Наше «время Босха» — 2023 - Андрей Ильич Фурсов
До конца XIII — начала XIV в. Средневековье было не мрачным, а скорее светлым. Европа с XI по XIII в. пережила свою первую промышленную революцию; Западная Европа пережила бум строительства готических соборов и интеллектуальный взрыв; появилось большое количество идей и схем, упиравших на то, что разум и вера не противоречат друг другу. И только в конце XIII в. архиепископ Парижский своим указом запретил 219 «вредных» доктрин, которые примиряли веру и разум. «Темень» наступила в XIV в. Она совпала с социально-экономическим кризисом, крушением крупнейших банков Барди и Перуцци и приходом эпидемии чумы, «чёрной смерти». Вот тогда и началось мрачное Средневековье.
В середине XV в. феодальное общество стало ломаться. Этот процесс ускорялся тем, что в условиях кризиса сеньоры стремились сохранить свои привилегии и выбор у них был невелик: либо они уступают часть их королям, либо превращаются в нечто вроде богатых бюргеров, утрачивая ряд статусных характеристик в пользу низов. Классовый выбор пал, естественно, на монархов. И, как следствие, во второй половине XV в., как раз при жизни Босха, в Западной Европе появляются монархии нового типа — намного более жестокие, чем традиционные средневековые. Это Генрих VII в Англии и Людовик XI во Франции. Современники называли их «новыми монархами», а Макиавелли, который проницательно понял, что дело не просто в обновлении, а в появлении чего-то принципиально нового, придумал новый термин — Lo Stato — государство как организованный властный институт.
Это был принципиально новый — уже не феодальный, но ещё не капиталистический — феномен. Новизна государства-stato (state, I’etat, derStaat) заключалась в следующем. Это была легальная сфера насилия, выделившаяся из производственных отношений и имевшая легитимность на определённой территории. Производственные отношения феодализма носят внеэкономический характер — насилие (отчуждение воли) исходно в них встроено. Разложение феодализма привело к выделению экономических производственных отношений, которые станут доминирующими при капитализме. Сфера социального насилия оказалась вне собственно производства и его отношений. Эту новую социальную ситуацию институционально и оформило государство/state. И пока сеньоры были уже недостаточно сильны, а буржуазия ещё слаба, в течение 200, а то и более лет этот новый институт мало что сдерживало. Особенно он развернулся в эпоху Ренессанса.
По поводу этой эпохи имеется много иллюзий и неадекватных представлений. На неё переносятся красота, блеск и величие ренессансного искусства. На самом деле искусство это произрастало на обильно удобренной кровью, жестокостью и преступлениями почве. Достаточно почитать «Введение» А.Ф. Лосева к его «Эстетике Возрождения» или «Ужасный Ренессанс» Александра Ли. Кстати, хорошо дух эпохи передан в фильме Пола Верховена «Плоть и кровь».
Босх — вот кто по-своему великолепно отразил эпоху с её страхом и ужасом: средневековым людям то, что шло на смену их ломающемуся, вывихнутому веку, не могло не казаться ужасным. Взгляните на картины Босха. Центральная часть «Сада земных наслаждений» словно символизирует «золотой» (райский) век Средневековья — XI–XIII столетия. Правая часть — это XIV — начало XVI в., новое европейское Темновековье — третье по счёту.
Первые «тёмные века» — X–VIII вв. до н. э., период, последовавший за Троянской войной вплоть до полисной революции. Второе Темновековье — хроноклазм V–VII вв. И, наконец, третье, тоже длившееся три сотни лет, — 1340-1640-е гг. Кстати, по всей видимости, ныне мы вступаем в очередное Темновековье, и, возможно, именно поэтому нам интересен Босх, интересны Брейгель-старший, Дюрер, Грюневальд. Мир самого Босха — это правая часть триптиха, разгул Зла.
А. ФЕФЕЛОВ. Например, инквизиции.
А. ФУРСОВ. Ну, инквизиция начала свой разгул в XIII в.; кроме того, она была не только злом (хотя и им), но кое-чего достигла и в борьбе с реальным злом — диалектика, не отменяющая общую оценку инквизиции. Последняя к тому же деградировала в ходе своей эволюции, засоряясь теми элементами, для подавления которых была исходно создана. В «длинном XVI веке» разгулялись иезуиты. Можно сказать, что иезуиты — это один из скрытых ликов Ренессанса. Вообще ни одна новая эпоха, ни одна новая система не приходит в «белых одеждах». Любая новая система — это адаптация к кризису, примитивизация, ужесточение социального контроля, усиление эксплуатации народа и ухудшение жизни огромных его масс. Низы Западной Европы (и то не все) только к концу XIX — началу XX в. стали жить лучше, чем низы эпохи расцвета феодализма. Только на рубеже 1950-1960-х гг., в эпоху де Голля, у французов появилось такое же количество праздников и выходных, как в XIV в. Французским крестьянам ещё повезло: они попали под пресс раскрестьянивания только в XX в., а вот за английских верхушка взялась в XVI–XVII вв.: огораживания и массовые (десятки тысяч людей) казни тех, кого сгоняли с земли, чтобы не бродяжничали и не портили ландшафт. Ну а у французской верхушки в XVI в. было своё «развлечение», а именно религиозные войны — то ещё мочилово. Одна Варфоломеевская ночь чего стоит. По сравнению с Генрихом VIII, его дочкой Елизаветой, Екатериной Медичи и её отпрысками, Филиппом II и герцогом Альба их современник Иоанн Грозный — гуманист.
А. ФЕФЕЛОВ. Кстати, Иоанн Васильевич написал даже некую ноту протеста по поводу Варфоломеевской ночи.
А. ФУРСОВ. Да, потому что для него это была дикость. Но вернёмся к Босху. Ещё одна особенность его эпохи заключается в том, что это была особая точка сжатого времени, из которой одновременно видно прошлое и отчасти будущее. Есть аналогия. Космологи предполагают, что воображаемый путешественник в космосе, пересекая шварцшильдовский радиус «чёрной дыры», видит всё будущее своей Вселенной, а затем по ту сторону «чёрной дыры» видит прошлое другой, новой, Вселенной. Но нас-то интересует старая, в данном контексте это Европа позднего Средневековья и раннего Нового времени.
«Длинный XVI век» и был чем-то вроде исторической «чёрной
