расы до сих пор полностью не развит третий контур. Это означает, что, хотя они могут обмениваться примитивными сигналами и пользоваться примитивными артефактами, они до сих пор действуют в основном на уровне эмоционального контура млекопитающих и биовыживательного контура еще более ранних эволюционных видов.
Их лидером в США в настоящее время является Ньют Гингрич.[92] Типы третьего контура не могут этого понять, поэтому усматривают в этом нечто зловещее, но в действительности подобное поведение является обычным животным стадным поведением. Гингрич — типичный лидер приматов; звуки, издаваемые им, кажутся бессмысленными Рационалисту третьего контура, но исполнены глубокого смысла для территориально-эмоционально-патриотических умов большинства приматов.
Еще 20 % — это “ответственные, умные взрослые”, у которых полностью развиты третий и четвертый контуры. Большую часть своего времени они беспокоятся, так как свойственные в основном приматам параметры человеческого общества кажутся им абсурдными, аморальными и с каждым днем все более опасными.
Следующие 20 % — нейросоматические адепты. Моралисты четвертого контура называют их “мистиками”, “психами”, “поколением эгоистов”, “безответственными гедонистами” и т. д.
Большинство адептов пятого контура (члены Заговора Водолея) усвоили описанное Джойсом искусство “молчания, изгнания, хитрости”: они невидимы. Другие обратили свои таланты на “вероцелительство” и другие оккультные штучки того же сорта, тщательно скрывая от своих клиентов, что причинами их болезней в первую очередь являются локальная идеология, мораль и туннель реальности. Они излучают “хорошую энергию” и благоразумно избегают конфликтов с морально-идеологическими “авторитетами”.
