В. Храковский - 40 лет Санкт-Петербургской типологической школе

Способность многих русских неопределенных местоимений выражать отрицательную оценку уже давно замечена [Шелякин 1978: 21; Вольф 1985: 131; Николаева 1985: 88; Кузьмина 1989: 171–177]; ср.:

(1) Да кто он, этот Алехин?! Какой-нибудь выдвиженец — наверняка из деревни! — с пятью, максимум семью классами образования!.. (В. Богомолов. Момент истины);

(2) Каждую неделю Дмитрий Сергеевич печатал в местной районной газете «Знамя труда» маленькие статьи о целебной силе растений — какого-нибудь подорожника или табачного гриба (К. Паустовский. Мещерская сторона);

(3) Он уехал в какое-то Пересветово по Горьковской дороге на двенадцать дней (Ю. Трифонов. Долгое прощание).

Как показывают приведенные примеры, отрицательная оценка может выражаться местоимениями, выражающими и неспецифицированную (-какой-нибудь), и специфицированную (какой-то) неопределенность. При этом референциальные различия между ними не исчезают. Так, в примере (1), называя выдвиженца ка-ким-нибудь, говорящий выражает пренебрежительное отношение ко всем выдвиженцам в целом, а если бы он назвал его каким-то (что также возможно в этом контексте), такая оценка относилась бы только к данному конкретному человеку. Аналогичным образом, в примере (3) местоимение какое-то в сочетании с собственным именем Пересветово выражает пренебрежительную оценку конкретного населенного пункта, тогда как замена его на какое-нибудь (ср.: Он готов уехать в какое-нибудь Пересветово, лишь бы ее не видеть) повлекла бы за собой распространение такой оценки на все потенциальное множество населенных пунктов, которые могли бы носить это имя; ср. реальный пример:

(4) Появление подставного лица в суде какого-нибудь Царевококшайска — и, разумеется, взятка судье — давали возможность безнаказанно парализовать работу самого крупного АО в любой угодный нападающим момент (Эксперт 15.10.2001).

Помимо «канонических» (учитываемых в описательных грамматиках) неопределенных местоимений, в русском языке функционирует множество более или менее устойчивых местоименных сочетаний, выражающих различные типы неопределенности и обобщенности, которым в еще большей степени свойственно выражение пренебрежительной оценки: Болтает бог весть на каком наречии; Он приводит в дом кого попало; Ест что придется; Наговорил невесть что; Ходит черт знает где; Она готова помогать кому угодно [Янко-Триницкая 1971: 73; Князев 1996: 63–65; Ермакова 1996:197–200].

Способность неопределенных местоимений выражать оценочные значения не является чертой, специфичной только для русского языка. Так, например, сходное совмещение функций свойственно и французскому местоимению n'importe quoi, употребляющемуся преимущественно в значении «произвольного выбора»: «все равно что, что бы то ни было». В качестве иллюстрации можно привести следующий фрагмент из романа А. Жида «Фальшивомонетчики» («Les faux-monnayeurs») в переводе А. Франковского, из которого видно, что французский язык позволяет даже в большей степени, чем русский, обыгрывать семантическую двойственность местоименных детерминативов (в скобках указано местоимение, использованное в оригинальном тексте):

(5) — Я поставил твою фамилию рядом с моей в содержании… Можно будет немного подождать, если надо… Все равно что, но дай что-нибудь (n'importe quoi; mais quelque chose)… Ты же обещал…

— Мне очень не нравится твое предложение прислать «что-нибудь» (n'importe quoi). Не хочу я писать «что-нибудь» (n'importe quoi).

— Я сказал «что-нибудь» (n'importe quoi), потому что отлично знаю, что все тобою написанное будет всегда превосходно (que n'importe quoi de toi, ce serait toujours bien)…, что оно никогда не окажется «чем-нибудь» (que précisément ce ne serait jamais n'importe quoi).

