Моника Спивак - Мозг отправьте по адресу...
Музей Белого приобрел «литературную часть» архива А.Г. Поляковой (Белый, Багрицкий, Маяковский) и получил разрешение на его публикацию. Правда, Александра Григорьевна просила не упоминать при публикации ее имени и даже, если возможно, имени ее отца. Она полагала – и не без основания, – что очерки могли быть результатом коллективного труда, то есть не одного Г.И. Полякова, но и его коллег. Свое же имя она хотела оставить в тайне, потому что чего-то опасалась. Она сама работала многие годы в Институте мозга и знала, что такое прежний режим секретности. Но сейчас на дворе другие времена, никакой государственной тайны в современном ее понимании материалы архива не представляют. Она это понимала, но все равно иррационально боялась огласки. Сегодня Александры Григорьевны уже нет в живых. После некоторых раздумий мы решились нарушить данное ей давнее обещание и открыть источник публикуемых материалов. Тем более что после смерти Александры Григорьевны оставшиеся материалы Г.И. Полякова были переданы в один из государственных архивов Москвы.
Приношу глубочайшую благодарность Евгению Мечетнеру, внуку Г.И. Полякова, и Михаилу Лежневу, внуку Н.С. Попова, за поддержку нашей работы, а также Г.Л. Выготской за сообщенные интересные сведения об Институте мозга. Особая признательность – В.П. Рудневу, стоявшему у истоков этого замысла, Л.Ф. Кацису и Н.А. Богомолову за ценные советы в подборе литературы, сотрудникам Государственного литературного музея и Государственного музея А.С. Пушкина за помощь в подборе иллюстративного материала и всем – за моральную поддержку.
Материалы, посвященные В. Маяковскому, Андрею Белому, Э. Багрицкому, печатаются по машинописям, хранящимся в «Мемориальной квартире Андрея Белого» (отдел Государственного музея А.С. Пушкина). В них произведены небольшие сокращения и стилистическая правка. Каждый публикуемый «очерк» сопровождается нашими краткими комментариями и пояснительной заметкой. Ответы Н.К. Крупской на анкету Интститута мозга даются по рукописям и машинописям из РГАСПИ. Фотографии любезно предоставлены Государственным Литературным музеем (В. Маяковский, Э. Багрицкий) и Государственным музеем А.С. Пушкина (Андрей Белый).
Моника Спивак
Часть II
Владимир Ленин
«Новая встреча с Ильичем волнует…»
Публикуемый ниже текст внешне похож на мемуары, хотя мемуарами в собственном смысле слова и не является. Это ответы Надежды Константиновны Крупской на анкету, проводимую Московским институтом мозга. Именно туда после смерти Владимира Ильича Ульянова (Ленина) поступил на исследование мозг первого вождя мирового пролетариата и первого лидера первого социалистического государства. Вдову вождя опрашивали сотрудники Института мозга, естественно, о муже, скончавшемся после тяжелой и продолжительной болезни в январе 1924 года. Ответы на заданные вопросы были записаны и приобрели вид воспоминаний. Текст датирован 1935 годом.
Первое известное нам упоминание об этом экзотическом документе просочилось в советскую печать на излете хрущевской «оттепели», в 1963 году. В газете «Известия» появилась статья, названная весьма банально – «Смел и отважен…», но имеющая интригующий позаголовок: «Что рассказывала Н.К. Крупская ученым о В.И. Ленине». В статье сообщалось:
В Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС хранится удивительный, никогда ранее не публиковавшийся документ. <…> Это – восемь страниц машинописного текста. На первой странице вверху рукою Крупской написано: «Мои ответы на анкету Института мозга в 1935 г. Н.К.».
Самой анкеты не сохранилось. Ответы же представляют собой сплошной машинописный текст с довольно редкими поправками, внесенными Надеждой Константиновной. Воспоминания Крупской должны были помочь ученым уяснить черты гениальной натуры Владимира Ильича и, конечно же, не предназначались для печати. Отсюда их некоторые особенности – частые повторы, обилие мелких штрихов и деталей в поведении и характере Владимира Ильича, иногда очень личный характер воспоминаний, что, в общем-то, было несвойственно Надежде Константиновне. Новая встреча с Ильичем волнует.[123]
В статье отмечалась та огромная историческая роль, которую вообще сыграла Н.К. Крупская в увековечении памяти Ленина:
Совершенно особое место в Лениниане занимают воспоминания самого близкого вождю человека – Надежды Константиновны Крупской. Убежденная революционерка, простой и обаятельный человек, видный деятель, любящая жена – она была рядом с Лениным более четверти века. <… > После смерти Владимира Ильича Надежда Константиновна начала писать воспоминания о нем. Эту работу она не прекращала до конца своих дней. Многочисленные статьи, речи Крупской воссоздают живой и многогранный облик Ильича, черты его характера. Писатели, художники, артисты и режиссеры, работая над образом Владимира Ильича, часто обращались к Надежде Константиновне за советом. Образ Ленина всегда привлекал внимание ученых.
Указывалось на особый, слишком личный характер этих не предназначавшихся для печати воспоминаний:
Надежда Константиновна решительно разрушает некоторые неверные, но уже ставшие чуть ли не традиционными представления о Ленине <…> Подробно и обстоятельно рассказывает Надежда Константиновна, как работал Ленин. <… > Очень подробно рассказывает Крупская о внешнем облике Ленина, его жестах, привычках, движениях, любимых занятиях <…> Суховато (как-никак анкета!) и потому особенно трогательно рассказывает Крупская об увлечениях, милых привычках Ильича <… > Надежда Константиновна говорит и о том, что Ленин не умел делать, о том, что он не любил. <… > Нельзя без волнения читать о том, как вел себя Ильич в трудные минуты жизни<… > и т. д.
И, главное, автор статьи обещал, что удивительный документ вскоре будет опубликован: «Впервые он будет частично приведен в подготовляемом Институтом втором издании Биографии В.И. Ленина».
Здесь имелся в виду, естественно, не Институт мозга, а Институт марксизма-ленинизма. Однако во втором издании «Биографии» В.И. Ленина,[124] так же, как, впрочем, и в последующие годы, ответам Крупской на анкету Института мозга не суждено было появиться: брежневская эпоха не поддерживала интерес к вождю «с человеческим лицом»… О документе, поспешно проанонсированном в 1963 году газетой «Известия», опять позабыли на долгие годы.
Уже при М.С. Горбачеве, в эпоху гласности и перестройки, к документу вернулись вновь. В 1989 году он был опубликован с купюрами в изданном Институтом марксизма-ленинизма собрании мемуаров о Ленине – под названием "Из ответов Н.К. Крупской на анкету Института мозга в 1935 г."[125]
И эта публикация, не сопровожденная пояснениями о природе текста, представляемого на суд читателям, и «известинский» анонс 1963 года порождали множество вопросов. Почему своими воспоминаниями о покойном муже Н.К. Крупская делилась на этот раз не с пионерами или молодыми коммунистами, и даже не просто с учеными, а со специалистами очень узкой области, с сотрудниками Института мозга? Какое дело было сотрудникам уважаемого заведения до того, как Ленин выглядел и как работал? Кто решился (или: кому разрешили?) анкетировать вдову вождя? Что это за анкета, на которую Крупская должна была отвечать и которая, по мнению (добавим, что по ошибочному мнению) автора «известинской» статьи, не сохранилась? Почему, наконец, это странное анкетирование происходило только в 1935 году, спустя более чем десять лет после кончины вождя?
И так далее. Вопросы можно было бы множить… Кроме того, естественно, захотелось узнать, какие из ответов Н.К. Крупской на анкету Инстута мозга не вошли в текст публикации Института марксизма-ленинизма…
Конечно, анкетировать вдову Ленина и составлять характерологический портрет вождя было сложнее и опаснее, чем опрашивать родственников всех литераторов, академиков и партийных деятелей вместе взятых. Впрочем, неизвестно, составлялся ли вообще развернутый характерологический портрет Ленина, наподобие тех, которые составлялись сотрудниками Института мозга при изучении других экспонатов коллекции… Неизвестно, опрашивались ли другие люди из окружения Ленина (родственники, соратники по партии). Наверное, Крупской не задавали вопросы о сексуальных пристрастиях мужа, вредных привычках и т. п. По-видимому, достаточно жестко контролировались задаваемые вопросы и не менее жестко цензурировались ответы. Однако какие-то вопросы ей все-таки задавали и на какие-то вопросы она все-таки отвечала…
О том, как Институт мозга вел работу по изучению личности Ленина, можно пока скорее фантазировать, чем судить. Но мы в лучшем положении, чем автор «известинской» статьи 1963 года. Он честно отчитался о том, что «в деле» имеется «восемь страниц машинописного текста <… > с довольно редкими поправками». Следуя его указаниям, мы обратились к тому самому архивному делу. В нем, как и ожидалось, имеются упомянутые восемь страниц машинописи и упомянутая надпись рукой Крупской на первой странице: "Мои ответы на анкету