Согласно наблюдениям М. Хаспельмата, существует подтверждающееся типологически соответствие между основным референциальным значением неопределенного местоимения и полярностью выражаемого им оценочного значения: положительную оценку (appréciative meaning) выражают референтные (spécifié) местоимения, а нереферентные местоимения (non-specific) выражают отрицательную оценку (depreciative meaning): «non-specific indefi-nites are apparently never used appreciatively, but tend to have depreciative meaning» [Haspelmath 1997:188]. Именно поэтому русские неопределенные местоимения с элементом — то могут выражать и положительную оценку; ср. следующее толкование предложения В нем что-то есть: «В нем, в его личности, есть что-то особенное, своеобразное, может быть, незаурядное» [Арутюнова; Ширяев 1983:172]. На этом же, видимо, основывается различие в полярности оценочных значений, выражаемых сериями неопределенных местоимений с элементами some- и апу- в английском языке или между сериями с элементами — s и — kolwiek в польском [Haspelmath 1997:187; Blaszczak 1999:55–56]; ср.:

(6а) There's something in whathe says

«В его словах есть что-то (важное, интересное)»;

(6б) We don't eat just anything

«Мы не едим что попало»;

(7а) On byl kiedys сzyms, ale dzis jest niczym

«Раньше он был что-то, а теперь он никто»;

(7б) Ewa nie zaprasza kogokolwiek

«Ева не приглашает кого попало».

Вместе с тем неопределенные местоимения, выражающие нереферентные значения, не обязательно приобретают способность выражать оценочные значения. Так, по данным Р. Ницоловой, в болгарском языке функционируют два ряда неопределенных местоимений, способных выражать значение произвольного выбора: местоимения типа кой даеи който и да е. Различие между ними состоит в том, что при употреблении местоимений типа кой да е выбор производится только среди элементов «низкой и средней стоимости», а у местоимений типа който и да е этот оценочный семантический компонент отсутствует [Ницолова 1992:415–416]; ср.:

(8а) Той не се съветваше с кого да е, а само с най-добри адвокаты

«Он советовался не с кем попало, а только с лучшими адвокатами»;

(8б) Той не се съветваше с когото и да е

«Он не советовался ни с кем».

Кроме того, разные местоимения одной и той же серии могут характеризоваться несовпадающими сопутствующими оценочными значениями. Так, местоимение некто может отличаться от кто-то прибавлением «к смыслу „неизвестный субъект“ неодобрительной оценки», тогда как употребляя для обозначения объектов место-имение нечто (вместо стилистически нейтрального что-то), говорящий, напротив, «оценивает их как важные и значительные» [Кузьмина 1989: 215]; ср. приводимый ею в этой связи пример из русской разговорной речи: Это еще не нечто, но уже что-то. Другой пример — соотношение между английскими неопределенными местоимениями someone и somebody. По мнению О. Н. Селиверстовой, в тех случаях, когда эти местоимения взаимо-заменимы, somebody избирается для того, чтобы «подчеркнуть небрежное или даже пренебрежительное отношение к участнику события» [Селиверстова 1988: 117].

Референциальные различия между винительным и родительным падежами прямогодополнения наиболее отчетливо проявляются в соотношениях типа Я хочу попросить у него денег (неопр.) — Деньги (опр.) я ему вернул, где родительный падеж выражает неспецифицированную неопределенность, а винительный падеж — определенность [Пешковский 1956: 299; Гладров 1992: 254–255]. В свою очередь, определяя прагматические различия между падежными формами прямого дополнения в русском языке в предложениях типа Я не проверял эту работу и Я не проверял этой работы, Ю. Д. Апресян приходит к выводу, что «в самом общем виде и чисто метафорически» винительный падеж может быть охарактеризован как «уважительный», а родительный падеж как «пренебрежительный». Причину этого он видит в следующем: «в пользу винительного падежа действует представление о количественно нечленимом определенном объекте, наделенном автономной волей, а в пользу родительного — представление о количественно членимом неопределенном объекте, не наделенном автономной волей. Тот или иной падеж тем уместнее, чем отчетливее представлен в высказывании соответствующий комплекс идей» [Апресян 1990: 54].

Показательно, что и глаголы кумулятивного способа действия, выделяющиеся среди глаголов совершенного вида несовместимостью с референтным определенным прямым дополнением и регулярным использованием родительного падежа вместо винительного в этой позиции [Birkenmeier 1979], используются преимущественно в тех случаях, когда говорящий неодобрительно относится к описываемой ситуации. Об этом свидетельствуют как иллюстрации, приведенные в «Толковом словаре русского языка» под ред. Д. Н. Ушакова: Просидел целый час, наболтал всякой чепухи; Набрал уроков, а потом не знал, как справиться; Навалили на меня кучу забот; Извольте меня отпустить, а то я еще бед наделаю; Натворили мерзостей, пакостники, и торжествуют, так и современные употребления таких глаголов; ср.: